Злой лжец - Саммерс Фейт

— Ага. В любом случае, эта встреча посвящена некоторым вопросам, которые у меня были. Моя собственная проверка.

— Я думал, меня уже проверили.

— Не я, — сообщаю я ему, и ему не нравится тон, который я использую с ним.

— Что ты хочешь знать?

— Ну, я уверен, ты понимаешь, что мы очень бережно относимся к Синдикату и хотим братства. Я должен доверять своим братьям, своим кровным братьям и тем, кто становится посвященным в Синдикат.

— Это вполне понятно.

— Хорошо. Поэтому я уверен, что ты не будешь возражать, если я спрошу что-то, с чем столкнулся и что выглядит неправильно.

Он изучает мое лицо. — Нет… совсем нет. Пожалуйста, спрашивай.

— Откуда ты знаешь Ричарда Фенмуара? — спрашиваю я, не утруждая себя хождением вокруг да около. Это хороший способ поймать людей на крючок. Я перенял эту тактику из слишком многих полицейских допросов в юности.

Жак прищуривается, но этот придурок ничего не выдает.

— Я не знаю, кто это, — отвечает он.

— Это интересно. Можно подумать, что парень помнит, как всего полгода назад на его личный счет поступило двадцать миллионов долларов.

— О, я понял, ты имеешь в виду Green Ltd. Это была личная услуга, которую я не имею права обсуждать. — Я не могу сказать, лжет ли он на самом деле.

— Это нормально, тебе не обязательно это обсуждать. Просто хотел узнать, знаешь ли ты этого парня.

— Парня, с которым я имел дело, звали не Ричард Фенмоир. У него было другое имя.

И то же самое он сказал бы Кэндис.

— Green Ltd. закрылась несколько месяцев назад. Интересно, почему.

— Опять же, я не имею права это обсуждать. Я не могу говорить с тобой о конфиденциальной информации, мистер Д'Агостино. Я уверен, ты понимаешь, почему. Ты такой же человек, как я.

Я киваю. — Полагаю, что да. — Мне больше нечего спросить, и я не получил многого от этого разговора. Либо он говорит правду, либо он действительно хороший лжец. — Ну, вот и все.

— Отлично, надеюсь, не возникнет никаких обид по отношению к мадемуазель Риччи.

— Нет, совсем нет. Как я уже сказал, ты знаешь свое место.

Он натянуто мне улыбается, встает и уходит с тем же властным видом, с которым вошел.

Я не знаю, что и думать об этом парне, и это очень важно, поскольку мало кому удавалось меня обмануть.

Сейчас я не могу ничего с этим поделать, кроме как держать ухо востро. Мне еще нужно проверить несколько вещей, если они никуда не приведут, я окажусь в тупике. Думаю, время все покажет, в конце концов.

Единственное, что я вынес из этой встречи, это то, что я все еще не доверяю Жаку. Массимо это не понравится, и если Жак присоединится к Синдикату, это будет зависеть от согласия остальных, потому что он не получит моего голоса.

* * *

Я прихожу домой позже, чем хотел, и нахожу Кэндис в спальне, сидящей у окна. Ее глаза выглядят немного опухшими, как будто она плакала.

Увидев меня, она пытается улыбнуться, поэтому я подхожу к ней, приседаю и кладу свои руки на ее руки.

— Эй, Ангел, что случилось? — спрашиваю я. — Ты выглядишь так, будто плакала.

Ее ресницы трепещут, а взгляд затуманен беспокойством. — Доминик, если я спрошу тебя о чем-то, ты ответишь мне честно?

Черт. Что, черт возьми, произошло?

— Что случилось, детка?

— Мне нужно знать, что ты сначала скажешь мне правду. Пожалуйста, ответь мне.

Я смотрю на нее и вижу серьезность ее прекрасного лица.

— Да. Я отвечу честно.

Благодарность наполняет ее глаза. — Спасибо.

— Что происходит?

— Я не шпионила. Я просто увидела твою записную книжку на столе внизу в гостиной. Я увидела, что на ней написаны имена моего отца и дяди. Ты что-то узнал о них?

Черт возьми. Я даже не знал, что оставил свой блокнот. Обычно я так не ошибаюсь. Я думал, что убрал его прошлой ночью. Что мне теперь ей сказать? Это чертовски неловко.

— Я кое-что нашел, — честно отвечаю я.

— Это было о Ричарде Фенмуаре?

Как только я отвечу на этот вопрос, она поймет, что это будет связано с большей угрозой.

— Дело не в этом, но я все еще проверяю ситуацию.

Она сжимает губы, и ее кожа бледнеет. — Что сделал мой отец, Доминик?

Я не могу ответить на этот вопрос. Ни за что на свете я не скажу ей, что это может быть торговля людьми.

— Кэндис, у меня пока нет ничего надежного. Имена твоего отца и дяди всплыли, когда я копался. Информация пока ничего мне не говорит, поэтому я ищу того, кто может дать мне ответы.

— Ответы? Так… это значит, что ты ищешь и моего дядю?

— Да, так и есть, — подтверждаю я, и ее кожа становится призрачно-белой, словно кто-то выкачал из нее цвет.

Она отворачивается и сосредотачивается на окне.

— Ангел? — говорю я, и она снова смотрит на меня, но в ее глазах я вижу то, чего не видел много лет.

Это отблеск страха, который высасывает любую искру надежды, которая могла быть раньше.

— Да?

— Ты в порядке?

— Да, я в порядке.

— Твой отец любил тебя, Кэндис. Это я знаю. — Я киваю. Несмотря на обиду, которую я к нему испытываю, я знаю, что это правда. — Я уверен, что твой дядя тоже очень любил тебя, хотя он и исчез после смерти твоих родителей. Думаю, это было больше связано со страхом.

Когда я это говорю, она только смотрит на меня так, словно не слышит моих слов.

— Я всегда думала, что он, должно быть, боялся тебя бросить. — Я пытаюсь сказать то, что, по-моему, ей нужно услышать. На самом деле я в это не верю. Честно говоря, я считаю ее дядю придурком, который бросил свою племянницу, когда она в нем нуждалась. — Ты видела его с тех пор, как умерли твои родители?

— Нет, — отвечает она шепотом. — Я не знаю, где он.

Что-то с ней не так. Она выглядит странно и как будто вот-вот потеряет сознание.

— Кэндис?

— Да?

— Детка, что с тобой?

— Я чувствую себя немного больной.

— Как насчет того, чтобы я принес нам немного мороженого из гостиной?

Она протягивает руку и берет меня за руку. — Нет, ты можешь просто остаться? Не уходи больше.

Ее выбор слов захватывает меня. — Конечно, я могу остаться. Давай я сделаю тебе тот чай, который ты любишь, и мы можем заказать пиццу.

— Спасибо, с удовольствием. — Она мило мне улыбается, но улыбка не затрагивает ее глаза.

Это напоминает мне о