Цветы из бури - Лаура Кинсейл

— Марк пошел за кэбом, если, конечно, это удастся в такой час. Выпейте кофе. Почтовый дилижанс отходит в пять. Вы захотите привести себя в порядок в спальне, мисс Тиммс, пожалуйста, но позвольте мне сначала взять что-нибудь из одежды для Шева.

Он выглядел не лучше, чем герцог, казалось, что они оба не спали всю ночь. Дарэм поставил поднос, вздохнул, взял свечу и направился в спальню, оставив в гостиной только тусклую масляную лампу.

— Шев, — тихо позвал он. — Идите сюда, дорогой, посмотрите, подойдет ли вам что-нибудь?

Герцог бросил на Мэдди еще один короткий взгляд и прошел мимо нее в спальню.

Над камином висело зеркало. Мэдди увидела, что выглядит не лучше мужчин, и попыталась более-менее поправить прическу, но без расчески это оказалось безнадежным занятием. Придется надвинуть на голову капюшон.

Мэдди налила себе кофе, надеясь, что ей станет лучше. Похоже, у Дарэма имелся план. Он упоминал почтовый дилижанс, значит, поездка будет стремительной. Нет ничего быстрее почты, но до вечера ее не привозят. Почтовый дилижанс будет скорым и анонимным, как пропуск в библиотеку… Но куда? Мэдди надеялась, что недалеко. И все же, если ей суждено умереть на виселице за похищение, она лучше умчалась бы в Шотландию. Или в Америку. Или на Луну.

Как выяснилось, первой целью был Бат — или главная дорога в его направлении и великолепный черно-красный почтовый дилижанс с гербом в виде двух лебедей, поблескивающих в свете морозного утра. Дарэм не сказал Мэдди о конечной цели их поездки. Он вдруг стал как-то молчалив. Когда она ужаснулась огромному расстоянию, Дарэм почему-то заявил, что они направляются не в Бат.

Жерво и его друг в дилижансе спали. Дарэм развалился на переднем сиденье, герцог примостился у противоположного от Мэдди окна. Он сидел, завернувшись в огромное пальто, небритый и оставивший где-то шляпу. Дарэм объяснил, как должен выглядеть джентльмен в этих краях, чтобы «не навредить своему здоровью». Мэдди находила такой внешний вид совместимым с действительностью, но не могла заставить себя называть герцога «мистер Хиггинс» и представляться его сестрой. Даже несмотря на страх перед казнью. В конце концов она решила, если кто-нибудь спросит, назваться его родственницей по имени Архимедия Тиммс.

Согласно своему решению, Мэдди нигде не выходила из дилижанса, кроме как в переполненных гостиницах, когда никто не обращал внимания на одинокого путника среди грохота колес, запряженных лошадей, криков прибывающих постояльцев и пассажиров, нуждающихся в отдыхе. Даже там она выходила либо одна, либо с Дарэмом. Последний настаивал, что их троих не должны видеть вместе, чтобы случайно не вызвать подозрений. Он заплатил за четвертое место в дилижансе, поэтому им не пришлось брать с собой посторонних, и никто даже не заглянул внутрь экипажа. Даже собаки остались с Марком. Возможно, это было плохо.

Быстрая езда в экипаже с прекрасными рессорами доставляла удовольствие. Они обгоняли другие дилижансы и кареты. Мэдди не была уверена, что одобряет идею использования почтового дилижанса. Ей казалось, что это чрезмерная трата сил, хотя и ради очень важного дела. Должно быть, побег в утренней темноте был бесполезным поступком. Лошади всю дорогу неслись галопом, и примерно через полчаса их меняли в течение двух минут. Джентльмены уснули. Мэдди следила за проносящимися мимо призрачными белыми столбиками. обозначавшими мили, и от огромной скорости впала в полузабытье.

С рассветом тени деревьев легли на заиндевевшие после ночных заморозков поля. Мэдди увидела вдалеке очертания огромного замка с круглыми башнями и высокими стенами. Знамена на.шпилях встречали первые лучи солнца. Мэдди наклонилась, чтобы посмотреть, как на солнце камни становятся золотистыми.

— Виндзор.

Голос герцога испугал ее. Она обернулась и увидела его, сонного, неловко привалившегося к стенке дилижанса.

Экипаж понесся по ставшей вдруг неровной дороге, не сбавляя скорости. Мэдди уцепилась за ручку. Голова Жерво сильно ударилась о стенку, а Дарэм почти сполз с сиденья, после чего проснулся и уселся поудобнее, уперевшись ногой в пол и надвинув шляпу на лоб.

Жерво сел прямо, потер обеими руками лицо и опустил их, уперев локти в колени. Дилижанс несся по дороге. Мэдди подумала, что герцог окончательно проснулся, но тот только перевалился на другой бок. Поскольку он был высок ростом, сменив положение тела, ему пришлось положить голову на колени соседке. Жерво сделал это спокойно, никак не предупредив. Только вздохнув.

— Жерво, — резко воскликнула Мэдди.

Ответом была лишь медленная улыбка, совершенно дикая, словно он был цыганом, счастливо заснувшим под забором.

Поскольку всю дорогу держать руку на весу не представлялось возможным, Мэдди пришлось положить ее на плечо Кристиану. Она сделала это очень осторожно, стараясь ее удерживать при каждом толчке экипажа. Но Жерво поймал ее, схватил за пальцы и прижал к своему плечу.

Оба были без перчаток. Мэдди забыла их в часовне, а герцог из-за спешки оставил свои элегантные белые перчатки в доме Дарэма.

Мэдди наблюдала, как вокруг светлеют окрестности. Виндзорский замок то появлялся, то исчезал за холмом вдоль дороги. Жерво постоянно двигал головой, все сильнее прижимаясь к спутнице.

Своей рукой он подвинул ее руку так, что пальцы Мэдди оказывались на его виске, а потом на щеке при каждом повороте экипажа. Она старалась не замечать этого, успокаивая себя тем, что если бы герцог был настоящим пациентом, то ей следовало бы позаботиться о его комфорте. Мэдди сказала себе, что Жерво немного устал и что события последних двадцати четырех часов могли измотать и пышущего здоровьем человека. Сама она испытывала недомогание из-за недосыпания и слишком сильных волнений.

Рука герцога, нежно лежащая на руке Мэдди, была полна тепла и жизни. Его плечо прижималось чересчур сильно, а тело шевелилось не в такт тряске.

Жерво сонно заворочался и приподнял подбородок, как бы выискивая наиболее удобное положение. Его еще не отросшая борода колола и царапала руки Мэдди. Она знала, что он вовсе не спит, и вскоре убедилась в этом окончательно. Когда дилижанс поехал среди свистков и криков форейторов, Дарэм проснулся и сел. Жерво не шевелился. Взглянув на него и Мэдди, Дарэм стал искать в карманах кошелек и наконец нашел. Поднимаясь, Жерво поцеловал пальцы Мэдди. Та отдернула их. Герцог вздохнул и снова уютно устроился у нее на коленях, не открывая глаз. Дарэм высунул руку в окно и слабо улыбнулся.

— Полагаю, я должен принести вам завтрак, мисс Тиммс?

Иногда в мыслях Мэдди представляла себе сад. Но без дома. Только пространство для всего, что она захотела бы посадить. Лаванда росла бы у стены ближе ко входу. Весной цвели бы тюльпаны и гиацинты, летом росли овощи, цветы, розовые штокрозы. Осенью деревья наклоняли бы ветви под тяжестью фруктов над маргаритками и кустами калины. Сад не был бы ухоженным, как сад с прямыми дорожками и стрижеными лужайками Блайтдейл Холла, предназначенный лишь для прогулок и бесед.