Поединок крысы с мечтой - Роман Арбитман

Книга Тамоникова написана шершавым языком Устава. Пулемет, чтоб вы знали, является «решающим аргументом в пользу группы при разрешении конфликтов с бандформированиями различного толка», и используется он «в совокупности с магазинным гранатометом Карпушина при нанесении первого массированного удара по выбранной цели, имея задачу...» И т. п. Когда же автор пытается писать «художественно», результат еще страшнее: «продлить нахождение у кормушки»; «глядя пустым взглядом в голубое безоблачное небо и строя свои корыстные планы»; «почувствовал сильное желание обладания женщиной»; «жажда насилия беззащитных существ, которыми являются женщины-невольницы, которых он получил в качестве долга...»

Тираж книги Тамоникова в серии «Честь имею» – 15 тысяч экземпляров (что, между прочим, в два с лишним раза больше, чем у справочника «Цитаты из русской литературы», выпущенного тем же «Эксмо»). Таким образом, авторская мораль специального назначения – добро должно быть с пулеметом – усугубляется злостным авторским языковым беспределом. Пожалуй, поклонникам замысловатых сюжетов тут есть о чем задуматься: уж не заговор ли это? кому выгодно многократное насилие над русским языком? ответственный редактор С. Рубис – не из чеченов ли он будет?

«Опальный олигарх, с отличным настроением отправляющийся в Россию, не мог не вызвать оптимизма...» В серии «Поп$а» того же издательства «Эксмо» вышел роман Сергея Ермакова «Шоу опального олигарха». Фамилия заглавного героя – Сметанин, летит он из Лондона, а шоу заключается в том, что везет с собою толстосум царскую корону. Каковую он надеется презентовать в Москве и тем самым заслужить политический дивиденд, а там, может, и прощение.

Сметанин – бабник и проныра, и шиш он получит, а не шоу. Поскольку на кортеж его по прилете нападут фантомасы в камуфляже, корону отнимут, а в толстоума пальнут (не до смерти). Случайной спутнице олигарха, красавице-певице Татьяне три с половиной сотни страниц, вплоть до финала, придется разруливать ситуацию.

Почему, вы спросите, певице? Отчего красавице? Так поп$а же! Формат D_Donzova в «Эксмо» с некоторых пор считается универсальным. По числу идиотских совпадений и внезапных открытий господин Ермаков может смело посоперничать с бабушкой DD. Не успеют Татьяна со Сметаниным потерять корону в Москве, как Татьянин папа-десантник дважды потеряет корону на далеком севере, трижды окажется на волосок от смерти и будет несправедливо обвинен.

Конечно, на пути Татьяны периодически будут встречаться заговорщики, продажные менты, бандюги и потенциальные насильники («Глазки заблестели, забегали, когда появилась надежда насладиться молодым непотасканным телом» – но накося-выкуси!). Однако с помощью личной смекалки и арабского шейха Абу наша героиня спасет и доброе имя папы от позора, и себя от неприятностей, и олигарха от разорения, и корону Российской империи от поругания, а на сдачу обретет богатого зарубежного спонсора. Вновь хэппи-энд.

Политика у Ермакова присутствует, главным образом, в виде утомительных монологов. «Началось все с того, что в начале перестройки коммунистическая номенклатура решила обменять свои льготы и спецмагазины на настоящую собственность западного образца...» – нудно вкручивает Татьяне азы политграмоты один из персонажей. «Государство в России – это когорта чиновников, пробравшихся в номенклатурные кресла и спаявшихся между собой...» – это уже шпарит другой (кстати, тот самый шейх Абу!). Иллюстрирует все эти обличительные пассажи образ высокопоставленного кадра Тимофея Ильича. В финале Ильич получит пулю между глаз. То есть Россию, по Ермакову, спасает союз эстрадной попсы и автомата Калашникова. Это чуть повеселее, чем просто автомат – как у Тамоникова, – но все же рецепт, что называется, на любителя...

Олигархи, отошедшие от дел, могут не только таскать туда-сюда царские короны. Еще они могут сидеть в тюрьме, писать мемуары, отдыхать на пляжах, плести интриги и так далее. А вот бывший руководитель банка СБС-Агро Александр Смоленский на пару с бывшим журналистом Эдуардом Краснянским написали два политических детектива «Заложник. Операция “Меморандум”» и «Зона “Рублевка”» (оба выпущены столичным «Вагриусом»).

О второй из названных книг поговорим как-нибудь в другой раз, а в первой действие начинается в 2006-м, но затем авторы возвращаются к событиям начала нового столетия. Итак, согласно сюжету, прежний Президент России Борис Николаевич Уралов, выбрав себе Преемника, уговорил его подписать некую бумагу – Меморандум о том, что в стране и при новой власти будут непоколебимы основные демократические свободы, будет неизменна Конституция и тому подобное.

Словом, ничего революционного или контрреволюционного – лишь пожелание, чтобы Россия вдруг не превратилась в Туркмению. Вместе с двумя Президентами, уходящим и приходящим, ту же бумагу в качестве гарантов подписывают еще несколько губернаторов, пара кремлевских чиновников и олигархов, включая Бориса Платоновича Эленского и банкира Александра Духона (подозрительно смахивающего на alter ego одного из соавторов данного романа). Каждый из подписантов получает, помимо экземпляра документа, еще и право обнародовать его, если Россия таки скатится к самовластью...

Будь роман юмористическим, упомянутый сюжетный посыл еще можно было бы принять. Однако авторы романа, раскручивая интригу, предельно серьезны и возводят свою уязвимую – по всем статьям – фабульную постройку вокруг ими же придуманной филькиной грамоты. Почему-то все персонажи (и положительные, и отрицательные) придают этому реестру благих пожеланий невероятное значение.

Более-менее симпатичные персонажи, в число которых ближе к финалу попадает даже дочь главы государства (Наташе «в ее достаточно раннем возрасте, уже были близки идеалы свободы и демократии»), всеми правдами и неправдами хотят вывезти из страны хоть пару экземпляров Меморандума и обнародовать. Так-сяк омерзительные персонажи, которые мечтают о реставрации сталинизма с президентским лицом (к этим деятелям относятся директор ФСБ Любимов и советник нынешнего Президента Смирнов), пытаются ликвидировать документ, видя в нем невероятную опасность для своих карьер.

Что дальше? Раздаются выстрелы, звучат взрывы, агенты ФСБ по всей Европе преследуют отважного экс-журналиста Багрянского (смахивающего на alter ego второго из соавторов), вывозящего на себе Ту Самую Бумагу. В конце Президенту требуется сделать выбор: с кем он? С озверевшими силовиками? С прогрессивным человечеством и дочкой Наташей? Идти на третий срок или нет? Финал открытый, но авторы, конечно же, надеются на лучшее...

Очень понятно, по какой причине «Вагриус» тиснул роман неслабым двадцатитысячным тиражом: все-таки олигархи с именами (пусть и бывшие) в нашей стране не так уж часто балуются беллетристикой; при соответствующей рекламе и раскрутке книжку, пожалуй, можно продать (правда, раскрутить книгу до небес «Вагриусу» пока не удалось). Понятно, отчего в эту телегу впрягся Краснянский: приятно же, черт возьми, вообразить себя хоть и виртуальным, но супергероем, от которого в какой-то момент зависит судьба страны.

Нетрудно догадаться, почему в проекте решил участвовать Смоленский: по сюжету именно Александр Духон оказывается «ключевой фигурой» в главном эпизоде, связанном с конференцией подписантов во Франции (само собой, Духон здесь на высоте). Кроме того, Смоленскому уж очень хотелось крепко приложить коллегу по олигархической тусовке – того самого, что носит прозрачный псевдоним Борис Эленский. Беда, однако, в том, что и тот, и другой соавторы взялись за написание романа, даже в минимальной степени не обладая литературными способностями. Из-за чего чтение этого шестисотстраничного тома превращается в муку мученическую.

Если не считать Духона с Краснянским и Эленского, прочих фигурантов даже персонажами трудно назвать: эти люди-тени лениво перемещаются, не оставляя после себя следа. Авторы тратят массу усилий, вводя в повествование киллера Костю и сыщика Смирнягина – и все для того, чтобы бросить их на полдороге, убив первого и оттеснив на периферию второго. О психологической достоверности диалогов и речи нет. «Из этого посыла, да и ради других нюансов, мы сделали отличный от вашей точки зрения вывод...» И еще цитата: «невидимая часть айсберга, объясняющая приводные ремни механизма выбора». Это и трезвому политологу невозможно выговорить, а ведь так у горе-романистов, между прочим, объясняются друг с другом подвыпившие чекисты в сауне!

Отношение к языку у соавторов примерно такое же, как у Тамоникова. Но если автор «Обета на крови», похоже, вообще никогда не сталкивался с русским литературным, то Краснянский со Смоленским, вероятно, когда-то его знали, но успели основательно подзабыть. «Мозги насквозь пропахли разборками», «экземпляр утоления его амбиций», «ситуацию, выплеснутую на него в пьяном угаре» – эти и подобные перлы, рассыпанные по тексту, навевают зеленую тоску. Да, спасение страны от тоталитаризма – дело благородное, но кто бы ее заодно спас от тотальной графомании?