Под пологом семейного счастья - Эмилия Остен

Пожилая дама поспешила вмешаться, пока ее дорогая подруга не начала обмениваться с майором привычными колкостями:

– Боюсь, этот грех мне стоит взять на себя, майор Дилан. Волею случая мне довелось дать юному мистеру Уайтингу неплохой совет, которым он был так любезен воспользоваться.

Изумленный джентльмен перевел свой взгляд на нее, а старая графиня невозмутимо продолжила:

– А теперь, с вашего позволения, я хотела бы направиться к карточному столу, мой давний партнер доктор Соддервиль уже машет мне. А вам почему бы не присоединиться к молодежи и немного не потанцевать до того, как нас позовут к столу? Миссис Браун грацией не уступит своим дочерям, да и ваша осанка украсит группу танцующих джентльменов.

Это прозвучало как настоятельное предложение, и майору ничего не оставалось, как подать Алисон руку и с обреченным видом перейти в следующий зал. Довольное выражение лица его партнерши действовало на Дилана так раздражающе, что какое-то время он танцевал молча, но позже все-таки счел нужным произнести:

– Вероятно, скоро вас можно будет поздравить – вы добились цели?

– Какой цели, сэр? – Даже он не мог сегодня испортить настроение Алисон.

– Выгодно выдать замуж дочерей, разумеется. Или у вас есть и другие цели? – Сарказм майора не выходил за рамки приличий, но видно было, что он охотно преступил бы их, если б мог.

– Но одна моя дочь еще не замужем, и, насколько я знаю, не имеет таких намерений. К тому же не помню, чтоб мы с вами обсуждали смысл моей жизни, майор. Конечно, только этими, безусловно, важными планами она не ограничивается. Например, я могу возмечтать и сама выйти замуж за какого-нибудь вдового герцога.

Джентльмен не был расположен шутить и ответил весьма резко:

– Эти ваши планы навряд ли касаются моего подопечного, поэтому не занимают меня. Что касается благополучия Джеймса, я сделал все, что мог, чтобы уберечь его, но потерпел поражение. Если он еще не попросил руки вашей дочери, он сделает это в самое ближайшее время.

– В самом деле? Что ж, я охотно приму в свою семью такого сына, как мистер Уайтинг. – Ее улыбка стала еще более радостной, майор же дернул плечом, нетерпеливо ожидая окончания танца.

– Как лорд Дримстоун, хотите вы сказать. Осмелюсь заметить, между этими двумя именами – большая разница.

– Если вы подразумеваете состояние Дримстоунов, то напомню вам, что еще почти два года вы будете являться опекуном Джеймса. Судя по всему, карманных расходов, которые вы ему выделяете, навряд ли хватит на содержание семьи, так что от этого брака моя дочь ничего не выигрывает, – благодушное настроение Алисон мало-помалу начало таять.

– Зато через два года она обретет состояние, о котором вы в вашем положении не могли и мечтать, – отпарировал майор. – К тому же я не допущу, чтобы Джеймс жил на средства жены, если таковые вообще существуют!

– Ваше предубеждение против моей семьи уже перестало удивлять меня, сэр. Прошу вас, оставьте коварство и скупость на мою долю и поверьте, что Дженни – самое нежное и бескорыстное существо на свете. А мое положение вдовы священника, я полагаю, не может бросить на мою дочь тень стыда.

Музыка смолкла, и миссис Браун, слегка присев, отвернулась от майора с намерением встречаться с ним только по мере необходимости. К сожалению, если Джеймс и впрямь решится просить руки мисс Браун, необходимость таковая будет возникать какое-то время довольно часто, но ради Дженни Алисон готова была стерпеть и кое-кого похуже, вроде миссис Бродвик.

Однако мистер Дилан не собирался оставлять за этой женщиной последнее слово и догнал ее у выхода из залы:

– Я не хотел очернить память вашего супруга, мадам. В части происхождения мисс Браун не вызывает никаких нареканий, но часто поступки людей оставляют пятна и на самых невинных из их родственников.

– И какие мои поступки кажутся вам страшным клеймом на репутации моей дочери? – Алисон старалась говорить тише, так как чувствовала спиной заинтересованные взгляды сидящих на диване миссис Хорсмен и миссис Пич.

– Если вы хотите, чтобы это было произнесено вслух, – извольте. Вы обманом женили мистера Рэдволла на вашей младшей дочери, хотя его желала для себя старшая! А теперь всячески поощряете молодого лорда к браку с ней, возможно, даже против ее воли!

– Обманом? – Наша героиня едва удержалась от того, чтобы спросить джентльмена, в своем ли он уме. – И в чем, по-вашему, заключался этот обман?

– Мадам, эта семья достаточно давно знакома с вами, чтобы питать иллюзии относительно ваших финансовых возможностей, но вы скрыли от юноши наследственное заболевание, которым страдают женщины в вашей семье! И теперь будущий граф рискует остаться без здоровых наследников!

– Заболевание? Кто сказал вам эту чушь? – Изумление Алисон невозможно было подделать, и даже майор понял это.

– Неважно, главное, что мне об этом известно, – ответил он на полтона ниже.

– Полагаю, сэр, что вас намеренно ввели в заблуждение. И даже нетрудно догадаться, кто именно и зачем. – Миссис Браун про себя записала еще одно очко на ее счет к графине Теодоре.

– Вы всерьез полагаете это возможным? – усмехнулся Дилан, скрывая некоторую растерянность.

– Вы считаете меня лживой, так не отказывайте в этом таланте и другим леди! Впрочем, если вам угодно оставаться в ослеплении – сделайте милость. А теперь прошу меня простить, я предпочла бы выйти в сад. – Алисон хотелось схватить стоявшую около двери вазу и запустить ею в майора, а другую – в сторону дивана с сидящими на нем шпионками ее светлости Теодоры.

– Позвольте предложить вам руку, сударыня. Я не готов закончить наш разговор на этой ноте. Если есть что-то, в чем я не прав, я всегда готов это признать, ибо ни один военный не добьется победы, если не научится отступать.

Миссис Браун не было никакого дела до военной науки, но она уже сообразила, что лучше прояснить все сейчас, чем позволить майору пойти с вопросами в попечительский совет. Вместе они вышли в сад, где прохладную ночь ранней осени озаряли разноцветные фонари, как это бывало всегда на празднике у лорда Дримстоуна.

– Итак, вы хотите сказать, что я ошибся относительно проблем вашего семейства, – снова начал Дилан.

– Я хочу сказать, что вы охотно поверили тому, что вам рассказали, не подумав о том простом факте, что, как вы сами сказали, мы уже более восьми лет проживаем в Риверкрофте и тесно общаемся с соседями. И то, что известно графине Теодоре, неминуемо должно было стать достоянием всего общества!

Майор был вынужден признаться себе, что не подумал об этом простом факте – мать наверняка предупредила бы Марка еще до свадьбы. Проницательность миссис Браун, сразу назвавшей имя его осведомительницы, была ему неприятна вдвойне. Мало того что он оказался обманут, так это, судя по всему, очевидно с первого взгляда. Ее светлость поставила его в неловкое положение, а эта женщина еще усугубила ситуацию, своей насмешливой логикой заставив почувствовать себя глупцом.