Пещерные девы - Ллойд Деверо Ричардс

помотала головой. Тут водитель начал переходить на более низкую передачу и пропустил одну. Автобус внезапно накренился на изношенных амортизаторах. Запах солярки и качание на ухабах грунтовой дороги привели к тому, что Клара Хьюстон простилась с настоящим мексиканским завтраком из тамале и яиц. Она еле успела высунуть голову в окно, как ее вырвало. Пока ее выворачивало наизнанку, Трейси нежно гладила ее по мокрой от пота спине.

Когда Клара снова откинулась на спинку сиденья, от пота блестело все ее лицо. Растрепавшиеся волосы прилипли к вискам.

– Легче стало?

– Кажется, да, немного.

– Слушай, может, попросить водителя автобуса отвезти тебя обратно в отель?

– Не надо. Так дорога займет в два раза больше времени. Я отдохну, когда мы приедем наверх.

Трейси выглянула в проход. В передней части автобуса сидел Шеймас Фергюсон и наблюдал за ними. Два дня назад, когда они ехали на автобусе из аэропорта в отель, Трейси сидела не рядом с Кларой, а через проход и видела, как профессор, который сидел прямо за Кларой, неуклюже приподнимался в своем кресле и смотрел на Клару сверху вниз. Трейси никак не могла понять, что он делает. Выглядело это жутко.

– Не хочу совать нос не в свое дело, но ты ходишь на семинар Фергюсона?

Клара кивнула:

– В прошлом семестре. А что?

– Не смотри на него сейчас, – сказала Трейси, – по-моему, он все время на тебя пялится.

Клара не ответила и отвернулась к окну. Трейси шепнула ей на ухо:

– Говорят, что он студенткам прямо прохода не дает.

– Я ничего об этом не знаю. – Их взгляды встретились, и Клара прикусила губу.

Трейси толкнула ее локтем:

– Господи, Клара, только не это!

– Это не то, о чем ты подумала. Он очень милый, когда узнаешь его поближе.

Трейси пожала плечами:

– Я просто хотела сказать, что у него плохая репутация. Не говори потом, что я тебя не предупреждала.

Наверху Клара, пошатываясь, вышла из автобуса. Она так измучилась в дороге, что ей было уже не до руин. Лоб прямо горел – похоже, поднималась температура. Клара заверила сопровождающих и Трейси, что прекрасно отдохнет рядом с центром для посетителей. Трейси принесла ей бутылку свежей воды, а сама вместе с другими туристами пошла к большой открытой площади, поросшей травой и окруженной со всех сторон мозаичными каменными храмами и алтарями, воздвигнутыми прямо на вершине горы.

Солнце приятно пригревало. Клара выпила воды, но открыть упаковку с ланчем не решилась. Весь день она лежала, свернувшись калачиком, на бордюре из подстриженной травы, и смотрела на большую площадку для игры в мяч, «наследие кровожадной эпохи», как выразилась профессор Овертон. Дальние постройки из беленого известняка хранили от нее свои тайны; если бы у Клары хватило сил дойти до них и поглядеть на их рельефы, она поняла бы, что профессор права – в древние времена человеческая кровь на этой продуваемой всеми ветрами вершине лилась рекой. Игроки в мяч на этой площадке, проиграв, лишались головы, но и команда победителей торжествовала недолго, ведь их тоже приносили в жертву богам, отрезая им головы.

В 16:00 автобусный гудок оповестил студентов о том, что пора возвращаться. Четыре часа пролетели незаметно. За это время к Кларе пару раз подходили туристы, спрашивали, все ли с ней хорошо и не хочет ли она чего-нибудь выпить, но она вежливо отказывалась. Каждый раз, открывая глаза, она машинально окидывала взглядом заросшую травой площадь, надеясь увидеть Трейси, но той нигде не было.

Снова загудел клаксон, к центру для посетителей потянулись студенты. На парковку въехал лимонно-зеленый «Фольксваген Жук» – судя по его древности, явно взятый напрокат. Из него вышли пожилые супруги и пошли смотреть руины. Студенты уже садились в автобус. Клара все еще ощущала неприятное жжение в животе и жалела, что вообще поехала в Мексику. Она кое-как вползла в автобус, упала на заднее сиденье и в изнеможении закрыла глаза.

Час спустя автобус встал перед большим фонтаном на центральной площади Оахаки, напротив отеля. Радуясь дневному теплу, студенты высыпали наружу и смешались с толпой у кованых ворот. После долгой поездки все устали и хотели в душ.

Самые стойкие собрались вокруг профессора Овертон, которая объясняла им смысл изображений на руинах храма – что это за свирепые мужчины, почему размахивают мечами и кому и зачем рубят головы. Слова профессора доходили до Клары как сквозь пелену – ее опять сильно тошнило, но главное, ей стало страшно, потому что она потеряла Трейси.

Клара бросилась через улицу так внезапно, что едва не оказалась под колесами автомобиля. Водитель все же успел затормозить и, потрясая кулаком в открытое окно, грозно орал что-то по-испански. Клара, не обращая на него внимания, перебежала улицу обратно, не зная, где искать подругу. Она подошла к профессору и перебила ее вопросом, не видела ли та ее соседку по комнате. Кларе пришло в голову, что Трейси, наверное, опоздала на автобус и он ушел, оставив ее на этой ужасной горе. Доктор Овертон отправила студентов в отель, а сама пошла с Кларой искать пропавшую студентку. Они вместе вошли в вестибюль отеля, чтобы связаться с оператором автобуса.

Клара увидела, как две ее одногруппницы повернули к уличному рынку, и хотела пойти за ними, но ее остановил новый приступ тошноты. На обратном пути ей опять было так плохо, что она даже не думала о Трейси и вообще ни о ком не думала, ее еще дважды рвало. Как она жалела, что не осталась на каникулы дома!

* * *

Бармен только поставил перед ним второй бокал, когда в вестибюле раздался какой-то шум, и Фергюсон обернулся. Его жестами звала к себе профессор Овертон. Рядом с ней стоял офицер мексиканской полиции в форме. У Фергюсона стало холодно в животе. Он вышел к ним в вестибюль и услышал, что пропала Трейси Уилсон, магистр второго курса с юридического. Ее соседка по номеру, Клара Хьюстон, заявила, что не видела ее в автобусе по дороге с экскурсии. И никто другой ее тоже не видел.

Фергюсону стало совсем худо. Овертон призналась, что не пересчитала студентов, когда они садились в автобус. Полицейский посмотрел на Фергюсона.

Тот пожал плечами:

– Я тоже не считал.

На месте оба сопровождающих решили, что раз автобус отправился на целых двадцать минут позже объявленного времени, то все должны были на него успеть. Они объяснили полицейскому, что Клара Хьюстон, соседка пропавшей, ничего не сказала, когда они уезжали из Монте-Альбана, потому что плохо себя чувствовала.

Полицейский дал им бланк заявления,