Замужем с утра - Лиза Клейпас

Кэтрин с трудом сглотнула подступивший к горлу ком.

— Мне кажется… это не вызывает сомнений.

— Тогда скажите, — попросил Лео, поглаживая ее горло.

— Зачем говорить очевидные вещи?

Но Лео настаивал, черт возьми, как будто не понимал, как трудно Кэтрин произнести слова признания.

— Всего лишь несколько слов. — Его пальцы коснулись трепещущей жилки на шее Кэтрин. — Не бойтесь.

— Пожалуйста, я не могу…

— Скажите.

Кэтрин потупилась, не в силах поднять глаза. Ее бросало то в жар, то в холод. Набрав в грудь побольше воздуха, она произнесла дрожащим шепотом:

— Вы мне н-нравитесь.

— Ну вот, — шепнул Лео, притягивая ее к себе. — Неужели это было так ужасно?

Кэтрин с трудом поборола желание прильнуть к Лео. Вытянув руки, она уперлась ладонями ему в грудь, удерживая его на расстоянии.

— Это не имеет значения, — с усилием выдавила она из себя. — На самом деле так даже хуже.

Лео уронил руки и окинул Кэтрин насмешливым взглядом.

— Хуже?

— Да, потому что я никогда не смогу дать вам больше. И чтобы вы ни говорили, вам нужен такой же брак, как у ваших сестер. Как у Амелии с Кэмом, преданность и близость… вы тоже этого хотите.

— Мне вовсе не нужна близость с Кэмом.

— Перестаньте насмешничать, — с горечью сказала Кэтрин. — Я говорю серьезно.

— Простите, — тихо отозвался Лео. — Иногда серьезные разговоры смущают меня, и возникает желание обратить все в шутку. — Он немного помолчал. — Я понимаю, что вы пытаетесь мне сказать. Но если я возразил бы, что влечения и симпатии вполне достаточно для брака?

— Я бы вам не поверила. Потому что знаю, как горько будет вам видеть счастливые семьи ваших сестер, вспоминать преданную любовь ваших родителей друг к другу и знать, что наш брак в сравнении с их союзами — всего лишь фальшивка, жалкая пародия.

— Почему вы так уверены, что в конечном счете мы не полюбим друг друга?

— Я это знаю. Я заглянула к себе в сердце. Там нет любви. Вот о чем я говорила раньше. Не думаю, что когда-нибудь смогу довериться кому-нибудь настолько, чтобы полюбить. Даже вам.

Лицо Лео осталось бесстрастным, но за его внешней невозмутимостью скрывались смятение, гнев и боль. Кэтрин угадала это по его взгляду, по безжизненному голосу и едва заметной горькой складке у губ.

— Не то чтобы вы не могли, — произнес он. — Вы просто не хотите. — Поднявшись с постели, Лео принялся собирать разбросанную по полу одежду. Одевшись, он заговорил с подчеркнутой вежливостью, от которой веяло холодом: — Мне нужно идти.

— Вы рассердились.

— Нет. Но если я останусь, мы снова займемся любовью, я опять сделаю вам предложение, и так будет продолжаться до самого утра. И хотя я привык к вашим отказам, даже мое терпение имеет пределы.

Кэтрин ощутила острый укол сожаления и вины. Слова раскаяния готовы были сорваться с ее губ, но она сдержалась, боясь еще больше разгневать Лео. Лорд Рамзи был не из тех мужчин, что боятся принять вызов. Но он начинал понимать, что не может сломить сопротивление Кэтрин, и не находил выхода из тупика.

Надев плащ, Лео вновь приблизился к кровати.

— Не пытайтесь предсказать, на что вы способны, — прошептал он, погладив Кэтрин по подбородку. Он наклонился, поцеловал ее в лоб и добавил: — Вы еще сами себя удивите. — Подойдя к двери, он отпер ее, приоткрыл и осторожно оглядел коридор, потом обернулся к Кэтрин: — Заприте за мной дверь.

—Доброй ночи, — с усилием произнесла она. — И… простите, милорд. Я хотела бы быть другой. Если бы я только могла… — Она осеклась и печально покачала головой.

Задержавшись у двери, Лео бросил на Кэтрин предостерегающий взгляд. В глазах его читалась насмешка.

— Вы вот-вот проиграете эту битву, Кэт. И вопреки вашему желанию поражение принесет вам радость.

Глава 27

Лео меньше всего на свете хотелось наносить визит Ванессе Дарвин, однако ему любопытно было узнать, почему надменной красавице так не терпелось с ним увидеться. Поппи дала ему адрес особняка в Мейфэре, на Саут-Одли-стрит, недалеко от домика с террасой, который Лео обычно снимал. Мисс Дарвин с матерью остановились в георгианском особняке, сложенном из красных кирпичей, с белым фронтоном и четырьмя стройными пилястрами, украшавшими фасад.

Лео всегда любил Мейфэр, но не столько за его репутацию самого фешенебельного района в Лондоне, сколько за то, что в начале восемнадцатого столетия суд Вестминстера признал его «ареной буйства и разврата». Мейфэр был печально знаменит своими игорными домами, непристойными театральными постановками, кулачными поединками, петушиными и собачьими боями. Здесь процветали преступность и распутство. Однако за минувшую сотню лет его облик изменился до неузнаваемости, Мейфэр не без труда приобрел славу весьма респектабельного района. Завершающий штрих добавил Джон Нэш, создав знаменитую Риджент-стрит и великолепный Риджентс-парк. Однако этот район всегда напоминал Лео почтенную леди с запятнанным прошлым.

Едва Лео прибыл, его тотчас проводили в гостиную, выходившую окнами на двухъярусный сад. Ванесса Дарвин и графиня Рамзи уже ждали его. Они тепло приветствовали гостя. Завязалась обычная в подобных случаях вежливая беседа: расспросы о здоровье родных, обмен замечаниями о погоде и прочие невинные реплики, предваряющие серьезный разговор. Лео нашел, что его первое впечатление, возникшее при знакомстве с этими двумя женщинами на балу в Гэмпшире, оказалось верным. Графиня и на сей раз показалась ему болтливой склочницей, а Ванесса Дарвин — красивой самовлюбленной куклой.

Прошло четверть часа, затем половина. Лео начал было сомневаться, удастся ли ему выяснить, зачем дамам понадобилось так настойчиво требовать встречи с ним.

— Боже мой! — воскликнула наконец графиня. — Я чуть не забыла, что собиралась дать распоряжения кухарке насчет ужина. Прошу прощения, мне нужно идти. — Она встала, и Лео машинально поднялся на ноги.

— Пожалуй, я тоже пойду, — сказал он, радуясь возможности ускользнуть.

— Останьтесь, милорд, — тихо проговорила Ванесса. Прежде чем графиня удалилась, женщины обменялись многозначительными взглядами.

Догадавшись, что графиня Рамзи нарочно выдумала предлог, чтобы оставить дочь вдвоем с ним, Лео вновь опустился на стул.

— Так вы собирались о чем-то со мной поговорить.

— Да, — подтвердила Ванесса. Она была действительно очень красива: блестящие черные волосы, уложенные в высокую прическу, оттеняли белизну кожи, огромные глаза сверкали страстным огнем на фарфорово-нежном лице. — Я хотела бы обсудить с вами одно весьма деликатное дело. Надеюсь, я могу положиться на ваше благоразумие.