Книга о русском еврействе. От 1860-х годов до революции 1917 г. - Сборник Статей

Поездка в Палести­ну знаменитого реб Нахмана из Брацлава, одной из самых ярких фигур в хасидском движении (он провел в Тивериаде зиму 1798—1799-го года), произвела большое впечатление на хасид­ские массы. Иммигрировали в Палестину Яков Шимшон, зани­мавший пост раввина в Славуте, Баре, Умани и Шепетовке. Ав­раам из Овруча, бывший раввином в Житомире, осел в Сафеде и стал там лидером хасидов, выходцев из Польши.

Массовая иммиграция хасидов побудила и их противников, сторонников Виленского Гаона («перушим») последовать этому примеру. Их целью было — создать центр борьбы с хасидизмом в Палестине. Сам Виленский Гаон, Илья, на старости лет тоже собирался побывать в Палестине, но доехав всего до Кенигсбер­га, внезапно изменил свое решение и вернулся в Вильно. Что было причиной — не вполне ясно. Полагают, что по пути Гаону стало известно, что в Тивериаде и Сафеде хасиды отлично орга­низованы, в то время как его приверженцы составляют там меньшинство. В 1806-м году началась массовая иммиграция в Палестину «перушим». Среди них был Менахем-Мендель из Шклова, ученик виленского Гаона, его друг Израиль из Шклова и др. Для оказания им материальной помощи был образован специальный комитет (ваад) в Вильне.

Халука

Следует сказать несколько слов о пресловутой халу­ке. Слово это означает — «распределение, деление». Речь идет о распределении между разными учреждениями — общественны­ми, культурными, религиозными и т. п. — средств, собираемых регулярно для этой цели в еврейской диаспоре. По «Еврейской Энциклопедии», институт помощи палестинским учреждениям зародился еще в те времена, когда в Палестине существовали ученые академии, поддерживаемые на средства евреев диаспо­ры. Действительно (см. книгу С. Городецкого «Олей Сион», Тель-Авив) евреи Александрии, например, регулярно посылали средства на помощь палестинскому еврейству уже в эпоху Вто­рого Храма.

Упомянутые Менахем-Мендель из Витебска и Авраам из Калисска, которые поселились в Палестине в качестве лиде­ров хасидизма, упорядочили халуку. По всем местечкам Лит­вы и России во главе сборов стал Шнеур Залман из Ляды, со­здатель направления в хасидизме, известного под именем «Хабад»; на Украине во главе халуки стояли Борух из Меджибожа и Леви Ицхок из Бердичева; о последнем циркулирует множество чудесных народных рассказов и легенд. На Украи­не, на Волыни, на Литве халука стала делом всенародным. Не богатые и не меценаты, а главным образом широкая масса ха­сидов наполняла кассу халуки. Металлическая кружка для сбора пожертвований «реб Мейра баал нэс» («Мейра чудо­творца»), как ее называли в народе, имелась в 300000 домах у евреев Европы. Менахем-Мендель из Витебска посылал «мешулохим» (посланцев), а Авраам Гакоген Калисскер, глава ха­сидов в Тивериаде, ведал пропагандой; он был чем-то вроде теперешних специалистов по «паблик рилэйшнс» в «Юнайтед Джуиш Аппил».

Сохранилось воззвание от 1796-го года к еврейскому населе­нию Польши — призыв жертвовать еженедельно на нужды жи­вущих в Палестине. Воззвание имело огромный успех. Шнеур-Залмана из Ляды за эту деятельность обвинили в «сношениях с Турцией», чуть ли не в государственной измене.

В 1801 году Израиль Шкловский объехал Белоруссию и Литву с целью сбора денег для «перушим». Во второй полови­не 19-го века были образованы «колелим», прообраз «земля­честв» в Америке. В 1878 году был создан «Ваад Гаколелим», центральный комитет, который рассылал «шелихим» по диа­споре.

Халуке уделяла много внимания еврейская печать того вре­мени. Она имела немало отрицательных сторон: она поощряла паразитизм, безделье, попрошайничество среди тех, которые жили на общественный счет в Палестине. Но в актив халуки следует вписать то, что институт этот долгие годы служил свя­зующим звеном между Палестиной и еврейством России, Укра­ины, Подолии, Волыни, Галиции, Румынии.

Первый польский сионист

В «Пережитом» польско-еврей­ский историк Шимон Ашкенази приводит эпизод, характерный для иллюстрации тесной связи, существовавшей между русско-польским еврейством и Палестиной.

В 1821-м году — рассказывает проф. Ашкенази — перлюстра­ционный кабинет в Варшаве перехватил два письма из Турции. В этих письмах Соломон Плонский извещал своего зятя в Вар­шаве, что он благополучно прибыл в Палестину и просил вы­слать ему некоторую сумму денег на обратный путь. Ряд фраз еврейского (иврит) письма, написанного в цветистом, восточ­ном стиле (например, «кто сеет со слезами — пожнет с радос­тью») почему-то показался подозрительным перлюстрационно­му кабинету в Варшаве, который переправил письма в канцеля­рию императорского комиссара, сенатора П. Н. Новосильцева. Тот приказал заготовить французский перевод писем и переслал его Вел. Кн. Константину Павловичу, которому содержание пи­сем тоже показалось столь многозначительным, что он их, в кон­фиденциальной и секретной записке, послал императору Алек­сандру Первому.

Из уснащенной библейскими цитатами переписки набожно­го варшавского еврея со своим зятем, не в меру ретивые охран­ники вычитали тайную политическую интригу, «чрезвычайно серьезную, угрожающую безопасности государства, затрагиваю­щую даже область великих злободневных вопросов всеобщей европейской политики». Польские и русские евреи — доносили они по начальству — затеяли тайный заговор с целью восстано­вить еврейское государство в Палестине при содействии пади­шаха, султана Махмуда Второго. Соломон Плонский, скрываясь под маской богомольного пилигрима, состоит, очевидно, одним из агентов тайного общества, имевшего свои разветвления как в Царстве Польском, так и в западных губерниях с центром в Вильно, и на юге России с центром в Одессе. Акты архива гене­рального штаба так и называются: «О еврее Соломоне Плонском, совершившем путешествие в Иерусалим с целью содейст­вия к восстановлению иудейского царства» ...

Эта переписка имела для самого Плонского трагические по­следствия: по возвращении в декабре 1821-го года через Одессу в Варшаву, он был арестован, посажен в так наз. Брюлловский Дворец, где обыкновенно содержались самые важные преступ­ники, и через короткое время там умер.

В захваченной у Плонского еврейской корреспонденции — сообщает Ашкинази — наряду с частными делами, оказалось несколько писем, которые проливают свет на тогдашнюю вну­треннюю организацию евреев Польши в области филантропически-религиозной и, в частности, в отношении палестинского паломничества Руководители благотворительных братств и сборщики пожертвований для Святой земли, назначались от каждой еврейской общины. Польский раввин в Иерусалиме Менахем-Мендель Борухович через Плонского обращался к евреям в Царстве Польском с призывом собрать необходимые суммы для постройки в Иерусалиме синагоги, в которой бого­служение будет совершаться по традиционному немецко-поль­скому обряду. Взывал он к ним от имени «святого града Иеру­салима, который будет в скором времени восстановлен», и го­рячо просил их «быть сильными и отважными и вернуть коро­не ее давнюю святость». Цветистые и выспренние фразы, ха­рактерные для эпистолярного стиля эпохи, уснащенные цита­тами из псалмов и пророков, сенатор Новосильцев в своем до­кладе воспринял, как доказательство того, что у евреев, «рассе­янных между всеми народами, существует своего рода тайное правительство, состоящее из раввинов, сборщиков в пользу Св. Земли, старшин, городских раскладчиков» и т. д. К этим властям причисляются влиятельные евреи разных стран, кото­рые, именуются