Во имя Зоны - Лев Жаков

Здесь было больше десятка пещер, крупные и маленькие отверстия зияли в каменном склоне. Цыган остановился у входа в одну, самую большую и низко расположенную, под прикрытием козырька — здесь его уже не могли достать пули военсталов. Он встал на одно колено, приставил «винторез» к плечу и выглянул.

Вертолет возвращался. Сначала послышался гул, заглушенный гудением жарок, затем край ущелья осветился, в небо над ним выплыл Ми-24, стрелок поливал расщелину из пулемета. Потом под крылом у вертолета мелькнула вспышка, другая…

— Черт! — воскликнул Цыган и выстрелил, поймав в прицел контур пилота за стеклом кабины. Пуля разбила боковое стекло.

— В укрытие! — заорал Рваный. Цыган вслед за ним кинулся в пещеру.

Монолитовец не успел выстрелить еще раз, тоже бросился в укрытие, толкая Ботаника. Долг с Падлой скрылись.

Взрыв потряс ущелье, за ним другой, посыпались камни, стуча по козырьку. Уши заложило, Цыган зажал их ладонями и открыл рот, но не помогло. Он снял с шеи «винторез» и побежал обратно. Снаружи горела первая вертушка. Из пещеры выдвинулся Кузнецов с заряженной базукой, поднял ствол. Ми-24 взлетел выше и сдал назад, затем начал разворачиваться, пулемет не умолкал. Рамир встал на колено, глубоко вдохнул и задержал воздух, следя в прицел за головой пилота, чей контур то пропадал в темноте, то появлялся, подсвеченный огнями. Затем Цыган выстрелил и, кажется, попал в лобовое стекло.

Сильная ударная волна прокатилась по дну пещеры, опрокинув наемника. Он полетел вперед, выпустив снайперку, выставил руки, но не смог удержаться на больных ладонях и повалился на бок, ударившись щекой об острый камень. Попытался встать, но новая ударная волна сбила его с ног. Что такое, ведь вертушка бьет пулеметом, не ракетами?!

— Беги, псевдопес тебя сожри, беги! — заорал, выскакивая из пещеры, Рваный.

И тут до Цыгана дошло. Он встал на четвереньки, шаря вокруг и пытаясь найти «винторез». Из темноты, слабо освещаемая жарками, надвигалась высокая уродливая фигура — маленькая головка, грузное тело и огромные, просто слоновьи ножищи.

Рваный повернулся и начал палить в псевдогиганта. Пули отскакивали от его каменной кожи. Мутант заворочал головой, пытаясь разглядеть противника, и поднял ногу. «Сейчас будет еще одна ударная волна», — понял Рамир с ужасом. Он нашарил винтовку, придавил ее ногой и, схватившись за «скар», выпустил в урода оставшиеся в магазине патроны. Затем нагнулся, подобрал «винторез» и выбежал из пещеры.

Грохот пулеметной очереди и базуки слились. Цыган невольно мотнул головой — барабанные перепонки еще не отошли от взрывов НУРСов, а тут новый удар. И тут псевдогигант опустил ногу.

Цыган прижался спиной к стене, но его все равно сбило с ног, он повалился на мотнувшийся «скар» и чуть не сломал об автомат ребро.

— Это был последний снаряд! — прокричал монолитовец. Он бросил ствол и побежал к горящему на дне расселины вертолету. Черная фигура его скрылась в пламени. Ботаник остался стоять у входа в пещеру бюреров, разведя в растерянности руки и близоруко оглядываясь.

— Ах ты сука паршивая! — зарычал Рваный и отпустил «калаш», тот повис у него на шее. Свободовец, сжав кулаки, двинулся на псевдогиганта.

— Куда? Вернись! — Цыган понял, что все еще держит «винторез», и поднял винтовку. Он целился в глаз псевдогиганту, но промахнулся.

Ушедший от последнего выстрела из базуки вертолет снова всплыл над ущельем. Из пещеры на другой стороне выскочил Падла и шандарахнул в вертушку из подствольника. Граната взорвалась в воздухе. Бандит вставил еще одну, навел «абакан» на «крокодила». Долг, качаясь, стоял у стены и поливал очередями противоположный край ущелья, снова и снова рывком поднимая уходящий вниз ствол.

— Заряжаю! — хрипло крикнул он. Падла не обернулся.

Рваный ухватился за лапу псевдогиганта, поднявшего ногу для нового удара, встал на его колено, оттолкнулся и взлетел мутанту на плечо. Покачнулся на маленькой опоре, уселся ему на шею.

Выстрелов слышно не было, но Цыган увидел, как взлетела каменная крошка вокруг Долга и Падлы. Пулемет с вертолета проредил огонь на упавшей машине, из которого как раз выскочила хорошо видная черная фигура Кузнецова. Монолитовец помчался к громоздящимся между пещерами уступам. Взялся за один, запрыгнул, перескочил на другой и исчез из поля зрения.

Цыган наставил «винторез» на псевдогиганта, понимая тщетность своих попыток. У него полмагазина, а на эту тварь надо не меньше двух-трех обойм бронебойных, и то если повезет!

— Беги! — орал Рваный и раз за разом всаживал нож в основание шеи мутанта. Псевдогигант беспокойно заворочался, задвигал маленькими ручонками, похожими на псевдоподии какого-то насекомого.

Цыган заставил себя повернуть «винторез» в сторону неба и в очередной раз нашел в прицеле кабину вертолета. Оптика у него стояла ночная — он подготовился к тому, чтобы стрелять по часовым, и не собирался юзать снайперку раньше. Цыган затаил дыхание. Пусть, черт возьми, весь мир подождет! Он прицелился тщательно, как никогда в жизни.

На той стороне ущелья Падла пошатнулся, упал на одно колено, «абакан» ткнулся стволом в землю. К нему подбежал растерянный Ботаник, поддержал бандита. Долг оттолкнул его, потянул за собой в пещеру. Пулеметная пуля попала долговцу в кисть, и он выронил «калаш». Падла замотал головой, вскинул «абакан». Вверх ушла серая дымная полоса.

Цыган нажал на спусковой крючок. Снайперка вздрогнула, выпуская пулю, приклад ударил в плечо.

Заорав от боли и непонимания, псевдогигант повалился спиной на землю и начал кататься, придавливая свободовца. Сверху послышались выстрелы: Кузнецов добрался до засевших на краю военсталов.

Граната попала в хвостовой винт вертолета, и он вспыхнул ярким факелом. Голова пилота дернулась, поймав снайперскую пулю. Ми-24 накренился, потеряв управление, и по касательной понесся к земле.

Сержант выскочил из пещеры, волоча Долга, «калаш» болтался у него на груди. Падла упал, пропахав носом землю, повернулся на бок, затем кое-как встал. Поднял «абакан» и остаток магазина высадил за край противоположной стороны расщелины, где залегли военсталы. Прихрамывая, показался Ботаник.

— Сюда! — крикнул Цыган и замахал что было сил. Ладони ныли, голова кружилась, перед глазами плыло.

Псевдогигант сел, бессмысленно тараща маленькие злые глазки. Из-под него торчал расплющенный корпус Рваного — смятая и окровавленная гора мышц. На полу пещеры растекалась черная лужа, по ней пробегали багровые блики. Цыган почувствовал, что его сейчас стошнит.

Из опавшего огня на корпусе первого вертолета выбежал Ботаник, за ним Сержант с Падлой тащили Долга. Тот шел медленно, сильно припадая на правую ногу.

Издалека, едва слышный, донесся взрыв: со вторым вертолетом тоже было покончено.

Мутант поднялся, издал горловой стон. По плечам у него текла кровь, одна глазница была пуста. Шевеля маленькими ручками, псевдогигант повернулся вокруг своей оси несколько раз.

— Поднимайтесь! — закричал Цыган. — Наверх давайте! Падла поднял «абакан», совсем забыв, что патроны кончились. Он кренился под тяжестью рюкзака, ноги подгибались.

— Не стреляй, не то он волну погонит! — Цыган ударил по стволу и с криком запрыгал, тряся кистью: он опять обжегся.

Помогая друг другу, сталкеры начали карабкаться по уступам. Псевдогигант ворочался в пещере, всхлипывая и бормоча, топтался там, но ударных волн не создавал: потерял противника. Долг на миг замер возле пещеры, оттолкнув руки Сержанта и Падлы, глядя на то, что осталось от бестолкового хиппи Рваного. Потом отвернулся и не оборачиваясь полез вверх.

Глава 4

Сталкеры по очереди выбрались из расщелины, Цыган с Падлой помогли вылезти Ботанику и раненому Долгу, Сержант вскарабкался сам, таща мешок долговца.

Между редкими облаками горели звезды, черное небо казалось низким и твердым — будто агатовая крышка над горячим блюдцем Зоны. Луна сквозь облачную дымку освещала пустошь. Далеко впереди и справа темнела полоса леса, кое-где на равнине вспыхивали слабые голубые искры, на той стороне расщелины догорал вертолет.

Монолитовец стащил тела шестерых военсталов в кучу у зарослей колючки и встал рядом, скрестив руки на груди. Цыган поначалу принял его за каменного идола, и только когда монолитовец шевельнулся, двинувшись навстречу сталкерам, понял свою ошибку.

В голове шумело, от подъема Цыган ослабел. Он повернулся на восток, подставляя красное, покрытое потом лицо прохладному ветру. Сдвинул лямки рюкзака, и тот грохнулся на землю. Цыган опустился на рюкзак, облокотился на колени, свесив руки, и уставился в землю. Он знал, что не все выживут в этом походе, и был готов к жертвам. Но что погибнет именно Рваный, никак не ожидал. Вечно спорить с Долгом и не подчиняться приказам командира, мелочно наезжать на Цыгана, шумно возмущаться, как торговка на базаре, тут же соглашаться и снова спорить… Рваный был неутомим, и его смерть казалась самой неправильной.