Сервер и дракон - Ханну Райяниеми

Я смотрела, пока у меня глаза не заболели.

Я нашла таблетки в комнате Юри. Проглотила, не запивая: они были сухими и не имели вкуса. Лучше быть никем, чем смертью, лучше быть тишиной, чем эхом.

Сначала было немножко больно, в животе и между висками. Затем ливнем обрушились сны.

Я была принцессой вампиров, холодной и суровой, которая заключила договор с великими силами, древними богами, принявшими облик малого народца, и сражалась с темной королевой, которая хотела крови бессмертных.

Я была девушкой-андроидом, машиной для удовольствий, лишенной сердца, проданной и отправленной на свалку ревнивой женой. Меня нашли боты-шахтеры на далеком Марсе и деактивировали, введя секретный код. В далеком будущем, где Солнце стало красным, меня разбудил постчеловеческий бог, пытающийся понять человечество.

Я была сотней других принцесс, которые существовали только для того, чтобы умереть, вернуться и отразить надежды и мечты других.

Я вижу это и в твоих глазах. Ты ищешь что-то, что отчаянно хочешь увидеть. Ты думаешь, что завоевал меня, спас.

Ты мне не веришь. Ты думаешь, мы полюбим друг друга и поженимся. Мачеха придет к нам на свадьбу и будет смотреть на наше счастье, лицо ее покраснеет от ярости, а острые шпильки будут бессильно стучать по танцполу. Но она не позволит мне получить тебя. Она пригласит тебя на танец, а когда музыка станет совсем громкой, в ее руке сверкнет шприц.

Так всегда бывает во сне. А еще я видела, как выйти из зеркала.

Вернув меня, ты сказал, что я ненадолго умирала. Так и должно быть. Люми так и не очнулась, она умерла во сне. Если ты любишь меня, то сможешь что-нибудь придумать, подделать документы и найти какой-нибудь безымянный труп, который станет Люми вместо меня.

Я поцелую тебя сейчас, на прощание.

Мое тело исковеркано. Зубы болят, волосы висят лохмами, руки и ноги иссохли и покрыты язвами. Это не имеет значения.

Ты хочешь меня. Ты снимаешь электроды с моих волос, целуя мою шею. На экране твоего ноутбука краснеет яблоко. А потом ты становишься моей маленькой смертью, а я – твоей.

Ты еще спишь, когда я закутываюсь в больничную рубашку и посылаю сообщение друзьям с твоего телефона. Они приготовят для меня паспорт, билет и новое имя, выкованное из серебра битов.

Я шепчу тебе слова прощания и ухожу.

Ночью выпал снег. Снежное одеяло на земле приглушает птичье пение. Весь мир стал белым и пустым, как первая страница книги.

Я – все, что ты когда-либо хотел. Я – все, что ты не можешь купить. Ты, который сидишь здесь в своем белом халате, с зачесанными назад волосами, с дорогими часами на запястье, загаром из Биаррица и слабым запахом сосны в лосьоне после бритья.

Я жизнь. Я невинность. Я хрупкая. Я милая. Я твое создание из химикатов и электрических снов.

Специально для тебя я кажусь слабее, чем я есть, позволяю тебе броситься ко мне, поправить подушки и предложить мне воды. Я позволяю твоей руке коснуться моей, беру стакан и медленно пью. Пальцы у тебя теплые, дыхание быстрое и беспорядочное. Губы у меня сухие, потрескавшиеся, волосы все спутались. Это не имеет значения. Волшебство никуда не делось.

Это игра зеркала. Я заставляю тебя видеть то, что ты хочешь.

Это мой отец-король научил меня играть. Он говорил мне, что я особенная, что я не похожа на других маленьких девочек. Моя мать перенесла меня из сказочного королевства силой желания, сделала меня из снега, крови и воронова крыла.

Если я показывала ему лицо матери, он делал все, что я захочу. Если я улыбалась, как она, он улыбался и покупал мне барби-принцессу. Если я правильно прикусывала прядь волос, его лицо темнело, и он уходил в кабинет и сидел там неподвижно, закрыв лицо руками.

Все, что принадлежало ему, стало моим. Пока она не пришла, чтобы заполнить дыру, оставшуюся после матери, не давать жизни отца утекать дальше. И она знала, кто я такая – такая же, как она. Игра между нами превращалась в бесконечный коридор отражений, лабиринт стекла и улыбок.

Она была старше и сильнее, чертова сука. И поэтому мне пришлось бежать.

Она погналась за мной, конечно. С фотографом было легко: такие, как он, существуют, чтобы видеть мир квадратными кадрами, через объектив.

Чтобы отогнать его, понадобилось только поставить самой себе синяк и сделать скорбный вид, чтобы он понял, что потерял.

Мальчики в черном построили бы мне замок, пока я показывала бы им секси маленькую маму. Он стал бы безопасным убежищем, позволил бы собрать себя заново и набраться сил. Но она прислала мне сообщение, призыв домой, замаскировав его горем, любовью и прочим враньем.

Я знала, что это ловушка. Я не могла убежать от нее. Если бы только она не решила, что выиграла.

Так что я приняла таблетки. Я спала, пока не наступило время проснуться.

Я спала и видела во сне месть.

Я была принцессой вампиров, холодной и суровой, которая заключила договор с великими силами, древними богами, принявшими облик малого народца, и сражалась с темной королевой, которая хотела крови бессмертных. В конце концов темная королева насосалась крови нежити и сгорела на солнце.

Я была девушкой-андроидом, машиной для удовольствий, лишенной сердца, проданной и отправленной на свалку ревнивым ИИ. Меня нашли боты-шахтеры на далеком Марсе и деактивировали, введя секретный код. В далеком будущем, где Солнце стало красным, меня разбудил инопланетный бог, изучавший давно погибшее человечество. В наказание ИИ оказался в ловушке сингулярности и пожирал свой собственный код, пока энтропия сжигала его.

Ты разбудил меня. Я вовсе не неблагодарная. Прежде чем я возьму все, что у тебя есть, я воплощу твои мечты, как и положено настоящей любви.

Ты постепенно выходишь меня. Мы окажемся на страницах всех газет, чудесная пара, принцесса и ее спаситель. Сначала я буду стесняться своей изломанности, но ты поцелуй за поцелуем соберешь меня по частям.

Мы поженимся в загородном доме твоей семьи, в середине лета, под белыми цветами черемухи. Моя мачеха приедет на свадьбу.

Мы улыбнемся друг другу зеркальными улыбками, а потом ты пригласишь ее на танец.

И когда музыка станет громче, и ты закружишь ее, в твоей руке сверкнет шприц. Она почувствует легкое касание, будто ее клюнула птица. А потом она будет танцевать и танцевать на своих шпильках, пока у нее не сгорят ноги, будет танцевать до смерти.

А теперь помоги мне подняться. Я хочу увидеть рассвет. Я