Его любимая зараза (СИ) - Кувайкова Анна Александровна

— Оу, оу, оу, засыпай говорю, я твой страх уберу, я тебя сохраню. Оу, оу, оу, в этой комнате свеча, пусть горит-горит она, дайте волю огню. Ла… ла… ла…

И я не знаю, что подействовало на меня сильнее всего, но уже через пару минут я заснула крепким, беспробудным сном.

А когда открыла глаза…

Первым, что услышала, стал недоверчивый, осторожный вопрос:

— Леся?..

— Дариан! — узнав этот далекий голос, взволнованный и такой родной, с облегчением выдохнула я.

Кажется, на сей раз Морена никого не обманула.

Я вернулась домой.

Эпилог

Полгода спустя…

— Если кто-то вздумает сделать хоть шаг в сторону без моего ведома — шею сверну. Всем без исключения! Сааразас, ты меня слышала? Тебя это касается в первую очередь!

— Бу-бу-бу. — недовольно ответила я, сидя на ветке высокой яблони и болтая ногами в воздухе. — Столько времени прошло… а она опять за старое. Сколько можно?

— Нет в этом мире справедливости, — согласно кивнула Лютеция, сидящая рядом, и нагло жующая только что сорванное дикое яблочко. Да-да, честно уворованное, неприметное, и нагло о мундир вытертое! Кажись, я ее испортила. — Впрочем, что ты хотела? Скажи спасибо, что вообще за пределы академии выпустили.

— Только ты не топчись по больной мозоли, а? — тяжко вздохнула я. — Достали уже с этой гиперопекой! Чего они надо мной так трясутся? Я ж бессмертная!

— Ага, — согласно покивала моя закадычная подружка-поганка. — Расскажи это кому-нибудь другому. Кто не втыкал кинжал в твою грудь.

Вот же ж… Вот и как ее прикажите назвать?

Да они мне это фиаско с моей смертушкой теперь до конца жизни припоминать будут! А, если верить Морене, она у меня будет длинная-я-я…

Ну, подумаешь, довела всех до отчаянья и нервного тика, Князя практически до нервного срыва, а отца до седых волос. Всего-то меньше, чем на сутки откинулась в другой мир! И спасла этот, ага.

А что получила в ответ? Да меня все чуть не придушили разом!

Нет, сначала, конечно, обрадовались, некоторые даже до слез. А потом чуть не прибили.

А если серьезно, когда я вернулась на Рантар, смотреть на моих друзей и родных было по-настоящему страшно. Дариан побледнел и осунулся так, что я его узнала с большим трудом. Хотелось бы, конечно, списать всё на мое ослабленное здоровье и тяжелое самочувствие. Но нет. Моя потеря действительно подкосила Великого Князя.

Что же касается отца… Наверное, впервые за всё время на глазах метаморфа я увидела слезы. А уж какой шок был на лицах остальных, когда Князь втащил мое вялое тело обратно в разрушенную залу. Я думала, будет массовый инфаркт!

Бедная Лютеция, которая винила себя в моей смерти, разрыдалась так, что Дрогар долго еще не мог ее успокоить. И я в первый раз услышала, как магистр Тиас ругается тролльим матом.

Эпичней всех отреагировал Аарахарн — мой закадычный дружок молча лицезрел мою робкую, усталую улыбку… и приложился к невесть откуда взятой бутылке с самогоном! За что, к моему удивлению, огреб подзатыльник от Аттанхэша. Больше темный эльф ничего не сказал, лишь усмехнулся многозначительно, и напомнил, что Алантана всё еще ждет меня в гости.

Вопрос, как старший наследник Забытого Леса понял, что нам нужна помощь, отпал сам собой.

Владычица дроу действительно многое знала и чувствовала.

Но даже к ней мы выбрались очень, очень нескоро.

Как и предупреждала Морена, первый месяц я вообще встать с кровати не могла. И в этом виновата была только я — перед возвращением стоило как следует прийти в себя, подпитываясь энергетикой родной матушки-России. Но, учитывая разницу во времени и пространстве, сколько б еще Темный Князь просидел над моем мертвым телом, задержись я еще чуток на исторической родине? А если б вообще разумом двинулся? А если б все-таки поверил в мою окончательную гибель и решил меня похоронить?

Замучалась бы доказывать потом, что я не плод их воображения, не бренный призрак, и не третье явление Майлин народу.

Так что, мое паршивое самочувствие стало меньшей расплатой за скорое возвращение.

Почти все время я спала, просыпалась только, чтобы попить и поесть. Стыдно сказать, Темный Князь лично кормил меня чуть ли не с ложечки! Более того, он еще и ванную меня таскал, проявив недюжинные способности няньки, сиделки и ворчливой тетушки одновременно. Естественно, ни о чем таком неприличном речь не шла, только бережная забота и уход…

Я чувствовала себя каким-то инвалидом, честно.

А когда Князь успевал отдыхать, я вообще не понимала. Пока я спала, он оставлял меня под присмотром отца, а сам сбегал разбираться с последствиями. Завеса со смертью Майлин исчезла полностью, а вот твари, живущие в ней, еще оставались. Много самонадеянных магов и просто любопытных сразу же полезло на освобожденные земли и, естественно, без жертв не обошлось. Морена сильно преувеличила, когда сказала, что ему хватит пару дней — чтобы разгрести весь последующий бардак, ушло две недели.

С помощью Темного Князя удалось ликвидировать самые крупные и опасные очаги, но после этого работы еще оставалось завались, нежить и нечисть ушла в леса и горы. Их гнезда и лежбища до сих пор находили то тут, то там, но серьезных неприятностей они уже не доставляли.

Что же касается заговорщиков…

Их обнаружилось неожиданно много.

К счастью, большинство из них пали от рук Сааразаса во время бала, но подчищать, так сказать, хвосты, пришлось и после. В рядах этих упырей оказался и сын Наместника Брига — того самого Наместника, которого когда-то прибил злой Темный Князь.

Именно в подвале его особняка был найден Радахан, измученный, истощенный, но всё еще живой. Что с ним стало дальше, я не знаю, я его больше не видела. По словам друзей, он благополучно отбыл в свой Клан, а место лорда-директора прочно занял мой неповторимый желтоглазый змей.

Вредный Аарахарн еще некоторое время потусил у нас, помогая Князю, обыденно избегая свои кровные обязанности по воспитанию наследника их земель. Но как только ситуация более или менее устаканилась, отбыл восвояси и он.

Больше всех недовольным остался Агилар, вынужденно проведенный в отключке большую часть основных событий. Но «партия» дала задание и ему с Дрогаром — на неугомонную парочку, под руководством леди Тиас, сгрузили обязанности по восстановлению академии и комнат общежития, пока все студенты в срочном порядке были распущены на досрочные зимние каникулы.

Пока я валялась болезненным бревнышком с воспаленными глазками, на улице выпал первый снег. И первый свой праздник Зимнего Солнцестояния (первый не по счету, а в кругу семьи), я провела сидя у камина, в замке Темного Князя, в окружении самых близких людей.

Чтобы не бегать на два дома, Дариан ухитрился перенести особняк отца прямо к себе, каким-то образом их объединив. Не знаю, как он это провернул, но так было гораздо удобнее. Особенно, когда я стала поправляться, вставать, и начала потихоньку сходить с ума от скуки.

Даже когда занятия начались снова, меня на них опустили далеко не сразу. И, пускай наша связь с Князем медленно, но верно восстанавливалась, вместе с ней росла и его паранойя. Уговорить его отпустить меня на учебу стоило невероятных трудов!

В конце концов, на моём пальце свое место снова занял родовой артефакт… а помимо него еще с десяток новых украшений. Оберегов и артефактов было не сосчитать, эти перестраховщики, по-моему, заколдовали все мои вещи, начиная от пишущего пера, и заканчивая носками. Угомонились окончательно и отпустили, только когда на моих запястьях оказались тяжелые, серебряные чеканные браслеты — помолвочные.

И от них было уже не отвертеться.

Как и от черного сокола, навечно поселившегося на моем плече. Это черная клякса сопровождала меня теперь, пардон, даже в дамскую комнату! За что и получило пожизненное звание гадкого пернатого существа. Что не мешала ему глумливо клекотать мне в ухо, и тербанить своим клювом мои конспекты!