Страховщики - Владимир Перемолотов

— Быстрее! — крикнул Старший Брат. — Несите его на освященную землю!

Братья, радостными криками славя Карху, тянули демона и его проклятое облачение. Почувствовав силу братьев, демоны разъярились. Где-то в воздухе, невидимые для глаз праведников, они приближались, чтоб освободить товарища, но опоздали. Первые Братья, держа в руках безвольное тело демона, уже выбрались под защиту Кархи, на освященный берег. Старший Брат не дожидаясь подмоги сам начал первые движения Охранительной, но вой невидимых демонов стал осязаемо-плотным. Не в силах преодолеть границу между священной и обычной землей демоны заорали еще громче, и тут Божья сила обрушила их прямо в середину реки. Три огромных фонтана взлетели вверх, и воздух наполнился уже знакомым смрадом. Желтый туман, наполнявший распоротые чрева демонов клубами повалил на берег.

Пока он выползал на сушу, Старший Брат сквозь желтую хмарь, только что бывшую сущностью демонов, увидел, как по воде бегут круги, словно кто-то с того берега бросает камни, все ближе и ближе. Монах ощутил, что нить удачи становится все тоньше и тоньше.

— Бегите! Бегите, Братья! — закричал он, не прекращая пляску. Но он опоздал. Его голос уже заглушали хрипы и кашель. Колдовской смрад нагнал братьев, сделав мир вокруг злым и едким, и те бросились врассыпную.

Пляска не защитила и самого Старшего Брата. Он держался сколько мог, но Карха, в неизреченной милости своей, заставил его ноги сами собой бежать прочь от колдовского тумана…

…Вот уж от кого я не ждал помощи, так это с той стороны. Киберы воткнули в реку и в тот берег три газовые ракеты, и все накрыл едкий, разъедающий глаза туман. Этого оказалось вполне достаточно, чтоб обратить монахов в бегство, а персонально нас выручили две вещи — невидимки и то, что тот из киберов, что пользовался метателем, не успел к берегу. Палить вверх, по воздушной цели, он мог, а вот стрелять сквозь деревья нет. Даже он понимал, что дело это совершено бесполезное. Наш враг показался на берегу, когда с него разбежались и клерикалы и мы. Монахи чесанули в лес, а мы, подхватив изломанное тело, ушли вниз по течению, примерно туда, где когда-то пришлось садиться нам самим.

— Это не Адам, — сообщил Чен, на бегу заглянув в лицо нашему новому товарищу.

— Бросим что ли?

— Что? — опешил шеф.

Ну, совершенно нет чувства юмора у человека.

Раненного тащил Чен, а я бежал позади, оглядываясь на нашего механического врага. Тот стоял на месте, водил из стороны в сторону метателем, ожидая смелых или глупых. Мы не относились ни к тем, ни к другим и, не желая рисковать, добежали до валунов и там укрылись. От камней тянуло холодом и сыростью, зато они закрывали нас от кибера. Это, конечно, если дурноголовый не попробует воткнуть нам сюда еще одну ракету. Чен склонился над нашим гостем, орудуя ножом, обрезал на ногах остатки комбинезона. Глядя на кибера, я спросил:

— Как он? Живой?

— Живой!

Чен подвинулся, и я смог рассмотреть спасенного. Нда-а-а-а. Не повезло парню… Несколько керамических пуль попали ему в ноги и теперь на наших глазах остатки комбинезона перемешанные с живым мясом, набухали кровью. А с другой стороны посмотреть — легко отделался. Товарищу его повезло гораздо меньше…

— Аптечку!

Антишоковое, вирусофаг, биопленки, стягивающая повязка…

Пока Чен занимался делом, я поглядывал на раненого. Комбинезон на нем оказался стандартный, да и лицо тоже не из запоминающихся. Нет. Не помню такого. Ну, это-то и не удивительно — работаю в компании без году неделя, вот Чен…

— Знаешь его?

Чен на мгновение оторвался от экрана аптечки, глянул.

— Нет. Незнаком.

Я удивленно приподнял брови. Мне всегда казалось, что уж Чен-то в филиале знает всех… Я смотрел, смотрел… Что-то в нем было не так… Только что?

Мысль показалась глупой, но это не настолько глупой, чтоб её не проверить. Тем более это ничего не стоило сделать. Я стащил с головы раненого шлем. Вот оно что!

— Он не наш…

Чен промычал что-то, явно не слушая. Аптечка ожесточенно мигала, споря с капитаном.

— Он не землянин, — повторил я. — Цивилизация Моро. Сам погляди.

Шеф на секунду оторвался от аптечки, сунул руку куда-то за затылок раненому.

— Верно… Моро… Не страшно. Биохимия почти та же…

Внешне эти братья по разуму почти не отличались от нас, только вот форма ушей выдавала их неземное происхождение, такой вот оказался каприз природы — все, вплоть до аппендикса одинаковое, а уши…

Встретились мы с ними лет двести назад, и с тех пор, время от времени, среди землян вспыхивала мода менять себе форму ушей «под моро». Модники ходили загадочные и пользовались успехом у женщин. Последний раз это, правда случалось лет десяток назад… Этот тогда слишком молод для модника.

— Да Бог с ней, с биохимией. Как он сюда-то попал? В филиале нет ни одного моро. Точно тебе говорю!

— Не забивай голову. Посвети лучше…

Он разогнулся. Зная добросовестность шефа, я знал, что все, что можно было сделать — сделано. Аптечка уже сама заливала растворимые повязки антисептическим пластиком. Выглядел наш гость, конечно не здорово, но это еще посмотреть надо как выглядел бы любой из нас после того, что с ним случилось. Привлеченные светом к нам начали слетаться мотыльки. Я выключил фонарь.

— Жить будет?

— Будет… Медпомощь оказана вовремя и квалифицированно, — с облеченным вздохом отозвался шеф.

— Ну, тогда сам расскажет как его сюда занесло.

Аптечка замигала зеленым и, втянув манипуляторы, замерла. Я подал её Чену, тот кивком поблагодарил, сунул в футляр. Озабоченность в его лице растворялась в довольной улыбке. Присев он стал отмывать от крови руки.

— Я тебе и сам все расскажу. Это получатель груза.

Я вспомнил рекламную листовку, женщину на ней в украшениях под вкус моро… Сложил один и один. Точно! Чен прав. Искать груз могли либо мы, либо хозяева, а, учитывая то, что рекламщики изобразили на листовке, груз предназначался именно моро. Вот это поворот! Это у нас живой свидетель образовался прямо на руках. Знал парень куда рулить, не иначе! Получается они изначально знали, что на «Солнечной короне» будет не лабораторное оборудование, а киберы… Ай да Адам Иванович! Ай да страховщик! Ай да нюх!

— Так нам его холить и лелеять надо, от воды и пыли беречь!

Этот человек становился не просто ценным свидетелем. Жизнь подсказывала, что впереди неизбежное судебное разбирательство и свидетель замены одного груза на другой никому не будет лишним.

К тому же это вдвое увеличивало наши шансы.

Груз искали все, и, значит, наткнуться на нас моги либо наши, либо моро.

Не уверен, правда, что в этом случае нам будет лучше…

…Братья стояли за кустами, не решаясь ступить на проклятый берег. Они смотрели на оставленные палатки, на утварь, разбросанную на песке, на собственные следы, но первого шага никто не делал.

Средний Брат Черет стоял вместе со всеми, понимая, что все ждут его слов.

— Счет, — обронил он.

— Все братья живы, — отозвалось за спиной.

Средний Брат вздохнул глубоко и обреченно. Сквозь кусты он смотрел на ставший чужим берег, все четче понимая, что нет им там места. То, что произошло только что и все то, что произошло за эти дни, не имело значения. Даже смерть Императора Аденты не значила почти ничего, ибо не события это были, а знамения!

Он чувствовал это кожей, нутром, как чует опасность дикий зверь. Приближалось страшное время — время испытаний и горя, время страха и правды, за которыми виделась заря счастья для всех и посрамление темного воинства.

Монах отряхнул грудь и спину и один вышел на берег. Без команды никто не пошел следом. Средний Брат Черет воздел руку и прокричал:

— Предвещаю время испытаний! Предвещаю испытание Духа и Веры! Предвещаю…

…- Что он там? Что случилось?

Одинокий голос туземца пролетел над нами. Слов мы не разобрали, но настроение обиженного клерикала уловить смогли. Угрюмое такое настроение, безысходное…

— На жизнь жалуется, наверное… Сейчас посмотрим…

Лагерь остался за холмом, и я подхватил вычислитель, чтоб направить туда «воробья», но наткнулся на темный экран. Так. Еще одна потеря. Скверно-то как!

— Осиротели мы…

Чен вопросительно наклонил голову. Смотрел он не на меня, а на раненого.

— Нет больше воробышка…

Это его отвлекло. Шеф нахмурился. Несколько мгновений стоял с прищуренным глазом, потом высказался.

— Боюсь показаться циником и пессимистом, но счет к этой минуте два с половиной против нуля в его пользу.

— Кого ты, интересно, считаешь за половину? Воробья или раненого?

— Конечно нашего нового друга. Этого-то героя мы на ноги поставим и со временем, доведя до полной единицы, употребим с пользой.