Шведская сказка - Шкваров Алексей Геннадьевич

Стединк на цыпочках, крадучись подошел к выходу и прислушался. Тишина. Он осторожно приоткрыл дверь и выглянул. На улице стояли два русских солдата. Услышав скрип, они обернулись и один из них, дружелюбно улыбнулся и что-то спросил. Стединк не понял вопроса, но ответил такой же улыбкой и прикрыл за собой дверь.

- Охраняют! – убедился он. – Но настроены не враждебно.

Отчаявшись придумать что-либо, полковник рассеянно съел оставленный на столе и безнадежно остывший ужин, который кто-то заботливо прикрыл полотенцем. Но Стединку было все равно. Он не ощущал не только температуру пищи, но даже ее вкус. Поев, он так и просидел всю ночь за столом, строя различные догадки относительно своей дальнейшей судьбы.

С рассветом послышался голос трубы и, ориентируясь по звукам, Стединк понял, что вся крепость ожила и пришла в движение. Где-то забил барабан, и послышались зычные голоса командиров, отдававших какие-то приказы солдатам. В дверь постучали. Стединк быстро отскочил в угол, на высоком табурете там стоял кувшин с водой и небольшой деревянный ушат для умывания, и сделал вид, что совершает утренний туалет.

- Да-да, войдите. – Произнес он по-немецки, вытирая полотенцем лицо.

Дверь приоткрылась и внутрь вошел вчерашний поручик Бехлий.

- Доброе утро, шевалье. – Поклонился офицер.

- Доброе утро, господин поручик. – Ответил Стединк. – Как здоровье коменданта? – вежливо осведомился.

- Спасибо, ему уже лучше. Но тем не менее он просил меня сопроводить вас и показать дорогу.

- Я очень признателен, и прошу передать ему мои слова искренней благодарности за предоставлен кров и гостеприимство. – Полковник старался выглядеть очень учтивым.

- Я с удовольствие передам ему. – Поручик вновь поклонился и добавил, - если у вас, шевалье, есть желание, я могу показать вам крепость. Я думаю, что как офицера, как француза, чья нация дала нам такого великолепного фортификатора Вобрана, вас несомненно заинтересует и наша крепость. Она хоть и построена триста лет назад, но достойна восхищения и сегодня.

- Что это? Азиатская хитрость русских? Изощренная западня? Или… или простодушие? – промелькнуло в голове. – А где мой слуга? – задал вопрос.

- Он ожидает уже вас на улице. – Ответил поручик.

Стединк кивнул:

- Я с удовольствием воспользуюсь вашим предложением, еще раз примите слова моей благодарности.

- Тогда прошу вас. – Бехлий пригласил полковника на выход.

Караульных уже не было, а снаружи их ожидал один Пайво, переминаясь с ноги на ногу, и тоскливо озиравшийся по сторонам. Повсюду кипела обычная гарнизонная жизнь. Непрерывно передвигались разные воинские команды, часть солдат выполняла ружейные артикулы, другие спешили по каким-то служебным надобностям, все напоминало огромный человеческий муравейник, где не было бесполезной суеты, но все исполнялось споро и быстро, подчинялось строгому, раз и навсегда заведенному внутреннему распорядку.

- Сколько ж у них солдат в гарнизоне? – подумал Стединк, внимательно всматриваясь в русских, и пытаясь хоть как-то приблизительно оценить их численность. Не получалось! Одни команды сменялись другими, все русские были для Стединка на одно лицо. Если его и разыгрывали, то делали очень умело.

- Прошу вас, шевалье, на верки . Осмотрим наши батареи. – Гостеприимно приглашал его за собой поручик. Втроем они поднялись наверх. С высоты открывалась великолепная панорама. Впереди раскинулись необъятные леса и озера Финляндии. У самого подножия стен спокойной серебристой гладью лежала Сайма, разделенная островом-крепостью на два озера – Пурувеси и Хаукавеси. От воды тянуло приятной прохладой. На другом берегу полковник заприметил скалу. Хорошая позиция для батареи, и единственная. Три-четыре пушки поставить можно. А больше подходящего ничего не видать. Оглянулся на крепостные стены:

- Орудия староваты, - отметил Стединк, - лет сорок-пятьдесят назад отлиты. Но их количество и калибры впечатляют.

- Да, - перехватив взгляд полковника, подтвердил Бехлий, - орудия шведские, еще с прошлой войны. Но все исправны и способны нанести противнику ощутимый урон.

- А вы собираетесь воевать? – осторожно спросил полковник.

- Хочешь мира – готовься к войне! Древняя мудрость, шевалье. Мы не собираемся… но всегда готовы. – Спокойно отвечал поручик.

Смотреть особо было нечего. Конечно, Стединк с удовольствием обошел бы все укрепления Нейшлота, но злоупотреблять гостеприимством безумие. Полковник продолжал не доверять внешнему простодушию русских. Да и то, что было показано, внушало ему серьезные опасения. Посему, Стединк поспешил поблагодарить сопровождавшего их офицера и покинуть Нейшлот. Возражений не было!

Обратный путь прошел в молчании. Выехав из крепости, Веселов широко перекрестился:

- Слава Богу, обошлось!

Стединк молча кивнул. Так и поехали. Солнце уже высоко стояло, припекало сильно. Бессонная ночь, духота летняя, разморило обоих. Лишь однажды полковник нарушил молчание:

- Скажи мне, Пайво, ты не обратил внимания сколько, хотя бы приблизительно, солдат у русских?

- Не знаю. Не до этого было. – Пожал плечами Петр, - все думал, как оттуда выберемся. – Поразмышляв немного, добавил, - Много. Несколько сотен. Пять, может шесть.

- Пятьсот-шестьсот, - повторил за ним Стединк, - многовато. Вряд ли размеры самой крепости позволяют разместить такой гарнизон. В последнюю войну, когда мы его сдали противнику, там было 209 человек. Но, возможно, русские что-то расширили, перестроили, а мы не смогли разглядеть этого… - полковник беседовал с самим собой, мерно покачиваясь в седле.

Доехав до развилки дорог, ведущей на Сен Михель и Пуумалу, Стединк отпустил Веселова.

- Благодарю тебя, капрал, за службу. Отправляйся к себе на пост. И будьте готовы. Скоро начнется.

- Нешто на Нейшлот пойдем, господин полковник?

- Все возможно. – Уклончиво ответил барон и, развернув коня, поскакал в штаб бригады, оставив Петра в одиночестве.

Делать нечего, Веселов отправился в Пуумалу, где его с нетерпением поджидала Хельга:

- Ну, наконец-то! – радостно встретила его девушка, - И что от тебя хотел этот полуфранцуз-полушвед?

- Да, ничего особенного, фройлян Вальк. Прогуляться захотел он. К русским. – Объяснил, как мог.

- Что это, я вдруг стала фройлян Вальк? А, Пайво? – подозрительно посмотрела на него девушка.

- Простите, Хельга. – Петр смутился. – Вы разрешите, я своих солдат навещу, а после, если не возражаете, мы можем прогуляться?

- Если вы, Пайво, не заставите меня долго ждать! Как вчера. – Погрозила пальчиком, а глаза все радостью светились.

- Тогда я поспешу!

- Вот-вот! Поспешите!

Они разошлись, оба довольные друг другом.

***

Ах, как была великолепна и элегантна королевская яхта «Амфион»… Вот великолепный образец изысканного вкуса короля Густава. И это не важно, что ее пушки годны лишь для салютов, она войдет в устье Невы, распустив все свои паруса, и блеснув слаженной работой экипажа, бросит якоря напротив Зимнего дворца – главной резиденции императрицы Екатерины, где Густав примет капитуляцию.

Эту яхту, нет, этот изумительный бриг, построил сам знаменитый Чапман, под личным надзором короля. Как изумительны линии его обводов… как много ценных пород дерева здесь использовано… А название? Это заслуга самого Густава! Он обожал древнегреческий миф об Амфионе и Зете, братьях-близнецах, рожденных смертной женщиной Антиопой от самого Зевса. Зет был искусным строителем, а его брат – Амфион – музыкантов. Это они воздвигли легендарные Фивы. Своей чарующей музыкой Амфион приводил в движение камни, которые брат укладывал в основание городских стен. Со времен Еврипида, имена братьев служили символом отношения к жизни: Зет – созидательного, Амфион – созерцательного… Реальность и мечтательность – вот идеал Густава.

Вместе с яхтой была заказана и опера, самому Иоганну Готлибу Науману, капельмейстеру Дрезденской оперы. Премьера представления и спуск яхты на воду прошли, как величайший праздник к седьмой годовщине царствования короля. Он сам себе сделал подарок!