Другая дорога. - Владислав Колмаков

такой стиль ведения войны считается американским. А российские генералы о нем всегда отзывались очень презрительно. Мол, бабы солдат еще нарожают! Пуля дура, а штык молодец! Вот такие дурацкие присказки очень любили почему-то русские полководцы. И своих солдат они редко берегли. А очень любили заваливать противников трупами своих солдат. Но ведь этот дурной и мерзкий пафос и прижился в русской армии со времен Петра Первого. Эдакое дворянское презрение к жизням своих солдат, которых русские генералы за людей не считали. И один раз им потом это ой как аукнулось. В 1917 году когда русские солдатики начали поднимать на штыки своих кровожадных командиров.

Но я во все эти бредни русских военачальников не верю. Я приучился беречь своих солдат и побеждать малой кровью. А для этого у нас есть артиллерия. Много артиллерии. Ну, и ракет, конечно же. Против городов это оружие чудо как хорошо. И на этот раз оно также работало выше всяких похвал. Ракеты вместе с артиллерийскими бомбами сыпались на головы защитников Дрездена круглые сутки. И многие из них уже начали срываться с резьбы. Они жадно ждали, когда же мы пойдем на штурм. Ведь тогда не так страшно умирать. Когда ты тоже можешь стрелять во врага. А вот когда стреляют без перерыва только по тебе. То это очень тяжело и страшно. И самое главное, что ты ведь не сможешь ответить. Не сможешь причинить противнику ответный урон. И это добивает больше всего. Почему защитники города не могли причинить нам ответный урон? Нет, они, конечно, пытались стрелять из немногочисленных пушек, которые были установлены на бастионах Дрездена. Но уже к концу первого дня все саксонские артиллерийские орудия были уничтожены меткой стрельбой наших артиллеристов. И потом стреляла только русская артиллерия.

На пятый день защитники крепости Дрезден открыли ворота и вывесили белый флаг, показывая, что сдаются. Я поначалу даже не поверил. Но потом к нам из города прибыли парламентеры. Которые и подтвердили. Что да, действительно, город Дрезден и курфюршество Саксония капитулируют. Оказывается, до этого момента там всем рулил Август Второй, который как с цепи сорвался. И не хотел слушать про сдачу Дрездена. Приказывал держаться любой ценой. Но вчера он зачем-то приперся обходить бастионы крепости. Видимо, хотел подбодрить своих людей? Показывая, что их правитель с ними. Но тут начался очередной обстрел и русское ядро оторвало курфюрсту Августу голову. Теперь его место на троне Саксонии занял пятилетний сын Августа Второго, которого зовут Фридрих Август. Но страной, конечно, управляет не этот маленький ребенок, а регентский совет, состоящий из самых уважаемых людей Саксонии. И они решили сдаться на мою милость.

Я дал своим войскам два дня на разграбление Дрездена. А сам праздновал со своими генералами во дворце покойного Августа Второго. Что праздновал? Так ведь окончание войны. Для нас Северная война закончена. Мне тут пришло письмо от Карла Двенадцатого. Там он сообщал, что разгромил войска Ганновера и принудил к миру ганноверского правителя. Который признал себя вассалом шведского короля. Вот и выходит, что все наши враги разбиты, а мы победили.

На третий день после жуткого похмелья я решал судьбу Саксонии. Надо было кого-то назначить тут правителем. Саксония как и Бранденбург стала моим вассальным княжеством. Наконец, я выбрал, кто станет здесь князем. Генерал Отто Лезерман был еще одним немцем на русской службе. Он выслужился из младших офицеров. Участвовал во всех моих военных кампаниях. И был мне предан. Впрочем, все иностранцы на царской службе, занимавшие высокие должности, были мне верны. Ведь я дал им все. И они напрямую зависели от моего благополучия. И теперь я выбрал Отто Лезермана еще одного моего соратника, который отныне будет здесь в Саксонии исполнять мою волю.

Глава 27

Глава 27.

Домой.

Моя армия двигалась на восток. Северная война окончилась 2 октября 1701 года. Вот так быстро и как-то незаметно. И нам не пришлось воевать еще двадцать лет, неся огромные потери и терпя тяжелые лишения. И на этот раз Россия приобрела гораздо больше, чем в варианте истории под руководством Петруши. И те приобретения были более выгодными для моей страны как сейчас, так и в будущем. Моя дорога оказалась не такой затратной и трудной. И более полезной. Впрочем, история нас рассудит. Но я ни о чем не жалею. Я действовал так, как считал нужным и правильным.

И теперь я ехал вместе со своей победоносной армией и не знал, что же мне стоит делать дальше. Если до этого я все же жестко читерил. Я же попаданец все-таки. И предстоящие исторические события знал. Знал, что случится в мире хотя бы в общих чертах. И хорошо, что те события шли по известной мне колее. Азовский поход, русско-турецкая война. Северная война. Мое появление в этой реальности не смогло отменить эти события. По крайней мере, все исторические события здесь до Северной войны шли без существенных изменений. И я примерно представлял себе, как на них реагировать. А вот дальше. Когда я своим вмешательством изменил глобальный ход истории Европы. Ведь при настоящем Петре Первом Швеция эту войну должна была проиграть. В результате она настолько ослабла, что потом так и не смогла оправиться. Потеряв навсегда шанс стать одной из Великих держав. И вместо нее усилились другие страны Европы. А в первую очередь разные немецкие государства и Речь Посполитая. Что совсем не принесло пользу России в дальнейшем. Особенно приподнялась тогда Пруссия, которая при дурной помощи Петруши начала планомерно и очень успешно создавать свою Германскую империю. Ну, а про последствия этого я вам уже говорил.

Но теперь ничего этого не произошло. Мое вмешательство кардинально изменило весь ход Северной войны. И победители в ней были совсем другие страны. Швеция, благодаря мне, стала еще сильнее. Но вот знаете что? Я Карла Двенадцатого и его шведскую лоскутную империю совсем не боюсь. Это вам не объединенная Германия, сплоченная одной национальной идеей и идентичностью. Держава Шведского короля – это колосс на глиняных ногах. Слишком уж там много разных народов собралось. Причем таких, что Карлу Двенадцатому будет очень сложно с ними сладить. Проблемные ему достались подданные.

Мне же еще до