Дикарь и простушка - Джоанна Линдсей

Дункан отставил бокал с бренди и ленивой походкой направился в холл. Он намеревался напиться до бесчувствия, но спиртное на него не действовало. Вероятно, эмоции, терзающие его, были сильны.

Увидев Сабрину, стоявшую рядом с Рэйфелом, он обрадовался, что по-прежнему трезв. Теперь понятно, почему Лок так и заливается смехом, — всему причиной Сабрина. Сабрина и ее способность успокоить растревоженное сердце. Дункан ощутил внезапный укол ревности. Почему лучи ее обаяния согревают Рэйфела, а не его, Дункана Мактавиша?

Но он тут же выбросил из головы мятежные мысли: слишком был счастлив видеть ее, чтобы позволить недостойным вопросом омрачать их дружбу.

— Не думал, что вы приедете сегодня, — пробормотал он.

Девушка ответила сияющей, предназначенной лишь ему одному улыбкой, такой, какая не появлялась на ее губах после его повторной помолвки с Офелией. И теперь у него все сжалось внутри. Ее поспешный ответ тоже смутил Дункана:

— Мы ведь все еще друзья, правда?

— Я уже стал гадать… — начал он, безуспешно пытаясь скрыть смущение.

Но Сабрина как ни в чем не бывало улыбалась, и Дункан растерянно нахмурился. Интересно, что она узнала от Рэйфела такого забавного, кроме того, что Дункан еще не женат? Неужели действительно воображает, что план Невилла удастся? Ведь она сама пыталась переубедить Мейвис и потерпела поражение.

Ухмылка Рэйфела оказалась последней каплей, переполнившей чашу его терпения.

— Да что это с вами?! — взорвался Дункан. — Что это вас так развеселило? Вы напоминаете сейчас хихикающих херувимчиков.

— Это уж слишком! Я решительно возражаю против подобных выражений! — негодующе воскликнул Рэйфел, но тут Сабрина издала звук, подозрительно напоминающий хихиканье.

— А вот я готова побыть херувимчиком, — призналась она. — Так и вижу себя с трепещущими крылышками, пускающей стрелы веселья в каждого прохожего.

Рэйфел закатил глаза. Дункан насупился. Сабрина рассыпалась звонкой трелью смешков, но, пожалев Дункана, объяснила:

— У меня хорошие новости. Чудесные! Великолепные! — Прежде чем все объяснить, она закусила губу и призналась:

— Хотя, с другой стороны, они могут считаться и плохими.

— Плохими?

— Ну да, поскольку теперь вам придется снова начать поиски невесты, а если учесть, что раньше это вам не очень нравилось, новости действительно приятными не назовешь.

Дункан открыл рот, поняв наконец, о чем она говорит.

— Девочка, так называемая болезнь Невилла — лишь временная отсрочка.

— Нет-нет, дело не в этом. Вчера Мейвис погорячилась и теперь жалеет о содеянном. Но она с самого начала не собиралась портить вам жизнь, вынуждая жениться на Офелии.

Дункан еще не осознал, что свободен. Только заметив у двери Мейвис, в отчаянии ломавшую руки подобно осужденной, которую ведут на эшафот, он понял, что все изменилось.

— Не упрекайте ее, — прошептала Сабрина, проследив за его взглядом. — Она уверена, что вы уже женаты, и изводит себя за опоздание. Вчера Мейвис думала, что Офелия, выйдя за вас, добьется желаемого и снова победит, поэтому собиралась молчать, чтобы подобного не произошло. Но когда вы объяснили, что Офелия не желает провести всю жизнь в деревне, Мейвис решила заставить ее страдать. Она хотела, чтобы Офелия посчитала, будто выхода нет.

— Не только Офелия, но и я.

— Она не представляла, что так больно ранит вас. Собиралась спасти, прежде чем вы женитесь. Вот только понятия не имела, что свадьба состоится так скоро. Мейвис полагала, что у нее в запасе много времени и что она все скажет сегодня, когда будет возвращаться в Лондон.

— Но почему вы с Мейвис здесь, если, по-вашему, свадьба уже состоялась?

— Мейвис хотела предложить вам аннулировать брак. Мне казалось, это не слишком умная мысль. Родители Офелии рады такому зятю, как вы. Правда, теперь это не важно благодаря уловке Невилла. Наконец-то все кончено, Дункан.

Смысл ее слов только сейчас дошел до Дункана. Первым его порывом было обнять Сабрину. Так он и сделал. Та рассмеялась и тоже обняла его, а он обрадовался этому даже больше, чем освобождению от Офелии. Дункан и сам не понимал до сих пор, как мучило его внезапное отчуждение Сабрины.

Но сладостное забытье продолжалось всего несколько чудесных мгновений. Голос Офелии, донесшийся сверху, подействовал на него, как струя ледяной воды.

Сабрина тут же отстранилась.

— Могли бы по крайней мере хотя бы притвориться джентльменом и подождать, пока фарс, именуемый помолвкой, официально завершится, прежде чем открыто выказывать свои истинные симпатии, — с брезгливым презрением бросила Офелия. — Разумеется, трудно ожидать соблюдения приличий или хотя бы обычной учтивости от того, кто совсем недавно принят в обществе.

Глава 50

Дункан медленно обернулся к Офелии, замершей на ступеньках. Гнев, вызванный ее злобными речами, немного унялся от сознания того, что больше ему никогда не придется иметь дело с этой змеей.

Поэтому в голосе Дункана слышались лишь нотки легкого неодобрения:

— Леди Офелия, будь я таким варваром, как вам представляется, мы не обручились бы снова, пусть даже вся чертова толпа гостей застала меня в вашей спальне. Поймите, мне было бы плевать на вашу репутацию.

— Но это вы во всем виноваты, — напомнила Офелия, краснея от его грубости.

— И что же? Какое дело дикарям до таких пустяков?

— О, так и быть, вы не дикарь, — сухо согласилась она.

— Не думал, что доживу до такого дня! — вмешался Рэйфел с ехидным смешком. — Снежная королева отрекается от своих слов!

Офелия повернулась, чтобы наградить его пренебрежительным взглядом, но тут заметила Мейвис и громко ахнула. Совершенно забыв о троице, смирно стоявшей у подножия лестницы, она поспешила к бывшей подруге.

— Мейвис, я знала, что ты придешь, пока еще не поздно! Значит, дружба все-таки не забывается! Ты просто не можешь заставить меня страдать до конца жизни из-за каких-то не стоящих внимания глупостей, которые к тому же вырвались у меня случайно.

Дункан только головой покачал, еще раз возблагодарив небо за обретенную свободу. Что за существование пришлось бы ему влачить с такой женой!

Они последовали за Офелией как раз вовремя, чтобы услышать ее трогательные речи. Дункан уже хотел съязвить насчет «страданий» Офелии, но промолчал, заметив, как смущена Мейвис.

— Пока еще не поздно? — непонимающе переспросила мисс Ньюболт и посмотрела на Сабрину, ожидая подтверждения.

Та улыбнулась и кивнула. Мейвис вдруг распрямилась, словно с ее плеч свалилась невидимая тяжесть. Очевидно, ей наконец стало ясно, что Офелия не всесильна и что теперь пришла пора доказать это.