Слишком личное - Наталья Костина

– Почему ты не вернулась домой сразу?

– Слушай, кто ты такая? – ощетинилась сестра. – Почему ты говоришь со мной в таком тоне? И вообще, почему я должна перед тобой отчитываться: где была, что делала! Я взрослый человек, Лена! А у тебя с детства отвратительная привычка мною командовать! Я не понимаю, это что, допрос?

– Завтра с тобой еще не в таком тоне будут беседовать, – пообещала сестра. – Эта рыжая прохвостка, что отдыхает здесь со своей матерью, ну, эта твоя родственница, она, оказывается, из милиции. Она и заварила всю эту кашу – влезла в дом и объявила, что мать убили. Заставила врача вызвать каких-то следователей. Маму забрали на вскрытие… Ерунда какая-то на постном масле! Но что пришлось пережить мне из-за этого абсурдного обвинения! Ты хоть представляешь, что я вынесла за этот день? Извини, я, конечно, сорвалась, – смягчила свою отповедь Елена Аристарховна, – но ты меня тоже пойми: тебя целый день нет, мать скоропостижно умерла, вокруг творится что-то невообразимое… Я не знаю, что делать! Понаехало милиции, Светлана ничего не делает, только путается под ногами… И завтра вся округа будет говорить, что мы прикончили родную мать. А ты в это время где-то развлекалась! Да, и нужно позвонить, сообщить, что ты нашлась, а то…

– Никакая она мне не родственница, – вдруг обиженно перебила сестру Валерия. – Господи, ну какая она нам родня? Седьмая вода на киселе! Я ее знать не знаю! Ты еще скажи, что она Ванькина сестра! Кстати, где он?

– У него пропал инсулин.

– Как пропал? Что значит пропал? Испортился?

– Нет, исчез. Вся коробка. Поэтому эта твоя родственница и решила, что маму убили. Наверное, этим самым инсулином.

– Какая чушь! Ванька свой инсулин сто раз куда-то совал! Он вообще с тех пор, как связался с этой девкой, себя не помнит. То одно потеряет, то другое… Но, Лена, честно говоря, я не понимаю, как можно убить человека с помощью инсулина.

– Наверное, можно, – мрачно предположила Елена. – Любым лекарством можно отравиться. Даже аспирином.

– Господи, Леночка, а если она сама?! – Валерия Аристарховна как подкошенная рухнула на стул. – А все будут говорить, что это мы ее довели!

Елена Аристарховна ошарашенно уставилась на сестру. Эта мысль, очевидно, ей самой в голову не приходила.

– Знаешь, Лера, твои домыслы… Ты, пожалуйста, больше никому таких выводов не высказывай. Особенно там, – со значением добавила сестра. – Я все-таки думаю, что это был совершенно естественный конец. Поняла? Для всех будет лучше, если мы в этом вопросе проявим единодушие. Маме уже было за восемьдесят, ведь так?

– Но она никогда ни на что не жаловалась!

– Господи, какая же ты тупая! – воскликнула Елена Аристарховна. «И до сих пор бегаешь за мужиками», – хотелось добавить ей, но она сдержалась. Сейчас действительно лучше не ссориться, тем более что Лерку все равно не переделаешь. – У каждого пожилого человека бывают какие-то проблемы, – терпеливо объяснила она сестре. – И если он не жалуется, это еще не значит, что эти проблемы не существуют. Да и невозможно в восемьдесят лет быть таким же здоровым, как в двадцать. У мамы со здоровьем тоже обстояло далеко не идеально. Она никогда не лежала в больницах, потому что просто следила за собой. Однако я, например, совершенно точно знаю, что в последние годы у нее болела печень. И давление часто повышалось. И сердце пошаливало. Хотя она и лекарства принимала, и витамины колола себе регулярно, но болезни все равно развивались. Да и вообще… Годы ее были уже весьма преклонные. А насчет того, что это случилось неожиданно, вспомни хотя бы, как внезапно умер папа.

Сестры помолчали. Елена жутко устала за этот бесконечный день, а на Валерию все свалилось сразу: и известие о смерти матери, и то, что у них в доме, оказывается, побывала милиция, и завтра все кругом будут судачить… Нет, обо всем этом не то что говорить, страшно и думать! А тут еще Ленкины попреки. И пропажа у Ваньки этого дурацкого инсулина до кучи! А сегодняшний день начинался так замечательно… Она приятно провела время с этим милым молодым человеком… И ничего она не выискивала, как тут изволила выразиться ее сестра. Он сам к ней подошел, заказал ей шампанское, а дальше все вообще было как в сказке… И они уже договорились завтра снова встретиться. Как же все это некстати! Намечался легкий, ни к чему не обязывающий курортный романчик. А может, даже и больше… Он так смотрел на нее! Даже уговаривал остаться у него на ночь. Похоже, она его чем-то зацепила – ну, не все же такие зануды, как сестрица Леночка. А она, Валерия, еще очень даже ничего… Это любовное приключение было глотком свежего воздуха после всей этой скучищи, этого так называемого отдыха в отчем доме! Она еще не старуха, чтобы варить варенье на веранде или валяться с книжкой в саду, как дорогая Лена! Если ее сестре это нравится, то пусть сама и дышит своим свежим воздухом, сколько влезет. А она сегодня наконец-то, что называется, оторвалась по полной. День прошел так легко, так весело… Да, а здесь, оказывается, в это время… Ну и что? Что она теперь, хуже всех, если ее не было дома? Что она могла поделать, даже если мама умерла?! Лечь рядом и тоже отдать концы?!

– Ладно, уже поздно. Еще нужно накормить всех ужином. Не думаю, что, кроме нас с тобой, кто-нибудь об этом позаботится. Пойдем, поможешь мне.

Валерия Аристарховна послушно поднялась вслед за сестрой. Ей сейчас очень не хотелось тащиться в кухню и заниматься там готовкой. Она сама удовольствовалась бы чашкой чая и каким-нибудь бутербродом. Во всем теле была умиротворяющая истома, и больше всего она хотела сейчас ни о чем не думать, а лечь в постель. Но Ленка просто так не оставит ее в покое. Ей всегда нужно настоять на своем! «Да, – вдруг вспомнила она, – как же я все время забываю об этом… Какой ужас – мама умерла. Это так страшно… и так неожиданно. Но… Но это так… вовремя!»

Они были очень схожи внешне, родные сестры Липчанские, но наружным сходством, пожалуй, все и ограничивалось. Елена привыкла ставить перед собой конкретные цели, планомерно и целеустремленно добиваясь своего. А Валерия Аристарховна всю жизнь жила как хотела – ярко, весело, с комфортом. Ее сестра Елена была тем самым рачительным муравьем из басни, она же – легкой порхающей стрекозой.

Катя подумала, что этот дом похож на необитаемый остров, на который волей судеб выбросило совершенно чужих людей, терпящих бедствие. И эти люди не понимают, что нужно сплотиться и единым фронтом противостоять невзгодам и непогоде. Сестры игнорируют друг друга. Иван заперся от невесты в комнате. Неизвестно, устоит ли их союз или распадется от семейной бури. Наверное, Иван все же узнает о прошлом своей невесты – и не от Кати, нет. Просто шила в мешке не утаишь. Если действительно все так, как она предполагает, если в этом доме в самом деле совершено убийство, то вопросы будут задаваться самые бесцеремонные, ей ли этого не знать! И тогда станет ясно, способны ли они выдержать. Если он по-настоящему ее любит, то…