Спящая планета - Уильям Беркетт

Шофер проследил за его пристальным взглядом:

— Собираешься взглянуть?

— Собираемся, — уточнил сержант. — Хочешь пойти с нами?

— Не особенно, но я, конечно, пойду в любом случае. — Он взял свое оружие. — Оказывается, раскаленное пламя — первоклассное лекарство для призраков, по крайней мере на этой планете. — Он раскатисто и глухо рассмеялся.

— Ну, тогда пошли, — сказал сержант.

Они пересекли улицу, толчком открыли дверь и оказались в длинном коридоре. Васк расчехлил свой фонарик, направив его зеленый узкий луч прямо перед собой. Через три двери от них, из прихожей, торчала рука. Они подошли. Рука принадлежала мужчине с нашивками капрала, неуклюже растянувшемуся на полу лицом вниз, словно сбитому с ног в отчаянной попытке добраться в прыжке до двери. Васк присел, затем стал на колени и перевернул его на спину.

— Сирри! — Он побледнел.

Глаза капрала были широко раскрыты, но он не видел ничего. Его горло было аккуратно и профессионально перерезано, от уха до уха. Там, где он лежал, натекла солидная лужа крови.

Сержант наклонился над телом, осветил своим фонариком комнату, перед собой и за спиной. Одного взгляда было достаточно, чтобы узнать все, что он хотел узнать. Когда шофер сделал движение вперед, он предостерегающе вытянул руку:

— Тебе теперь уже ничего не удастся сделать для них.

У шофера был такой вид, как будто он собирался упасть в обморок.

— Все… мертвы?

— Около десяти человек, и у всех перерезана глотка. Здесь есть также специалист по ультразвуковой технике, видно, что с ними было несколько реккских женщин. Но сейчас их здесь нет. — Он решительно прошелся дальше по коридору. — Давай проверим остальные помещения. Не может же быть, чтобы все были мертвы. Только не это.

Но именно так и было. Каждая комната, каждый изгиб коридора являли картину новой резни. На третьем этаже шофер споткнулся обо что-то, что перекатилось в темноте. Когда он направил свой фонарик на этот предмет, остатки самообладания испарились полностью. Шофер попятился назад, истерически вытирая руки о свой мундир и невнятно, как сумасшедший, бормоча какую-то молитву.

Этим предметом была голова, полностью отделенная от тела. Поскольку безголовых тел было несколько, равно как и голов без тел, не сразу удалось бы угадать, чью голову он поддал ботинком. Впрочем, большого значения это не имело.

Васк с любопытством посмотрел на его манипуляции.

— Что он говорит?

Сержант прислушался.

— Это на старом-старом диалекте — я могу разобрать всего лишь несколько слов. Оказывается, этот наш друг поклоняется предкам, он призывает, чтобы дух его бабки защитил его от этого дома смерти.

— Призраки, — фыркнул военный полицейский презрительно, а затем вдруг закрыл рот и оглядел место кровавой бойни.

Сержанта пробрала дрожь, когда он соединил в уме оранжевые луны в небе со смертью, рассеянной вокруг него.

— Призраки, — прошептал он, как будто ему вдруг открылась какая-то великая истина. — Призраки… Дедышк!

Сержант отослал Васка с почитателем духов предков назад на улицу, а сам продолжил свой обход четвертого этажа. На него неумолимо накатывали холодные волны страха и грозили накрыть его с головой. Окончив свое вызывающее ужас обследование и удостоверившись в том, что не осталось ничего живого внутри здания — не было даже ни одной из женщин-чужестранок, доставленных сюда ради удовольствия этих мертвых солдат, — он отправился обратно, выключил все еще работающие проигрыватели и вышел из здания, окунувшись в затянутую тьмой ночь, прочь от этого плотного свежего зловония смерти, нависшего над всем тем, что осталось от доблестного третьего батальона 6077го пехотного полка.

Звезды над его головой вдруг показались более далекими и светили холоднее, чем обычно.

Глава двадцать восьмая

Лифт с шумом остановился, двери распахнулись, и показался Мартак Сарно со следами утомления на желтом лице. Заботы и тревоги оказались напрасны: его ультиматум был принят. Атланта была пощажена. Он только что вышел из радиорубки на «Рисстайксиле» — было получено сообщение, что боевые корабли землян сдались в плен.

Сарно тяжело вздохнул, поправил мундир и подвинул ремень с пистолетной кобурой. У него появилась привычка всегда носить пистолет — с тех пор, как Донован и Сджилла пропали без вести, а четыре батальона его парашютистов погибли кровавой смертью. При этом оставшиеся в живых что-то лепетали о злых призраках. Батальоны погибли, а из других городов начали поступать устрашающие рапорты: кадровым офицерам и одновременно десяткам солдат мерещилась всякая чушь. После этого пистолет стал его постоянным спутником. Он не анализировал мотивы своего поступка, достаточно было, что тяжесть оружия придавала ему чувство уверенности. А Сарно приветствовал все, что могло обеспечить хоть чуточку удобства в эти нелегкие времена.

Обернувшись, он оказался перед дверью, расположенной с другой стороны коридора. Это была дверь в конференц-зал. За чистым тамбуром, охраняемым двумя такими же вычищенными солдатами, его ожидала делегация землян. Сарно почувствовал какую-то неясную тревогу, но затем нетерпеливо отогнал ее прочь. По крайней мере, здесь он хозяин; он загнал их в угол, и они хорошо это знали. Во всяком случае, четверо из них. Хотя этот адмирал землян догадывался о вещах, о которых никак не мог знать, лишь что-то интуитивно подозревая. К тому же он видел, какое впечатление производит его интуиция на Сарно. Но вот приходится вновь встречаться с ним и другими и излагать новые требования, которые должна удовлетворить Федерация, чтобы выкупить жизни своих трех миллиардов спящих граждан.

Он бы предпочел встретиться лицом к лицу с оружием в руках с Донованом или же с теми призрачно-оранжевыми лунами. Может, даже — а это страшнее всего — с недельной горой бумаг. Но только не заходить в этот зал и не встречаться взглядом с этими пятью парами глаз на пяти сердитых физиономиях.

Но это же смешно! Ведь именно он был завоевателем, а не те пятеро, которые сидят в зале. Он ставил им условия, а не они ему! И завоеватель собирался изложить свои требования, а они должны будут выслушать их, тихо и уважительно, а затем им придется выполнить эти требования быстро и точно. Именно в его руке был кнут, и им лучше бы не забывать об этом, чтобы не нарваться на неприятности.

Сарно расправил плечи, кивнул тому охраннику, что стоял справа, и решительно шагнул в открытую солдатом дверь. Он обошел стол, сел и положил лист с перечнем своих условий перед собой. И лишь тогда соизволил обратить внимание на тех пятерых, что стояли через стол от него.