И замкнется круг - Наталья Косухина

— Скажи мне, что ты об этом думаешь? — поинтересовалась у Калеба.

— По поводу твоей теории? Знаешь, Диего как-то мне сказал, что все, что происходит, происходит не случайно. Раз уж мы Хранитель и Воин, значит твое предположение о том, что аналитики не в состоянии просчитать нас, может быть верным.

— Думаю, само время защищает нас. Помнишь, как в той истории с хранилищем?

— Если это так, тогда у нас преимущество, о котором мы ранее и подумать не могли.

— А ещё это означает, что нам придется действовать самим, а если и вмешивать кого, то только косвенным образом, — грустно произнесла я.

Перспектива вырисовывалась совсем не веселая.

— Конечно, это риск и в первую очередь для нас, но если мы сплетем хорошую паучью сеть, все может получиться. Не боишься?

— Моя жизнь в последнее время напоминает опасный квест, где за каждым поворотом меня поджидает убийца. Так что ничего нового. А ты?

— Я три дня назад составил завещание.

Внутри все дрогнуло.

— Зачем?

— А зачем обычно составляют завещание? — усмехнулся творец.

— Не увиливай!

Во мне поднялась невообразимая паника, сродни отчаянию. Страх от возможности потери заполнил меня всю, порабощая разум.

— Вера, ну что ты! — меня обняли и крепко прижали к груди. — Ты ведь знаешь, всякое может случиться. А творцы, так те еще с пеленок должны его писать. Раньше мне было незачем, а теперь, вот, появилась причина.

Я замерла у него в руках и, пытаясь сморгнуть набежавшие слезы, спросила:

— Кому ты все оставил?

— Ну, некоторую сумму Диего, немного тем слугам, которые давно у меня работают, пожертвование в фонд помощи бездомным животным…

— Калеб!

— Тебе, тебе. Вот оно, лучшее доказательство любви! — провозгласил творец и, переведя на меня взгляд, начал отступать назад. — Ты не рада?

— Я?! — хрипло спросила, пристально следя за Родригесом. — Очень рада! Иди сюда, родной, сейчас я покажу тебе всю радость, которую испытываю.

— Не надо, — замотал он головой.

— Надо! — и кинулась на творца.

Через какое-то время, набегавшись и надурачившись, мы снова стояли у ограждения смотровой площадки, Калеб обнимал меня и прижимал спиной к своей груди.

— Все будет хорошо. Нас двое, он один, — приободрила я Калеба.

— С тобой победа нам обеспечена, — подмигнул он и получил тычок под ребра. — А если серьезно: ты прям точно веришь, что мы справимся?

— Конечно.

— Врушка!

— А вот и нет!

— Что ж, тогда заключим индейское соглашение — используем давнее поверье Южной Америки.

Я настороженно покосилась на творца.

— Что, танцы с бубнами, голыми, ночью, на богом забытом озере?

— Нет, но этот метод тоже сильно мотивирует к выживанию. Мы обязательно его опробуем. Но я сейчас о другом. Если мы останемся в живых, ты мне пообещаешь кое-что.

— Почему я тебе?

— Ну, ты же уверена.

— Ладно, слушаю.

— Как только победим, ровно через неделю ты выходишь за меня замуж, а какой будет наша свадьба, выбираю я.

— Хорошо хоть не медовый месяц! Крокодилы могут и не пережить такой радости.

— Ты часто недооцениваешь мою фантазию.

— Этого-то я и опасаюсь, — тяжело вздохнула.

— Ну так что, решайся, — Калеб протянул мне свою руку ладонью вверх.

И я решилась. Положила свою сверху, ее крепко сжали и поднесли к губам.

— Вот и прекрасно. Теперь, при наличии такого стимула, победа однозначно будет за нами.

— Тогда пора расставлять сети, — посмотрела я на Калеба.

— Пора, — кивнул он мне.

И я позвонила нужному нам человеку.

— Алло?

— Привет, ба! Мне нужна твоя помощь.

Через пять часов после событий в Долине Царей

Я и Калеб сидели на ужасном оранжевом ковре в моей комнате и смотрели на три голограммы, зависшие перед нами, а вот они осматривали мое жилище, к которому я уже успела даже как-то привыкнуть.

Выражения лиц трех творцов были непередаваемы, я-то успела и подзабыть, какое впечатление комната производит на неподготовленного человека.

— Они что, поселили тебя в этом?.. В этой?.. — бабушка медленно закипала.

— Анастасия… — начал Калеб.

— Ты обещал о ней позаботиться и позволил им?..

— Ба! Поверь, эта комната еще не самая плохая!

Анастасия посмотрела на меня с подозрением.

— Хочешь сказать, остальные еще хуже?

— Ну, есть парочка терпимых… Но да.

— М-да… Ты должна здесь все переделать, когда выйдешь за своего творца.

Мы с Калебом одинаково пораженно посмотрели на бабушку.

— Ой, я вас умоляю, посмотрите на себя! Это ясно как божий день. Конечно, можете не признаваться, но наше с Редклифом благословление у вас уже есть.

— Давайте оставим вопросы интерьера и свадеб и перейдем к более насущным. Ты ведь не просто так пригласила нас? — спросил, улыбаясь, дед.

— Чтобы рассказать о Хранителе и Воине, — внезапно заговорила Лукреция.

И сама поведала бабушке и дедушке все, что знала о легенде. А пока она рассказывала, Калеб мысленно спросил:

— Она всегда такая странная?

— Да. Лукреция — творец первой степени, бабушка с дедушкой знают ее с детства. В ней очень рано проснулся дар, он и наложил отпечаток как на жизнь девочки, так и на ее характер.

— А она?..

— Читает мысли. И в связи с этим мало бывает в обществе, говорит, очень противно.

— И что, живет совсем одна?

— Нет. Несколько лет назад она вышла замуж за одного математического гения, работающего на корпорацию. И, как это ни странно, живут они вполне счастливо.

Едва Лукреция закончила свой рассказ, Анастасия улыбнулась мне:

— Я всегда знала, что ты особенная девочка.

— Ба! — смутилась я.

— Ты просила помощи. Чем мы можем помочь? — спросил дед.

— У меня будет просьба к каждому из вас. Как вы знаете, территории возле Северного и Южного полюсов принадлежат не только ряду стран, но и частным лицам, у многих там есть собственность. Меня интересует объект, находящийся на этом континенте и занимающийся криогенизацией.

— Зачем он тебе? — нахмурился дед.

— Мне нужно оборудование, которое на нем находится, да и он сам. Поэтому через несколько дней там произойдет крупная авария, после которой центр должен на время опустеть, а оборудование остаться на местах.

В комнате некоторое время никто не произносил ни звука, все обдумывали услышанное и сверлили меня взглядами.

— Что нужно от нас? — напряженно спросил Фордайс.