Донбасс: Русь и Украина. Очерки истории - Алексей Иванов

В ещё одном атласе («Україна. Історичний атлас. 5 клас», «Картографічне видавництво «Мапа», 2003 р.) на странице 27 снова присутствует земля под названием «Дінщина» (уже через «і»).

И если вы думаете, что это только детишкам голову дурят, ничего подобного. В прекрасно изданном в Киеве ДНВП «Картография» в 2004 году «Загальногеографічном Атласі України» объемом в 112 страниц на странице 13, где указаны украинские этнические и этнографические земли, территория Донбасса опять поделена между «Донщиною» и «Запоріжжям». В изданном тем же издательством, но уже в 2006 году «Політико-адміністративним Атласе України» на стр.7, где указана «Українська етнічна територія», практически весь Донбасс входит в состав только «Донщини».

В общем, пишут всё, что угодно: «Донеччина», «Донщина» (она же, видимо, и «Дінщина»), «Запоріжжя» (оно же, видимо, и «Запорожжя») только бы не Донбасс. Видимо, чтобы у людей, а в особенности у школьников, складывалось представление о том, что никакого Донбасса и в помине не существует. Это при том, что, прожив свою жизнь в Донбассе, я не встречал ни одного человека, который бы сказал относительно родного края, что это какая-то Донщина или, упаси Боже, Запорожье.

Но столь хитрое географическое «районирование», построенное на умалчивании, мелочь по сравнению с тем, что пытаются вбить в головы школьников под видом культуры Донбасса.

В своё время попали мне в руки две презабавшейшие книжечки под названием «Барвінок Донбасу. Читанка з народознавства і літератури рідного краю» (автор-составитель В.В. Олифиренко). Пособие рассчитано на школьников 2-го и 3-го классов и рекомендовано Министерством образования Украины. Прочтение пособия показало его гигантскую тенденциозность и изрядную некомпетентность. Меня удивило, что все пособие полностью написано на украинском языке и ни одного русского стихотворения или рассказа в нём не приводится. Наверное, по мнению члена Союза писателей Олифиренко, ни на каком другом языке, кроме как на украинском, в Донбассе не разговаривают и не пишут. Из-за того, что член писательской организации не расслышал русский язык в Донбассе, пособие полно курьёзов.

В разделе, посвящённом песням родного края, фигурирует «Ой, на горі та женці жнуть», которую, как утверждает составитель, поют в Донбассе. Возможно. Но разве эта песня исконно донбасская или как-то ассоциируется с нашим краем? А ведь такие песни есть: это и «Спят курганы тёмные», и, безусловно, широко известный «Коногон». Этот мотив настолько полюбился людям в разных уголках бывшего Советского Союза, что на него сочинено уже больше десятка песен, самая известная из которых «На поле танки грохотали». Почему этих песен нет в сборнике «Барвінок Донбасу»? Неужто рука дрожала у составителя опубликовать русскоязычный текст?

В сборнике много стихов, на мой взгляд, крайне неудачных. И, что ещё более важно, с Донбассом никак не связанных. «Вчуся у мами» Олега Орача, «Початок» Бондарчука и другие лиричные произведения. Смысл такой: мама мне поёт, я ей подпеваю, рушничок вышиваю. Как говорится, ни уму, ни сердцу. А вот для стихов Павла Беспощадного (прозванного Януковичем на открытии «Донбасс-арены» почему-то Бессмертным), от которых у любого нормального донбассовца мороз по коже, места в сборничке не нашлось:

И нет земли прекрасней, вдохновенней,Где все творцом-народом создано.Донбасс никто не ставил на колениИ никому поставить не дано!

Зато нашлось место для предисловия Владимира Беляева, бывшего директора украинского отдела радиостанции «Голос Америки».

Ещё один странный момент: по нескольку раз в сборниках приводятся произведения каких-то не очень известных авторов — таких, как Грицько Бойко, Гриць Пономаренко, Григорий Кривда. И при этом на страницах «Читанки литературы родного края» мы не найдём ни Всеволода Гаршина, ни Бориса Горбатова, ни Александра Чепижного, автора легендарного романа «Гагаи», ни многих-многих других. Или тот факт, что они писали и пишут по-русски, исключает их из литературы Донбасса?

Та же самая история в «читанке» и с этнографией. Кроме украинцев в Донбассе Олифиренко рассмотрел еще приазовских греков, коим было посвящено аж три страницы в сборничке. О русских один раз вскользь упомянул, да и то в духе — мол, живут здесь рядом с украинцами. Евреев обнаружить вообще не удалось.

И это при том, что по переписи 1917 года в Юзовке (ныне Донецк) проживало русских 31952 чел., евреев — 9934 человека, украинцев — 7086 человек. И так было в значительной части городов Донбасса. Казаки, действующие в сборнике, сплошь запорожские. А где же донские? Или составитель пособия не знает, что до революции граница Великого войска Донского проходила по Кальмиусу? И какой огромный вклад в культуру и историю Донбасса внесли донцы?

Аналогично с иллюстрациями на народоведческую тему. В пособии для третьего класса изображены украинцы в национальных костюмах таврического историко-этнографического региона Украины, к которому Донбасс, как известно, никоим боком не относится. В результате в этих «читанках» много чумаков, рушников, матусь и барвинков, но так мало Донбасса, его людей и его духа.

Видимо, многие деятели в Киеве продолжают воплощать в жизнь тезисы Скрыпника, что в гуманитарных вопросах «нужно всемерно идти в этом деле навстречу крестьянству». О том, что подобная «ходьба» уничтожает Донбасс как культурно самобытный и промышленный регион в Киеве никого не беспокоит.

Главной проблемой донбасской элиты всегда было пренебрежительное отношение к гуманитарным вопросам развития родного края, его идеологии. Взять, например, такую вещь, как символика. Как известно, любой символ должен быть чётким, ясным, понятным и содержать в себе некую концентрированную идею. А что у нас?

Герб

Для начала рассмотрим герб Донбасса. Любознательные люди, узрев герб Донецкой области, практически всегда задают один и тот же вопрос: «Это что за синяя конопля на жёлтом фоне?»

За наркосодержащее растение принимают так называемую «Пальму Мерцалова», о которой знают лишь единицы донбассовцев. Никакой серьёзной разъяснительной работы относительно символа Донбасса проведено не было — за исключением пафосного и дорогого раздаривания копий пальмы всем, кому можно. Например, в начале двухтысячных подарили «пальму» городу Киеву. Тогдашний мэр Омельченко не нашел ничего лучшего, как разместить её в торговом комплексе «Глобус». Лично довелось наблюдать, как проходящие мимо и прочитавшие, что это символ Донбасса, начинали громко смеяться или недоумённо улыбаться. Ну не ассоциируются пальмы с Донбассом, даже если это пальма Мерцалова! После «Оранжевой революции» символ Донецкой области вообще исчез из «Глобуса» и даже после «реставрации» Януковича на прежнее место так и не вернулся.

Художественное произведение, известное нам как «Пальма Мерцалова», заслуживает большого уважения именно как произведение искусства, а не как некий геральдический символ. Не для этого оно создавалось. Да и само название «Пальма Мерцалова» возникло любопытным образом.

В 1896 году вся Россия готовилась к Всероссийской промышленно-художественной выставке в Нижнем Новгороде. Готовились к ней и в «Новороссийском обществе каменноугольного, железного и рельсового производства», в состав которого входил и Юзовский железноделательный завод (нынешний Донецкий металлургический). Готовились двумя способами.

С одной стороны, тряхнули мошной акционеры, и в путеводителе по выставке появилась фраза: «Джон Юз в местности, которая представляла собой голую степь и окрестные жители не употребляли ещё железных шин на колесах телег, построил завод, который в настоящее время по количеству выплавляемого чугуна занимает первое место в России, а по производству стали — одно из первых». В путеводителе нашлось место и для Юзовки, где на тот момент располагались три церкви, синагога, банк, телеграф и телефон, множество магазинов и лавок. И всё это связывалось с деятельностью старшего Юза — Джона (умершего в 1889 году) и младшего Юза — Артура (сменившего отца).

С другой стороны, предполагалось удивить всех на выставке. На всех предприятиях общества рабочим объявили, что если они придумают нечто эдакое, то получат возможность поехать в Нижний Новгород. Администрация готова рассмотреть любые предложения. Вызвался поразить воображение кузнец железноделательного завода Алексей Мерцалов, предложивший из куска рельсы выковать стальную пальму.

Это предложение и было принято — не в последнюю очередь, как сейчас бы сказали, из пиар-соображений. Дело в том, что рельсы были больным местом Юзовского завода. В сентябре 1873 года Джон Юз в погоне за барышами стал изготавливать рельсы, потому что в России началась железнодорожная «лихорадка», а количество железных дорог росло чуть ли не в геометрической прогрессии. Но рельсы вышли плохими, стойкость их была в 2–3 раза ниже стандарта, плюс они были на три миллиметра выше положенного. В результате Министерство путей сообщения стало рекомендовать укладывать рельсы Юза только на запасные пути. А само понятие «юзовский рельс» стало для чего-то некачественного. И поэтому приняли с воодушевлением, надеясь, что его именем нарицательным предложение Мерцалова изделие изменит отношение к юзовским рельсам.