Ветер перемен. Часть первая - Александр Заречный

колхоз имени Первого мая в той самой станице Первомайской. Он и предложил отцу переехать. В колхозе хоть заработки были небольшие, но на трудодни давали разные сельхозпродукты. Голодная смерть не грозила. Вот мы и переехали...

- И что, действительно стало жить легче?

- Не знаю как работалось родителям, но мы, детвора почувствовали улучшение. Во-первых, как вы сказали имелся свой сад-огород, куры-утки, ну и из колхоза можно было нести продукты. - я посмотрел на полковника - понимает?

- Нести? - переспросил он.

- Ну да, - кивнул я.- Знаете такую народную поговорку: всё вокруг колхозное, всё вокруг моё?

Полковник невесело усмехнулся.

- Значит отец у тебя с Волги? А мама? - через несколько шагов спросил Сидоренко.

- Нет, его родители с Волги. Во время голода они перебрались на Северный Кавказ и отец родился уже в Грозном, а перед войной они опять вернулись в Куйбышев, там отец и стал работать кочегаром на пароходе. А мама вообще с Украины.

- С Украины? И как же они встретились?

- Да там история похожая с переездом отц. Во время Голодомора она, совсем девчонкой, вдвоём с подругой отправились в Крым. Вернее это их отец мамы отправил, когда стало совсем плохо и поползли слухи, что в соседних сёлах уже едят людей.

Полковник быстро и внимательно глянул на меня:

- Это мама сама вам рассказывала?

- Да, я не раз этот рассказ слышал, хоть и маленький был. Потом она перестала вспоминать это.

- И как сложилось в Крыму?

- Выжили. Работали на уборке винограда, его же и ели. Там она последний раз видела своих старших братьев - Якова и Михаила. Оба были политруками и оба пропали без вести при обороне Севастополя. А мама пережила там оккупацию и после войны встретила моего отца, он тогда служил в морской авиации. В Крыму они поженились и когда началась демобилизация армии, отец уговорил её поехать к нему на родину - в Грозный. Его родители опять уехали с Волги по той же причине - послевоенный голод. Какое-то время работал на химическом заводе, но тяга к авиации пересилила и он снова пошел в армию - в полк ПВО в Гудермесе.

- Оба брата были политруками? А как фамилия твоей мамы?

- Фамилия у неё была не звучная - Рябуха, поэтому, говорит и согласилась выйти за отца, чтобы поменять на красивую. А так бы ни за что не пошла бы!

Полковник удивлённо посмотрел на меня.

- Это она так постоянно подтрунировала над ним! - объяснил я. - Шутки такие у них...

- Рябуха, Рябуха.... - повторил полковник, словно пробуя слово на вкус . - Где-то я её уже слышал.

- Очень может быть, товарищ полковник, - согласился я. - Мама рассказывала, что это была фамилия помещика, который ещё при царе владел ихней деревней, а сами сельчане вообще без фамилий были - только имена, да отчество - кто чей сын или дочь. А когда стали документы выдавать, то всех в Рябухи и записали.

- Интересная история! - усмехнулся полковник.

Помолчала ещё.

- Ладно, давай теперь о наших делах! - полковник перешёл к тому, ради чего мы пошли с ним пешком. - Я подумал насчёт твоей просьбы об аппаратуре. Пока суть да дело, все эти бюрократические проволочки, мы можем сделать так! - полковник снова посмотрел мне в глаза. Да слушаю я, слушаю, излагай! - Я выделю вам пару колонок и усилитель из того комплекта, который размещён в главном зале. Вам хватит этого для нашего ресторана?

- Вполне, товарищ полковник! - обрадовался я. - Там зал небольшой, даже нашей аппаратуры хватало, но с вашей фирмОй мы вообще звучать будем на сто баллов!

- С нашей чем? - не понял начальник ГДО.

Да что ты будешь делать! Чуть не выругался я. Ночь в кутузке так что ли повлияла, что я всё время попадаю впросак.

- Ну, с вашей аппаратурой будет очень здОрово! - и поспешил увлечь его подальше от размышлений над диковинными словами. - А можно будет их брать на выступления у немцев, например? А то, представьте, товарищ полковник, приезжаем мы на какой -нибудь завод или в школу и такой бедный звук! За державу обидно! - Фу, хоть с этим мемом не промахнулся, он уже известен.

- Насчёт выноса аппаратуры из ГДО, нужно подумать, - притормозил меня Павел Васильевич, - пока могу обещать, что на всех мероприятиях, которые будете обслуживать у меня, можете задействовать всю аппаратуру, какую вам надо. Я введу в курс Антона и он будет работать с вами. Почти уверен, что и на другие важные встречи или совместные вечера нашего командования и немецких товарищей, где бы они не проходили, вы сможете брать аппаратуру из ГДО. Но на это мне нужно получить добро у руководства. Хотя, не думаю, что будут какие-то проблемы.

- Вот за это спасибо вам огромное, Павел Васильевич! - я даже приложил руку к груди. И тут же у меня мелькнула мысль, от которой сердце даже сбилось с ритма. А, была- не была, куй железо, как говорится, не отходя от кассы!

- Павел Васильевич, я тут подумал, - начал я осторожно, но полковник перебил:

- И когда же ты успел? - глаза откровенно смеялись. Значит сразу не откажет!

- Нет, правда, мне мысль такая пришла сейчас! Если мы расставили вашу аппаратуру в ресторане, то после окончания вечера, мы же не повезём её к нам в полк?

- Нет, она останется в ресторане! - твердо сказал полковник. - Это имущество ГДО, там оно и должно быть. По-крайней мере, пока. А дальше видно будет.

- Вот и я об этом, - продолжил я излагать свою идею осторожно подводя полковника к главному. Только бы не сорвалось! - Представьте, мы в субботу отыграли танцы, но у нас ещё игра и в воскресенье! Мы оставляем аппаратуру в ресторане и везём в полк на целом Урале только гитары и себя?

Надеюсь, он не заметит, что я "забыл" про ударную установку и орган.

- К чему ты клонишь? - поторопил полковник, - Давай уже свою идею!

- А почему бы нам не прогуляться с гитарами ножками до части? А на следующий день так же придти в ГДО ?

- А твои ножки не устали стоять всю ночь в камере? -