Командировка - Вадим Денисов

А ведь нормальный поселок был. Дома в зелени. И виды на предгорья красивые, своя автостанция есть, поликлиника, школа… Даже памятник какой-то успел заметить. Все бы хорошо, если бы не постоянные оползни, с которыми никто не может справиться, оттого и проблема с дорогой.

Вроде бы чувствуешь, что кто-то за тобой наблюдает из-за задернутых штор, но никто не вышел поинтересоваться новостями, никто не попросил подкинуть.

— Ну, где эти тихие местные? — спросил я у нашего проводника.

Тот пожал плечами:

— Сам не понимаю. Где-то прячутся…

Мы их встретили в хуторе Веселом. Через пять километров.

Григорий Петрович говорит, что участок от Кутаиса да поселка Кура-Транспортный практически весь некогда имел относительно неплохое асфальтовое покрытие, только после Кутаиса земля вечно плыла из-за рельефа и характера грунтов, в городке метров четыреста так вообще без следов асфальта, даже старого. Впрочем, его не было даже перед автостанцией возле школы. От Широкой балки почти до Хадыженска — чистая грунтовка, то и дело по обочинам стоит брошенная дорожная техника, часто все перекопано: незадолго до катастрофы дорожные службы затеяли ремонт полотна.

В разговорах неожиданно всплыло новое обстоятельство: оказывается, рядом есть небольшие месторождения — в шестидесятые и семидесятые Кутаис был центром добычи нефти, и жизнь тут кипела полным ходом!

Это способно изменить расклады, ведь странность местных жителей вполне может определяться не банальной травкой-веселухой, которую отныне каждый желающий может выращивать в своем огороде, а кустарной нефтедобычей с последующей перегонкой сырья в самоварах, с получением примитивного бензина.

Черт, если бы я знал об этом раньше, то трижды подумал бы, прежде чем сунуться на горячий маршрут. Вероятность связи местных с хадыженскими резко возрастает, топливо — это очень серьезный ресурс. Стратегический, за такой можно и повоевать.

— Вижу! — сказал Гоблин. — Пацан. Странный.

Мальчишка стоял возле остановки, на перекрестке с ответвлением в сторону поселка Кура-Цеце. Я тоже заметил, что странный. Охренеть, насколько странный!

Чернявый мальчишка лет двенадцати, вставший при виде машины с белого пластикового ящика, выглядел воинственно. Черная рубашка с закатанными рукавами. На ремне новеньких джинсов висел кавказский кинжал средних размеров. В руке — черный прямоугольник простенькой рации. Под мышкой на ремне — обрез горизонталки.

— Балкарец, — уверенно сказал Чуприн.

Ему видней, я бы не взялся определять с ходу.

— Сиди тут, слушай сканер, смотри назад с винтом, крикнешь.

Мы с Мишкой выскочили одновременно.

Пацан глядел на нас не то чтобы без испуга — спокойно и с откровенной наглостью. Я, не задерживаясь, сразу прошел мимо, к бетонному остову автобусной остановки. Мальчишка на секунду с удивлением проводил меня взглядом карих глаз — и тут же с прежней безмятежностью уставился на напарника.

Остановка пуста, поблизости никого не видно. Рядом с ним стоит пластиковая бутыль с водой, значит, смена долгая.

Гоблин, как он обычно и делает при встрече с детьми, подошел вплотную и присел на корточки. Я все слышал.

— Уши сюда! — молвило стандартное это борзое до предела дитя, в точности копируя интонации и манеру старших, которые его и воспитывают. С протяжкой и расстановочкой. — Нармально делай, нармально будет! Рассказываете, что везете, потом по десятке маслят с носа. Есть — есть, нет — нет, соскакивайте отсюда, понял? Жду недолго, я занят. Борзанете или замутите — останетесь голыми.

Падла, на нем уже и кровь лежит, точно говорю.

Ствола не сдергивает, кинжала не трогает, уверен в себе и банде на все сто.

После революции появлялись такие парнишки. Зарежут человека на улице — и бровь не дрогнет. Даже не за ништяк и не для понтов, а просто оттого, что не знает, чем заняться в эту минуту. Парочка лет — и из киндера вырастет настоящий монстр, справиться с которым в былом могли лишь редкие уникумы типа Макаренко. А сейчас кто потянет?

Гоблин слушал молча, пристально глядя в глаза верхушки айсберга.

Деток убивать нельзя. Русские сталкеры на такое пойти не могут.

Вы ведь так думаете, угадал?

Да вот болт вам всем! Вы действительно считаете, что я позволю такому зверьку выстрелить в сталкера и сорвать задание Замка? Только потому, что он еще юн годами, убил немногих и «вдруг перевоспитается»?

— Конфетку хочешь? — тихо спросил Гоблин.

— В задницу себе засунь, — посоветовал парнишка. — Ты уаще меня слышал жи, так? Че уходишь? Плату гони! И лицо попроще сделай, не люблю.

Сомов тяжко вздохнул.

Как все запущено… Парень сидит один у развилки, непосредственное прикрытие отсутствует, крыши ближайших домишек довольно далеко — еле проглядывают среди деревьев садовых участков. Старшие посадили его, не сомневаясь, что он справится. И наверняка ведь справляется — местные расклады знают, а чужие здесь не ходят! Выдрессировали всю округу так, что хватает детеныша! А ведь это не фишка, это настоящий таможенный пункт!

Убедившись, что сюрпризов нет, я подошел со спины.

— Слышь, бодрый, тебе сколько годков будет? Порядки знаешь, как разговоры со взрослыми разговаривать, масти видишь? Оттянул по малолетке или понтуешься тут по-пустому?

Пацан резко обернулся, оглядел меня пристально, затем, все-таки почувствовав что-то необычное, несколько смутился. Но из роли не вышел.

— Я сказал — вы выполнили! Дорога под нами, значит, вы тоже под нами.

Это капец. Я не Макаренко, педагогического дара не имею. Рывком сняв с наглеца обрез, тут же выдернул и кинжал: нечего баловаться с оружием. Сомов сразу все понял, поднимая руку.

— Костя, ну на фига ломать? Сбереги!

Брысь! Злость залила глаза красным. Мля, как можно с ребенком такое сотворить? Кто теперь будет корректировать? Некому. Значит, через годик максимум он умрет по дурости на большой дороге.

Под ударом ботинка клинок лопнул у основания рукояти. Без романтического звона, тупой мусорный треск.

Обломок, брошенный мной с такой силой, что способен был долететь до берега моря, со свистом умчался в сторону гор.

Хрясь! Обрез развалился на части, встретившись с бетонным углом остановки.

— Ты че творишь, козлина!

Бумц! Крепкий щелбан посадил юнца на тощую попку. Аж палец заболел.

— Ну, ты ответишь!

Бумц! Второй щелбан опять усадил его в пыль. Мало тебе? Свирепея, я начал расстегивать брючный ремень. Теперь мальчишка реально испугался и пополз по земле задом, елозя по грязи боками дорогих кроссовок. Гоблин встал передо мной, разводя руки в стороны.

— Кастет, прекрати, ты ему мозги вышибешь!

— Наоборот, назад вкину, — задыхаясь, прошипел я.

Из кабины выскочил Чуприн, оценил ситуацию и испуганно крикнул:

— Константин, тут все спокойно!

— Назад, я сказал! — тебя мне еще не хватало!

Трахома, да что же такое творится?!

— А теперь впитывай, мальчик. — В моем голосе было столько же ласки, сколько ее в речах сержанта молодого взвода. — Я поеду быстро, дела у меня в Хадыжах, не до вашего гадюшника. Так что если твои учителя захотят догонять, пусть поторопятся. Только передай братьям, или кто там вокруг тебя ходит, что в таком случае они умрут. Сам не езди, будь умней.

Все молчали. Мишка стоял рядом, боясь, что я все-таки накинусь на ребенка.

— И еще. Запомни. Если хочешь выжить в этом мире, будь рядом с нормальными людьми. Такими, как он, например, — дрожащей рукой я показал на весьма сомнительного Гоблина. — Иначе скоро сдохнешь, пионер! Понял меня?

Наконец-то заплакавший пацан быстро кивнул, растирая глаза. Господи…

— Рацию дай. Так сбегаешь — тут же недалеко?

Не могу больше! На сколько еще хватит остатка нервной системы?

— Бегом!!! — и тут же своим: — Экипаж, к машине!

Заманало, домой хочу!

Глава 12

ВОЗВРАЩЕНИЕ СО ЗВЕЗД, ИЛИ ЧТО ТАКОЕ СТАЛКЕР-РЕЙДЕР ВЫСШЕЙ КАТЕГОРИИ

Вот она, дорога-задница, началась… Рытвины и колдобины, места со снятым ремонтниками покрытием, обширные оползни. Проезжая тропка достаточно узкая, проходит то чуть левей, то правей трассы. Не особо придерживаясь колеи, набитой местными жителями, я вскоре поймал себя на мысли, что начинаю объезжать препятствия, стараясь не зацепиться мостами — это на «егере»! Ну на фиг, нечего выпендриваться, езжай, как все!

Попадались и ручейки, вода в них ледяная, кристально чистая, у одного даже остановились пополнить фляжки.

Можно было и дальше пилить прямо, но я предпочел криво. Предгорный лесной массив, протянувшийся вдоль асфальтовой магистрали, сплошь прорезан просеками. Одни как бы действующие, другие давно заброшены, напрочь заросли кустарником. Строевого, делового леса здесь практически не встретишь, так, попадаются изредка хвойные островки-рощи. А вот чащобы приличные встречаются. Иногда показываются полянки, мрачные, надежно укрытые, здесь есть незаконные вырубки, пятнами разбросанные на огромной территории предгорных холмов, разделенных воровскими дорогами. Лесные промыслы ушли, а вот зверя стало гораздо больше — это чисто визуально. Не знаю… Вряд ли в былые годы тут было столько следов дикого зверя. Вот и дед подтверждает, что дичь непуганая. Птицы нагло сидят на ветках совсем рядом и спокойно смотрят на проезжающий грузовик.