Сумеречный сказ - Кайса Локин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Закончив писать, что порядок дел в Яви находится в пределах разумного, Финист запечатал сургучной печатью письмо и отправил его вместе с голубем к Леле. Она больше всех общалась с жителями Прави и всегда находила ласковое слово для каждого, кто обращался к ней за советом иль просто с беседой. Ей же и докладывался богатырь обо всём, что увидел и узнал, а куда богиня сообщала дальше — Сокол не ведал. Выпустив голубя через распахнутое настежь окно, Финист поспешил на кухню, откуда доносился аппетитный запах еды.
Теперь же он вместе с Еленой сидел и наблюдал закатные лучи, ожидая появления весточки от Василисы. Однако Жар-птица не торопилась отвечать.
— Видимо, только завтра получим письмо, — заметил Финист. Елена ограничилась кивком. — Что тебя тревожит? — обеспокоенно спросил Сокол.
Он ещё на кухне заметил, что жена вдруг стала необычайно молчаливой и задумчивой. Обычно Елена всегда смеялась или рассказывала истории новоприбывших душ, но ныне ни слова не сорвалось с её уст, точно что-то угнетало Прекрасную.
— Я всё думаю о Кирилле и бедняге Зое, — произнесла она. — Как же грустно и печально то, что её душа навсегда канула в мрачных и жестоких водах Смородинки. Она никогда более не возвратится и не переродится. Теперь Зоя — всего лишь воспоминание, оставшееся только в наших сердцах. Близкие обмануты и проживут свои жизни во лжи, так никогда не узнав правды. Неужели это действительно самый лучший вариант? — голубые её глаза сияли болью.
— Морана прядёт нити для каждого. Если она позволила этому случиться, то такова была судьба. Возможно, родные Зои теперь будут спокойнее и радостнее, ведь их дочь и сестра по-настоящему счастлива. Подумай о том, сколько всего открылось для Забавы и Казимира. Одна смерть дала жизнь сразу двум душам. Разве это плохо?
Елена пожала плечами. Произошедшая история душила её и не позволяла спокойно спать.
— Я виню себя, Финист, — тихо призналась она. — Если бы не моя грубость тогда, то Кирилл не ушёл бы в лес, не обернулся бы зверем и не был бы проклят. Тогда бы и Зоя осталась жива.
Финист опустился перед ней на колени и сжал её ладони в своих, заглядывая в блестящие от слёз глаза.
— Ты ни в чём не виновата. Ты не могла повлиять на поступок Кирилла, поскольку не могла предвидеть будущее.
— Да, но…
— Никаких но, Лена, — настойчиво произнёс он, крепко сжимая её руки. — Кирилл поступил так, как считал нужным. Судьба судьбой, но человек сам творит свою историю. Ты отстаивала честь и любовь. Разве плохо быть верной? Разве плохо говорить людям правду? Ты тогда не стала лукавить и врать. Так не обманывайся и сейчас. Тебе неподвластно изменить чью-то судьбу — прошу, прими это. В особенности тогда, когда человек летит к ней как к огню.
— Именно он и погубил Зою, — прошептала Прекрасная.
— Зоя погибла от собственной наивности и беспечности, ведь её предупреждали. Думаю, что Кирилл на самом деле искренне любил эту девушку. В конце концов мы все хотим быть счастливыми. А теперь остаётся лишь принять случившееся и продолжить жить дальше.
— Я думала, что годы усмирят его буйный нрав, но, видимо, ошибалась.
— Порой важнее всего — остаться верным самому себе, — улыбнулся Финист, вставая и поднимая жену за собой. — Прими Кирилла таким, какой он есть, и перестань жалеть о прошлом. Его не вернуть.
В ответ Елена только лишь кивнула и молча наблюдала за тем, как Сокол собирает тарелки. Всё же решение Мораны гневило её: она была не согласна с такой лёгкой заменой Зои. Бедную девушку вычеркнули из жизни, словно той никогда и не существовало. Но если великих и светлых богов такой расклад устраивал, то не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться. Однако в глубине души зияла огромная дыра из-за гложущего чувства вины. Если бы не грубость, то Кирилл никогда не стал бы Змеем Горынычем, не погубил бы несчастную Зою и не пришлось бы столько врать невинным. И что бы ни говорил Финист, Елена в ответе за всё произошедшее.
Елена Прекрасная
«Дева прекрасная ликом и душой свет с собой всюду несёт и радостью, и любовью мир наполняет. Мало на земле таких людей осталось, однако история её всё же веру в меня вселяет».
Из речей Лели при заступничестве души Елены Прекрасной в Прави
Старые времена, Явь
— Коли сердце молодца девицей околдовано, так и сна он будет лишён. Только её и будет вспоминать, и всей душой желать, — молвила Бажена-старуха, да только слова мудрые делу не помогали.
На свете белом жила женщина одна, сыночек у неё был, Кириллом в честь батюшки величали. Подле них Бажена обитала — сварливая и вредная свекровь, мудрая и добрая бабушка. За домом все вместе следили, хозяйство вели, на ярмарки ездили и никогда не тужили. Сын во всём подмогой служил, матери не перечил, спорили редко, потому что уважали друг друга сильно.
Хорошо всё шло, покуда в деревню их глухую новые люди ни прибыли. Серыми они какими-то были, грустными и молчаливыми — отец, а с ним красавица-дочь и муж её. У последнего имя заморское, дивное — Финист. Да какими-то они чудными были: видно за пару вёрст, что к другой, богатой, жизни привыкли. Уж больно ручки у всех троих белыми были, а через оконца подмечали зеваки блюдца серебряные да жемчуга старинные. Завидовали некоторые жёнки, когда наряды прибывшей Елены видели: кафтаны украшенные, рубахи расписные, ленты разнообразные, сапожки красные и новые, а от тканей бархатных так и вовсе глаза разбегались.
Понимали все в округе, что не простые это люди. Но почему перебрались вдруг — не знали, про несчастье только перешёптывались, мол, с дочерью старшей беда приключилась. Какая — тайна великая да горькая, от вопросов семья отмахивалась, ответов прямых не давала. Вот
