Во имя Зоны - Лев Жаков

— Улетел!

— Серьезно они за нас взялись, — сказал Цыган, подходя к краю уступа, на котором они стояли. Это был довольно ровный пятачок земли; когда-то тут росла трава, теперь даже почва от поднимающегося снизу жара высохла и превратилась в песок. При каждом шаге черная пыль поднималась в воздух.

— Это не помешает нам выполнить свой план, — негромко сказал Долг.

— Ага, не помешает! — воскликнул Рваный. Злость на командира вернулась с новой силой. — Как же! Они на нас теперь охотятся! Сержант покачал коротко стриженной головой:

— Вгяд ли, пока что они ищут пгопавший патгуль. Пока пошлют кого-то в лагегь, пока пгоследят погибший взвод до кладбища, пока обшагят окгестности… Наших следов на кладбище не осталось, оно все съело. Очень удобно, кстати, — усмехнулся он, — само мегтвецов делает, само хогонит. Замкнутый цикл. Никто не улыбнулся.

— День-два на поиски патруля, столько же на то, чтобы начать охоту и найти нас. У нас четыре дня форы! — подытожил Цыган. — Двигаемся дальше.

Начался утомительный спуск. Становилось жарче, дневной свет сюда почти не попадал, зато на камнях плясали отсветы оранжевого пламени, бушующего внизу.

Решили идти первым путем, через перемычку. Здесь и расщелина была как будто не такая широкая, и на противоположной стороне имелись подходящие выступы, чтобы забраться потом наверх. А главное, меньше риск свалиться в аномалии.

У сталкеров осталось три веревки по пять метров каждая. Сержант показал, как вязать ведёрный узел, чтобы после спуска забрать веревку, потянув за ходовый конец.

Кое-где можно было спрыгнуть, где-то приходилось спускаться по веревке. Одной из ступеней этой долгой дороги вниз оказался наполовину торчащий из земли остов красного «жигуленка». Первым встал на него Цыган — не выпуская из рук страховку, чтобы ненароком не улететь в жарку вместе с автомобилем. «Жигуленок» держал, хотя поскрипывал и качался. Следом спустился Сержант, шагнул на покрытый хлопьями треснувшей краски капот и спрыгнул на каменную площадку метром ниже.

— Сюда! — махнул он, оборачиваясь.

Цыган разглядывал трещину в камне, в которой застряла машина. Середина была смята, над крышей трещина расширялась, образуя черный зев диаметром больше двух метров. Верхний край осыпался, обнажая камень, земля лежала на сложившейся гармошкой крыше. Поправив стволы, висящие на груди, Цыган перепрыгнул на следующую ступеньку. Ремни натерли шею, ладони после серии спусков горели адским огнем, кажется, сунь он руку в жарку — даже не заметил бы ожога.

С каждым метром вниз становилось все жарче, дышалось тяжелее: пламя выжигало кислород.

— Не задохнуться бы, — пробормотал Падла, тыльной стороной ладони стирая пот со лба. Лицо у него покраснело, впрочем, как у всех, лоснилось и поблескивало.

— Не хочешь свое ведго снять, пагень? — обратился Сержант к молчаливому монолитовцу. Тот качнул головой, по черному стеклу пробежали красные блики.

— Да у него там кондиционер, — ухмыльнулся Падла.

Кузнецов ничего не ответил, только поправил лямки своего громоздкого высокого рюкзака. Тот дополнительно фиксировался ремнями на груди и на животе и сидел как приклеенный.

Жарки шипели, столбы пламени рвались вверх с низким гудением с обеих сторон узкого каменного мостка длиной метров десять, пересекавшего дно расселины. Сталкеры спрыгнули на широкую площадку, клином спускающуюся к перемычке.

— Беру свои слова обратно, — заявил Цыган. Огонь освещал жерло большой пещеры, зиявшей в стене. — Название Лестница-в-Ад подходит этой штуке гораздо больше.

— Заметано, — кивнул Падла. — Когда выберемся, скажи это Картографу, пусть нарисует на своих картах.

— И копигайт пусть пгоставит, — ухмыльнулся Сержант.

Неровные языки лизали края мостка; из-за низкого гудения пламени, наполняющего расселину, никто не услышал гул вертолета. Когда длинная тень накрыла расселину, Цыган был на середине каменной перемычки. Он шел медленно, подняв обе руки и прикрывая лицо локтями от нестерпимого жара. Волосы стояли дыбом и шевелились, потрескивали, по ним пробегали искры; казалось, еще секунда, и на макушке вспыхнет костер.

— Патруль! — заорал Рваный.

Цыган поднял голову, отведя ладони от лица. Серое, с розовыми полосами небо закрыла длинная туша «крокодила».

— Замрите! — крикнул Цыган. Сталкеры застыли на перемычке, кто как стоял, в окружении пламени. Может, пилот не посмотрит вниз или примет человеческие фигуры за каменные столбы?..

Вертолет пролетел над расселиной и скрылся из виду. Никто не пошевелился. Звук работающего двигателя почти не доходил сюда из-за громкого гудения тысяч жарок, заполняющих дно гигантской трещины.

Патрульный Ми-24 развернулся и полетел обратно, снижаясь. Вертушка зависла вверху, и Цыгану показалось, что он чувствует разгоняемый мощным винтом воздух.

Затем нос вертолета дрогнул и пошел вниз, на конце пулемета показались вспышки. Выстрелов не было слышно, но мосток перед Рамиром взорвался каменной крошкой. Цыган повернулся, замахал:

— Назад! Бегом! Прячьтесь!

Сталкеры побежали обратно, Цыган изо всех сил припустил следом. Рюкзак подпрыгивал и бил по спине, «винторез» и «скар» со звяканьем ударялись друг о друга, Рамир прижал стволы к груди, придерживая оба за цевье.

Впереди мчался Рваный. Он первым добрался до пещеры, присел у черного зева, возвышающегося над ним на пару метров, поднял «калаш», направив его на вертолет.

Из-под крыла вертолета сорвался огонек, ущелье на миг наполнилось громким визгом — а затем каменная перемычка, мостик на ту сторону, взлетел в воздух в дыму и пламени.

Сталкеры один за другим влетали в пещеру и замирали, оказавшись в непроглядной тьме. Инстинкты не позволяли идти в темноту: а вдруг там мутант, аномалия, вояки?

Долг вытащил из кармана «лифчика» фонарь и включил. Луч света уперся в присыпанный землей пол. Цыган прыгнул внутрь, за ним гналась цепочка маленьких взрывов — пулеметная очередь. У входа в пещеру она остановилась. Рваный осторожно выглянул.

— Вроде улетает!

— Ну конечно, с чего ему? — буркнул Цыган, задирая правую ногу и разглядывая ботинок. Каблук был скошен: ободрала пуля.

— Хогошо, что гикошетом икгу не газнесло, пагень, — заметил Сержант. Он отвернулся, подошел к Долгу, тоже всматриваясь в темноту.

— Никого тут нет, никто не выживет в этой духовке, — сказал Падла, усаживаясь на каменный пол и вытирая пот со лба. — Давно меня так не поджаривали… Натуральный Ташкент! Как мы теперь переберемся?

Фонарь высветил противоположную стену, вернее, отсутствие оной — покатый свод пещеры снижался и уходил в глубь каменной толщи узким коридором. Долг покачал головой, выключил фонарь.

— Ни один приличный мутант в такую щель не пролезет, — сказал подошедший Цыган.

— А непгиличные мутанты в Зоне водятся? — спросил Сержант.

— Они все такие, про приличных Цыган пошутил, — ухмыльнулся Падла. — Чё делать будем, братва? Ботаник ссутулился возле выхода, дрожал, обхватив себя за плечи.

— Д-долго н-нам еще ид-дти? — стуча зубами, спросил он.

— Замегз? — удивился Сержант.

Цыган заметил, что рюкзак монолитовца стоит рядом с хозяином — впервые с момента появления сектант снял поклажу. Сейчас черная фигура наклонилась над громоздким сооружением, расстегивая фастексы верхнего клапана.

— Вернулся! — воскликнул Рваный, выглядывая из пещеры. — Что будем делать? Надо попробовать другой дорогой на ту сторону перебраться!

— И оказаться под прицелом пулеметов и НУРСов? — возразил Падла.

Цыган с интересом следил за движениями рук монолитовца. Вот тот достал из рюкзака одну трубу, вторую, вдвинул одну в другую…

— Э, пагень, откуда у тебя базука? — зашевелился Сержант.

Падла обернулся, приподнимаясь. Сталкеры подошли ближе, только Ботаник безучастно стоял, дрожа, — нервы у него были на пределе. Может, поэтому он первый услышал шевеление в глубине пещеры. Лаборант вздрогнул, поднял худое, заросшее рыжеватой щетиной лицо. Рамир заметил его движение, перехватил устремленный в темноту панический взгляд, обернулся.

— Ложись! — успел крикнуть он. Первый камень пролетел над головами, с грохотом свалился на пол и откатился.

— Бюреры! — Рваный схватил висящий на груди «калаш» и дал короткую очередь в темноту. Эхо отскочило от стен и запрыгало по пещере, отрикошетившая пуля просвистела у щеки Цыгана. И сразу целый град камней обрушился на сталкеров. Пригибаясь, они побежали наружу.

Тяжелый низкий гул накрыл ущелье, две длинные туши зависли над ним. Сталкеры остановились, оказавшись между двух огней.

Отсветы озарили часть пещеры и вливающиеся в нее десятки маленьких, тощих, бледных карликов, похоже, за всю жизнь видевших солнечный свет от силы пару раз. Бюреры гомонили, тащили камни и арматуру, какие-то предметы. По команде невидимого отсюда шамана все это добро взлетело в воздух и волной упало на людей.