Зеркало Иблиса - Виктор Бурцев

То, что последовало затем, Ягеру показалось настолько омерзительным, что он закрыл глаза. Под потоками воды улица вскипела. Грязь на булыжниках вдруг зашевелилась, как живая, поползла, сбиваясь в одно большое, самостоятельное насекомое. Огромную сороконожку, бегущую на тонких ножках. И через мгновение улицы городка Тмесса превратились в один сплошной, непроходимый поток. Дождь был такой плотности, что за его стеной потерялись и грузовики, и легковой «фиат», и легкомысленно забытая поваром полевая кухня.

Полило с потолка. Итальянцы заволновались.

– Что это? – спросил Богер.

– Судя по всему, крыша с дырками, – спокойно ответил Фрисснер. – Дом-то не из камня… А так, глиняная мазанка…

В потолке образовалась маленькая дырочка. Через нее внутрь потек тоненький ручеек. Затем больше, еще больше. И вдруг целый пласт потолочных перекрытий с шумом, словно вздохнул слон, ухнул внутрь вместе с водопадом грязной воды!

Дико закричал задавленный солдат. Кого-то погребло под обломками, кто-то наглотался глинистой воды и отчаянно кашлял, стараясь держать голову выше. Те, кто уцелел, бросились вытаскивать заваленных.

Медленно, но верно вода прибывала. Тяжелораненых и тех, кто был без сознания, уцелевшие держали на весу. Огромная грязевая сороконожка заползла в помещение через порог.

– Оставьте! – крикнул Ягер тем, кто пытался, по колено в воде, вытащить кого-то из-под завала. – Оставьте! Сейчас вам будет не до него! Ему уже не поможешь…

– Он не понимает, – сказал Фрисснер. – Он итальянец.

– Черт… Я не разобрал. Они сейчас все одинаковые.

– Что вы имели в виду, когда сказали, что сейчас им будет не до погибших?

– А вы еще не поняли? Мы в ловушке. Здание вот-вот развалится, к чертовой матери! Это глина! Она не рассчитана на потоп! Выйти из здания мы не можем, нас просто унесет. Посмотрите, что делается на улице.

По улице неслись потоки грязи, мусора. Иногда проплывали, словно корабли, крупные бревна, доски, Фрисснер понял, что это части сорванных дождем крыш.

– Господи, я представить не мог, что вода может быть такой… Кто бы мог подумать, в пустыне…

– Нужно что-то делать. Этот дом долго не выдержит…

– Мы можем сделать бросок до машин. Тут есть веревки… Здание напротив выглядело более прочным. Каменное строение, к тому же два этажа. Мы поднимемся наверх и будем в безопасности.

– Неплохая мысль, но как перебраться через площадь?

– Нужна веревка… Она у нас есть, нужно, чтобы кто-то закрепил ее возле грузовиков. На грузовике. А потом добраться до другого дома… И закрепиться там… – Фрисснер перевел дыхание, он кричал, чтобы перекрыть грохот падающей воды.

– Боюсь, что ничего другого не остается. Пойду я. – Ягер снял со стены увесистый моток толстой веревки. Почти канат.

– Почему вы?

– А кто? Вы не можете рисковать собой, вы руководите экспедицией. Богер ранен, Каунитц… Пожалуй, я возьму с собой Каунитца, если вы не против.

– Не против. Эмиль, вы слышали?

– Так точно, слышал!

– И хорошо. – Ягер обвязал себя веревкой. – Будете меня страховать. Досчитаете до ста и пойдете следом!

– Да, но… – Фрисснер не успел поймать за рукав штурмбаннфюрера. Ягер исчез за стеной воды. Веревка резко натянулась, Каунитц и несколько солдат крепко за нее ухватились.

– Стравливайте, понемногу, – скомандовал Фрисснер. – Стравливайте…

В этот момент обрушился еще один кусок крыши, на этот раз никого не зацепив.

– Я досчитал, идти? – спросил Каунитц.

– Идите. – Фрисснер махнул рукой. – Один черт, нам ничего не остается.

Эмиль Каунитц обмотал себя веревкой и, пригибаясь, ринулся в поток. В тот же миг что-то большое ударило его в грудь, сбило с ног и поволокло, больно шваркая о камни спиной. Веревка врезалась в живот, вода попала в нос, в горло. Эмиль сильно ударился обо что-то и остановился. Оттолкнувшись от дна, он наконец поднял голову над поверхностью воды и с трудом встал на ноги. Оказалось, что его отнесло к углу дома. Больше он рассмотреть ничего не смог из-за плотности падающей воды. Грязная река, в которую превратилась улица, доставала Каунитцу почти до пояса. Идти было невероятно трудно, но веревка натягивалась все сильнее и сильнее, что позволяло Эмилю хоть как-то двигаться вперед. Судя по всему, Ягер сумел достичь заранее укрепленных грузовиков и теперь тянул канат на себя, стараясь вытащить Каунитца.

Борт машины возник неожиданно. Под ноги подвернулся скользкий камушек и Эмиль опрокинулся на спину, проигрывая в памяти все пройденные с кровью метры площади. В последний момент он увидел, как из дождя протянулась рука, ухватила его за грудки и буквально выдернула из воды.

– Дошел?! – заорал Ягер. – Какого черта так рано?! Я не успел закрепиться!

– Я считал до ста! – орал в ответ Каунитц. – Я считал до ста!

– Быстро считал, остолоп! Мы чуть не погибли! К черту! Смотри, что мы делаем дальше… Вытягивай веревку и крепи ее к борту. Только быстрее. Это второй грузовик. Первый смыло.

– Смыло?! – ужаснулся Каунитц.

– Не перебивай… Крепишь веревку, только подергивай ее, чтобы эти остолопы в доме знали, что ты делаешь это специально, а тебя не утянуло потоком. Понял?

– Понял!

– Я пойду дальше. Ты меня страхуй. Я привяжусь вторым мотком…

– Понял.

– Хорошо… – Ягер, крепко держась за борта, начал обходить машину.

– Штурмбаннфюрер… – закричал Каунитц. Ягер не услышал. – Ягер!

Эмилю показалось, что кто-то идет там, в потоке. Вдоль веревки… Показалось?

В разрушающемся на глазах доме Фрисснер с тревогой смотрел на оседающие стены. Еще немного… И этот гул…

– Богер, вы слышите?

– Что?

– Я спрашиваю, вы слышите этот гул?!

– Гул?!

– Да.

– Не слышу… Хотя…

Он не успел договорить. Пол внезапно вздыбился. В стороны полетели камни, доски и какая-то черная масса, позже Фрисснер сообразил, что это была грязь, скопившаяся на дне… И вверх ударил мощнейший фонтан! Струя воды подхватила кого-то, подбросила вверх бесформенной куклой, ударила об остатки потолка, который тут же обрушился вниз. Люди закричали. Какой-то итальянец со сломанной ногой усиленно пытался удержаться на плаву, его товарищи, державшие раненого, попадали в воду. Солдат хрипел, булькал. Фрисснеру в память, с фотографической точностью, врезалась картина раскрытого рта, в который заливается мутная жижа. Хрип перешел в бульканье. Кто-то кинулся спасать упавших. И тут из-под пола ударил еще один фонтан. Несколько солдат, уже не понять – немцев или итальянцев, – кинулись в ужасе наружу. Их подхватило потоком, унесло.

– Нам нужно идти! Всем, кто еще жив… – кричал Богер. – К черту из этой мышеловки!