Диана. Жизнь, любовь, судьба - Сара Брэдфорд

Телевизионная программа вышла в эфир 29 июня 1994 года. Маловероятно, что дворец принимал какое-то участие в ее создании – только предоставил условия для работы. В кругу королевы эту затею не одобряли – и, как оказалось, правильно делали. «Он ничего не добился» – таким было общее мнение. Все надеялись на то, что программа хотя бы не ухудшит положения принца. Королевская семья даже не подозревала, насколько личной окажется передача. Все умоляли принца не делать этого. Один из его помощников даже уволился. Главная цель программы – рассказать об официальных обязанностях принца, о его благотворительной работе и политических взглядах. Планировалось создать благоприятный портрет хорошего человека с самыми серьезными намерениями. Создатели хотели показать будущего короля серьезным, глубоким человеком, а не скучной телевизионной фигурой. Много внимания было уделено работе принца по защите окружающей среды. Чарльз говорил очень интересно, страстно, без шпаргалок.

К сожалению, публика запомнила не это, а его ответ на вопрос Джонатана Димблби о том, был ли он верен своей супруге. Чарльз ответил, что был – до тех пор, пока брак «не рухнул без всяких надежд на будущее». А потом он назвал Камиллу Паркер-Боулз «своей близкой подругой» и сказал, что продолжает с ней встречаться. Ничто не могло больше разозлить Диану. Чарльз напрашивался на ответ – и этот ответ не замедлил появиться.

Широкая публика аплодировала принцу за честность, но люди близкие к королевской семье, Чарльзу, Диане и Камилле буквально рвали на себе волосы. Чарльз часто жаловался, что журналисты не думают о том, как их освещение ситуации «Чарльз против Ди» повлияет на чувства его сыновей. Но тут на глазах миллионов телезрителей он сам сначала показал, как прекрасно умеет общаться с сыновьями, а потом заявил, что был неверен их матери. Высший свет был шокирован.

Главным преступлением Дианы всегда считалось общение с журналистами. Но теперь наследник трона публично признался в супружеской измене, в преданности своей любовнице и желании и дальше вести себя точно так же, как раньше. Даже симпатизирующие принцу люди считали, что он и Диана «просто сошли с ума из-за этих журналистов». «Все говорили ему: „Не нужно говорить о своем браке. Пусть Джонатан задает любые вопросы, но нужно ему сразу сказать: мой брак похож на брак любого из вас и это исключительно личное дело… это не касается ни вас, ни зрителей. И тогда вся Англия встала бы и сказала: „Ты абсолютно прав!“ Какой смысл был говорить об этом? Это все равно что показать красную тряпку быку“» [398].

В Балморале Чарльз спросил у близкой знакомой, герцогини Вестминстерской, что она думает об интервью. «Она была весьма сдержанной женщиной и ответила: „Честно говоря, сэр, не думаю, что это была удачная мысль“. Он пришел в ярость и не разговаривал с ней два дня – Чарльз крайне обидчив. Отправился прямо к своему секретарю [Эйларду], обвинил его во всех неудачах, накричал… Чарльз вообще ужасно избалован…» [399]

Каким бы ни был рейтинг принца в глазах общества, его интервью, по выражению одного из сотрудников дворца, «все перевернуло с ног на голову». Это действительно была «красная тряпка для быка». Даже для нескольких быков, если быть точнее. Общение с журналистами считалось смертным грехом, непозволительным для члена королевской семьи. Наследник трона не мог публично признаваться в супружеской измене и верности своей любовнице. Преданные слуги были в ярости. Камердинер Чарльза, Кен Стронах, «самый верный и преданный из всех» по отзывам коллег, отправился в газету, чтобы рассказать об отношениях Чарльза и Камиллы. Впоследствии он раскаялся и попытался отозвать свое интервью, но безуспешно. Это разбило ему жизнь.

Его коллега вспоминает: «Все считали, что говорить что-то против своего хозяина, – это абсолютное и непростительное предательство» [400]. Надежные слуги, воспитанные в абсолютной преданности, последовали примеру королевы и герцога Эдинбургского. Они были в ужасе, им казалось, что монархия рушится. Очень характерна реакция одного из помощников королевы. После просмотра интервью принца он сказал: «Боже, храни королеву! Пусть она правит нами как можно дольше!»

Программа имела еще одно последствие – Эндрю Паркер-Боулз решил развестись с Камиллой. Он мирился с романом жены с принцем Чарльзом – пока все оставалось в рамках приличий и об этом не знала широкая публика. Признание же Чарльза, сделанное после публикации его телефонных разговоров с Камиллой, поставило Паркер-Боулза в нетерпимое положение. На следующий день после трансляции интервью личный секретарь принца, Ричард Эйлард, на пресс-конференции признал, что женщина, о которой говорил Чарльз, – это Камилла. В январе 1995 года Эндрю и Камилла развелись.

Диана демонстрировала полное безразличие. В тот день, когда программа вышла в эфир, она принимала участие в открытии выставки в галерее Серпентайн. На ней было облегающее черное платье, выгодно подчеркивающее стройность загорелых ног. Диана излучала уверенность в себе. «Она вышла из машины, сразив всех наповал своей эффектной внешностью», – вспоминает директор галереи Питер Паламбо [401]. Всем своим видом Диана словно говорила: «Посмотрите на меня… Посмотрите, от чего вы отказались, и убедитесь, что мне нет до вас дела».

Ее фотография появилась на первых страницах всех газет. Sunсопроводила ее подписью: «Ослепительная красавица, которую он бросил ради Камиллы», поместив рядом весьма неудачный снимок соперницы. Конечно, Диана злилась, но в глубине души она восхищалась смелостью и честностью Чарльза перед лицом английского народа. Ответный удар она нанесла в пресловутом интервью для программы «Панорама» спустя полтора года.

Несмотря на блестящий и уверенный вид, Диана волновалась, что ее имидж ухудшается. Журналисты знали, что Диана манипулирует ими, сообщая доверенным лицам о своих планах и перемещениях, которые нужно было осветить в прессе. В начале июня 1994 года Диана совершила ошибку – ее сфотографировали с Ричардом Кеем из Daily Mail в его машине. Редактор Дэвид Инглиш «прикрепил» Кея к Диане. Кей работал с ней с 1993 года. Высокий, поджарый, красивый и исключительно надежный, Кей по-настоящему сдружился с Дианой и семьей Спенсеров. Когда конкурирующая газета опубликовала фотографию, доказывающую близость принцессы и журналиста, в прессе поднялся ханжеский вой.

Но настоящие неприятности были еще впереди. В марте по настоянию Дианы интервью Анне Пастернак дал Джеймс Хьюитт. Интервью было опубликовано в Daily Express. Хьюитт весьма сдержанно рассказывал об отношениях с Дианой. В свое время она просила его дать интервью Эндрю Мортону, но журналист отказался. Анна Пастернак показалась ему заслуживающей доверия. Хьюитт говорил: «Это интервью было упреждающим ударом со стороны Дианы, но слухи оказались более серьезными, чем раньше».

Стратегия Дианы провалилась. Она полагала, что публика поверит в историю о невинной дружбе. Хьюитта все клеймили за расчетливость в отношениях. «Диана сама была инициатором этого интервью, – рассказывал Хьюитт Беделл Смит. – Но когда реакция оказалась не той, на какую она рассчитывала, поддержка с ее стороны резко прекратилась…» Хьюитт уже подвергся гонениям в высших слоях общества, когда стало известно о его романе. Офицеру и джентльмену не подобало иметь связь с супругой наследника престола. В марте Хьюитту пришлось уйти в отставку, и его будущее представлялось весьма неопределенным. А теперь еще и Диана отказала ему в помощи. Он чувствовал себя преданным. Результатом стала слезливая книга Анны Пастернак «Влюбленная принцесса», которая вышла в свет в октябре 1994 года.

В середине августа 1994 года Диана отдыхала со своими друзьями Флеча де Лима на модном курорте – острове Мартас-Виньярд у побережья Массачусетса. Салли Беделл Смит, которую пригласили на пляжный пикник, заметила, что Диана явно чем-то озабочена: поставила свое кресло в стороне и о чем-то долго беседовала с Люсией, а потом неожиданно решила уехать – раньше, чем предполагалось. Волнение Дианы было связано с планируемой осенью публикацией книги Анны Пастернак о ее романе с Джеймсом Хьюиттом. Основой для книги стали страстные письма, которые Диана писала Хьюитту во время войны в Персидском заливе. Диана была страшно встревожена, считала, что Хьюитт предал ее. Да, если бы она была более предусмотрительной и порвала отношения с бывшим любовником, этого можно было бы избежать.

Август стал для Дианы очень трудным месяцем. Газеты с удовольствием подхватили сплетни о Хьюитте, а тут еще поступили новости о телефонных звонках в дом Оливера Хора – читатели с изумлением узнали, что Диана превратилась в «телефонного маньяка», а это явственно говорило о ее психической нестабильности. Диана попросила Хора сделать публичное заявление, но тот отказался, что было совершенно понятно, если учесть ситуацию в его семье. Женщины понимали Диану – одинокой, несчастной принцессе просто хотелось услышать голос Хора – и сочувствовали ей. Но Хор был женат, и у него были дети, что выставляло Диану в неблагоприятном свете. Скандал понемногу затих, но негативная реклама, связанная с обнародованием информации о двух ее романах, нервировала Диану.