Командировка - Вадим Денисов

Вадим Денисов

КОМАНДИРОВКА

Состав спецгруппы сталкеров

1. Командир специальной группы сталкеров — Константин Лунев, русский, 32 года, м. р. — г. Городец Нижегородской обл., в/о, инженер-механик, электромеханик, автомеханик, женат, дочка, водитель авто- и гусеничной техники, машинист СДМ, с/с — танковые войска, механик-водитель БМП-2, мл. сержант, КМС (вольная борьба), сталкер-боец, рейдер высшей категории автономности, р/п «Кастет».

2. Сталкер — Михаил Сомов, русский, 31 год, м. р. — г. Нижний Новгород, с/о, монтажник металлоконструкций, холост, водитель авто- и гусеничной техники, механик-водитель БМД, с/с — воздушно-десантные войска, ком. отделения, старшина, спорт, турист 5 кат. сложности, сталкер-боец, рейдер высшей категории автономности, р/п «Гоблин».

Сейчас: направляются в ППД для получения особого задания. Какого — не знают.

Рассказывает: Константин Лунев.

Глава 1

ИТАКИ

ПРОМЕЖУТОЧНЫЕ И БАЗОВЫЕ

Как дети, ей-богу!

В Форт-Россе Гоблина все колонисты послали с его новым ножиком давно и далеко: задолбал. А тут у мальчика радость — нашел слушателя. Да еще кавказца! Кому можно слаще втирать про холодное оружие?

Автандил внимателен, явно заинтересован, будто урок берет. Да и берет, если по факту. Речь у мужиков идет про отличие чустовского ножа-пчака от пчака-афганки. Добыл Мишган почти перед самым отъездом себе новый холодняк, никак не налюбуется. Нацепил на пояс и носит постоянно. Влюбился.

Окружающие красоты — лагуна, гора, лес, остров с пальмами напротив — Гоблину пофиг. Ему в девяноста случаях из ста матушка-природа пофиг, хотя я видел несколько раз, как Сомов буквально восхищенно замирал от вида панорамы, прямо не узнать было парня. Только не сегодня: прет его. Вышли мы, значит, из-под навеса после завтрака, думал, прогуляемся, посмотрим, чего новенького да интересненького появилось, а они тут же встали колом у широкого пня со следами крови и работы разделочного топора, и понеслось. Мальчики хвастаются приемчиками.

Я не стал сопротивляться: пусть болтают.

Ножик кривой, страшный.

— Значтак, братан, кривизна клинка всегда исторически зависела от способа забоя или убийства. Мотивирую, — поясняя, Сомов постоянно крутил в руках этот жутковатый азиатский нож с матовым клинком. — В кино, особенно голливудском, горло режут снаружи одним секущим движением, видел, да? Вот так. Повернись-ка!

— Ты что, на мне собрался показывать? — напрягся грузин.

— А на ком? — искренне удивился Гоблин. — Давай-давай, прочувствуешь. На практике, ха-ха! От так! Ну? Туфта же, ненадежно! Правильно говорю, Кастет?

— Да вы оба правильные, заслушаешься, — ласково ответил я. — Гляньте лучше, день-то какой стоит!

— Ну тя с твоим днем, Костян! Ладно… Автандил, а если ты в халате плотном? Или голову опустил? Или бороду отрастил жесткошерстную, как у тебя, но настоящую, длинную! А? Засада! В реале порой приходится горло пилить, вжик-вжик-вжик… Фу! Особенно если нож не специальный, а кинжал-кама, например. В общем, для такого способа хорош широкий клин с крутым сбегом лезвия к прямому обуху, привычный узбекский пчак… Часто гораздо эффективней оказывается другой способ, для которого нужен кривой узкий нож. Как мой! В Бухаре и Афгане протыкают таким шею мишени у самого шейного отдела позвоночника — и сносят все одним легким движением. Вот сюда втыкают, чувствуешь? Да не дергайся, я аккуратно.

Автандил чувствовал хорошо — закашлялся и выпрямился.

— Вот сюда? — теперь уже он показал пальцем место на шее Гоба.

— Точно! Р-раз! Вообще со стороны кажется, что нож просто быстро вытаскивают. «Уходят» артериальные и венозные каналы, трахея. Очень эффективная техника, ни халат, ни борода не помешает, действие не имеет обратной силы, медпомощи не существует. Так что именно такая кривизна клинка позволяет по максимуму захватывать мягкие ткани вокруг позвоночника… Бери. Не, клинок держишь обухом к костям! Вот, молодец! Грубей действуй, жестче. Никаких китайских танцев, никакого Голливуда…

Кавказец повторил еще раз.

— Во! Самое оно! В свое время у нас был инструктор по рукопашке и ножевому бою, который говорил: «Ребята, затрахался я на ваши похороны сбрасываться! Если уж решили резать противника — делайте это быстро и надежно! Как это делают матерые зэки, без предварений и запугиваний, без балета».

Мне показалось, что вокруг даже бабочки замерли.

Поживи тут Сомов с месяц — и вся флора-фауна будет бояться его пуще махайрода.

Женить надо парня. Да только работа не дает, специфическая она у нас. Хотя меня ведь это не остановило — женился! Впрочем, зря я ворчу, Гоблин, может, и женился бы, да суровая тетка Судьба не позволяет. Разлюбезная его — Светка Туголукова — осталась в колонии еще на один сезон, а Мишку вместе со мной забрили для какого-то особо важного и страшно секретного задания Сотникова. Настолько секретного, что даже в РДО нельзя сообщить. Какие тут свадьбы…

Тем временем Автандил, не желая оставаться в долгу, сбегал к себе в избу и притащил кавказский кинжал с широким клинком.

— Генацвале, щас покажу тебе, как джигит правильно кинжал в зубах держать должен, да! Русские писатели и поэты почему-то были уверены, что это легко и просто — схватил клыками и пополз по берегу казаков резать! Глупые, ну! Хочешь узнать?

— Конечно! — воодушевился Мишка, подходя ближе.

— Надо быть очень, очень глупым человеком, чтобы пихать в зубы обнаженный клинок, тебе так не кажется?

— Ну… Стремно, если честно, пасть распластает на кочке.

— Правильные слова говоришь, дорогой! Хитрость в том, что кинжал надо оставить в ножнах, а вот ножны зажать в зубах, только так и носили, когда подползали… Писатели-то не знали! Услышали — и написали глупое! Открой рот, уважаемый!

Гоблин послушно разинул пасть…

Тьфу ты! Точно, как дети.

Из всех Полуденных мой островок — самый лучший. Чуть ли не наградной.

Остров Лунева — это полтора гектара скальной Прелести в белой пене прибоя. Я чуть не прослезился, когда увидел его с борта «Клевера», так соскучился. Необыкновенно красивый! В миниатюрной бухточке есть пляжик серпом, с него наверх идет тропка, несложная. Деревьев нет, есть пара клочков колючего кустарника и очень много птичьих гнезд. На плоской вершине скалы блестят под солнцем разноцветные мраморные прожилки… Приятным бонусом острову дадено несколько каменных ванн с теплой пресной водой, куда не долетают океанские брызги, можно залечь голышом и всласть помедитировать. Надо как-нибудь поставить там фактурную каменную хибару три на три метра. Просто так, для виду. Дворец Лунева — звучит!

Шесть осколков суши посреди океана воспринимаются как настоящее чудо.

Гоблин тоже не в обиде, за ним закреплено целых три островка: Северный Клык, Средний и Южный — Клыки Гоблина.

Это реально круто, потому что это география. И я к ней причастен.

У вас вот есть остров своего имени? Нет.

Что? Ты богат и два года назад купил себе один крошечный островок в Кикладах? Это вы девочкам впаривайте, это не круто, это тупо дорого, и только. Географией тут и не пахнет, здесь вонюче пахнет тугим кошельком наворованных денег, на том свете это посчитается именно в таком столбике, учти, богатей… А вот так, чтобы в честь тебя назвали что-нибудь географическое, по-честному? Что? Ах, вы еще и звезду у астрономов купили под блатным номером Р15АП345300133-Т80-96? Так та звезда давно сдохла! Она была в доле с разводящими тебя астрономами, дурачок! Остался лишь призрачный свет, в три жалких фотона долетевший до мощной оптики.

Мой же остров, самый северный в группе, стоит тут сам по себе посреди пучины, как… у молодого архипелага, никакой призрачности, все натурально. И — да, на Платформе острова не продаются, они завоевываются. Добываются. Открываются. Только так, все честно.

Красивые они, Полуденные острова.

За самым большим — островом Джоны — к югу тянется «гоблинская стоматология»: скала приличных размеров, а за ней — две мрачные гранитные глыбы поменьше, торчащие из воды. Западная часть Джоны неприветлива. Берега обрывистые, мрачные, зелень какая-то ядовитая… Дальше берега меняются: чем ближе к середине огромной бухты, тем шикарней вид. В этой большой и очень уютной заводи по-настоящему штормит редко, потому пляж девственно чист. Да и людей тут мало, некому оставлять следы на песке. Практически нет тут людей, одни хозяева.

Море же вокруг Полуденных всегда зачетное — тропическое, лазурно-прозрачное даже после шторма, как в Мексиканском заливе. Глаз радуется, вспоминая вечно мутный залив Амазонский. Только вот мне до сих пор от вида водной глади становится не по себе: тяжко далось последнее плавание, мотало судно крепко, измучались. Расслабились в спокойных водах колонии. Моя благоверная до сих пор пластом лежит. Лучше всех бешеную качку перенес Юрка Вотяков, но и он устал, дрыхнет. Пришли поздно вечером, всю ночь болтали, успокоиться не могли, сейчас всем прилетела отдача. Есть вообще никому не хочется — не завтрак был, а насмешка над хозяевами.