Другая дорога. - Владислав Колмаков

даже умерли от страха от разрыва сердца. А большая их часть взбесились и сбросили своих седоков. И потом обратились в паническое бегство. Впрочем, их хозяева тоже драпали вслед за своими лошадьми.

А затем я отдал приказ своей армии к общей атаке. Наша пехота двинулась вперед, ведя огонь по вражеским пехотинцам. Русская артиллерия также перенесла огонь на саксонскую и наемную пехоту. Такого напора пехотинцы противника долго не выдержали. А когда они увидели, что наша кавалерия настигла убегающих Поляков и литовцев, то дрогнули и остановились. И начали довольно быстро выстраиваться в несколько квадратов каре для отражения конной атаки.

Правда, не все. Не все! Примерно треть вражеских пехотинцев строиться не стала, а просто дала деру, побросав оружие, чтобы быстрее бежать. Саксонские пехотинцы, построившиеся в пять полковых каре. Какое-то время умудрялись отбивать наскоки наших всадников, отстреливаясь из ружей и отбиваясь штыками. Но потом наши артиллеристы пристрелялись и начали выкашивать целые просеки в рядах пехоты противника. Это стало последней каплей. И вскоре саксонцы сломали строй и начали разбегаться. А за ними уже мчались наши кавалеристы, казаки и калмыки.

Враг с позором бежал с поля боя. И победа осталась за нами. По итогам Люблинского сражения армия Августа Второго потеряла убитыми и ранеными примерно семнадцать тысяч человек, а около тридцати восьми тысяч попали в плен. После этой большой битвы какое-то организованное сопротивление Речь Посполитая дать нам не могла. Между прочим, польский король Август Второй смог спастись, и мои всадники его не поймали. Этот рыцарственный перец смылся с поля боя, когда мы еще только начали добивать саксонскую пехоту. И вскоре Сейм лишил его короны и изгнал с позором. В Речи Посполитой начался период безкоролевья. Польская и литовская шляхта, так тут называли дворян, начала междоусобные разборки. Они начали делить власть и припоминать друг другу старые обиды. В общем, в этой стране не было единства. А мы то с Карлом Двенадцатым военных действий не останавливали. И потихоньку отжимали у поляков один город за другим. Вскоре моя армия подошла к Кракову. Который на данный момент являлся столицей Речи Посполитой. В итоге – польский Сейм не нашел другого выхода, как обратиться ко мне с просьбой о переговорах. Поляки предлагали мне заключить мир на любых условиях. Вот так сильно их прижало. Я пороть горячку не стал. А позвал на переговоры еще и своих союзников. Шведский король Карл Двенадцатый прибыл вместе с герцогом Гольштейн-Готторпским Фридрихом Четвертым в город Люблин, где и проходили переговоры о мире с поляками. Польские дипломаты юлили и торговались как базарные торгаши. Но мы из них выжали все до последнего тымфа (так здесь назывались серебряные монеты ходившие в Речи Посполитой).

19 декабря 1700 года был заключен Люблинский мирный договор. По итогам переговоров Швеция получала во владение земли Курляндии и Литвы. Российской империи доставались Польская Украина и Белоруссия. Речь Посполитая заканчивала свое существование. Так как это монструозное государство когда-то возникло в восточной Европе из-за объединения Польши и Литвы. Но теперь литовская корона отходила к Карлу Двенадцатому вместе с литовскими землями. Поэтому с этого момента на карте Европы осталось только королевство Польша. Которая попадала в вассальную зависимость от Швеции. Почему я не взял Польшу себе? Да, упаси меня Боже от такого счастья! Российские цари уже такое проходили. Когда с дуру захапали себе кусок Польши. И в итоге, получили грандиозный геморрой на свою многострадальную попу. Поляки же были еще непослушнее чем прибалты, финны, татары и кавказцы вместе взятые. Эти перцы постоянно восставали против власти российских императоров. И в конечном итоге все же смогли вырваться на свободу, получив свою независимую Польшу. И при этом они, даже получив свободу и независимость от нас, остались нашими злейшими врагами даже в двадцать первом веке. Вот такой сильной была ненависть этого проблемного народа к русским. Поэтому нафиг, нафиг такое счастье. Пускай, лучше с поляками теперь шведы помучаются. Может быть, все же приучат их ходить строем и говорить по-шведски? Но я в этом очень сильно сомневаюсь. Зная упертость и заносчивость поляков, я предчувствую огромные проблемы для Швеции. Но Карл Двенадцатый сам так захотел. И я его за язык не тянул. Тем более, что сейчас королем польским и вассалом короля шведского должен был стать его друган герцог Гольштейн-Готторпский Фридрих Четвертый. Я не знаю, как он сможет ужиться с вредными поляками. Но это уже не моя проблема.

Глава 25

Глава 25.

Пруссия.

Если Речь Посполитая теперь перестала быть нашим противником, признав свое поражение. То Пруссия, Ганновер и Саксония все еще оставались врагами. И пока сдаваться не собирались. Они сейчас спешно готовили свои армии к бою. А правители Ганновера и Пруссии даже денег заняли Августу Второму, который хоть и перестал быть королем Речи Посполитой, но все еще оставался курфюрстом Саксонии. И сейчас он в спешном порядке набирал наемников со всей Европы, так как саксонцы уже не могли выставить свою этническую армию. Подкосили их мобилизационную готовность те два поражения саксонских войск под Ригой и Люблином. Там же погибла или попала в русский плен большая часть саксонских мужчин.

Моя армия зимовала на вновь захваченных территориях Польской Украины и Белоруссии. Карл Двенадцатый находился все это время в Пруссии, беря под контроль ее города. Но курфюрста Пруссии и Бранденбурга Фридриха, который 18 января 1701 года стал Прусским королем, попросту купив этот громкий титул у императора Священной Римской империи, это не смущало. Так как его столица находилась на землях Бранденбурга и называлась Берлин. Да, да! Тот самый! А прусский Кенигсберг, который сейчас осаждали шведы, был лишь его запасной резиденцией.

После зимовки я с сорока тысячами пехоты, двумя артиллерийскими осадными полками, восемью тысячами кавалерии, десятью тысячами казаков и пятью тысячами калмыков двинулся к немецкой провинции Бранденбург, где сейчас засел прусский король Фридрих Первый. Шведы пока увязли в Пруссии и не могли мне помочь. Впрочем, мне и не требовалась их помощь. Я и без войск Карла Двенадцатого замечательно справлюсь. Сил то я взял для этого достаточно. По докладам агентов КГБ у прусского короля сейчас армия состояла из восемнадцати тысяч пехотинцев и четырех