Дворцовые перевороты - Мария Згурская

Чтобы преодолеть колебания друзей, Кейтсби предложил в последний раз проверить, можно ли рассчитывать на испанскую помощь. Заговорщики пытались извлечь уроки из прошлого. У Англии с Испанией был длительный конфликт. Когда Яков I начал преследовать католиков, Рим отказался от идеи католического восстания, но Мадрид продолжал горячо ее отстаивать. Однако у Филиппа III не было ни флота, ни достаточной армии, чтобы поддержать заговорщиков. Официальная Испания теперь явно делала ставку на примирение с Яковом. Поэтому заговорщики старались уговорить леди Милдмэйн, зная ее способности и талант манипулировать мужчинами, поехать во Фландрию, откуда коннетабль Кастилии готовился отбыть в Лондон для заключения мирного договора между Англией и Испанией. Но она отказалась. Ее отказ был обусловлен тем, что на эту поездку не дали «добро» ни иезуиты (а она уже посетила отца Гарнета в его резиденции, и даже, видимо, неоднократно, и нашла с ним полное взаимопонимание), ни ее негласный шеф Роберт Сесил – это не входило в его планы.

В результате, во Фландрию поехал Винтер. Понятно, что от Винтера отделались пустыми, ничего не значащими обещаниями похлопотать за английских католиков перед королем Яковом. Ефим Черняк пишет: «Заговорщики вскоре убедились, что им нельзя рассчитывать на поддержку Мадрида. К тому же над католической партией долгие годы тяготело подозрение, что она готова отдать английский престол Филиппу II или испанской инфанте. Теперь католикам представлялась возможность разыграть «патриотический козырь», сыграть на задетом патриотическом чувстве англичан, на непопулярности короля-шотландца и привезенных им с собой фаворитов. Ведь шотландцы по-прежнему считались исконными врагами Англии, пожалуй, не менее ненавистными, чем испанцы или французы».

Что было делать в таких обстоятельствах? Только организовать заговор – убить короля. После гибели Якова и наследника престола принца Генриха заговорщики предполагали захватить кого-либо из младших – принца Карла или принцессу Елизавету и, подняв восстание католиков, провозгласить регентство, точнее, католическое правительство под видом патриотического английского правительства, которое покончит с шотландским засильем.

Так, или примерно так, рассуждают приверженцы самой известной точки зрения на историю Порохового заговора. Так, по крайней мере, если верить дошедшим до нас документам, могли действовать заговорщики. Но можно ли верить этим документам, не сфальсифицированы ли они? Эти планы кажутся довольно фантастическими, а ведь заговорщики были скорее всего людьми практическими, и, возможно, они лучше оценивали господствовавшие настроения и обстановку, чем их критики из числа ученых, живущих через четыре столетия после событий.

Вероятно, во Фландрии Винтер встретился с отцами-иезуитами, которым изложил планы заговорщиков. Мы говорим «вероятно», поскольку не имеем иных доказательств этому, кроме как приведенных в документах, которые, возможно, не заслуживают доверия. В апреле 1604 года Винтер вернулся из своей поездки в сопровождении верного человека – Гая Фокса. Его тотчас же познакомили с леди Милдмэйн, она непременно должна была одобрить нового участника переворота. И она нашла его вполне подходящим… для определенной роли, возможно, «козла отпущения», во всяком случае, по некоторым гипотезам (Сеттон Алан, Вильямс Джейн и др.), именно она обрисовала Фоксу тот круг задач, который он в результате и выполнил. И, возможно, провал Порохового заговора – дело рук этой загадочной женщины или тех, кто стоял за ней и нуждался в его провале. Ведь не секрет, что именно с того момента, как схватили Фокса, началось стремительное крушение заговора. Могла ли леди Милдмэйн точным взглядом опытной интриганки просчитать все слабые места затеи, и возможно ли это было в принципе?

Но вернемся в более ранние времена, когда еще никого не поймали и все только начиналось. После выработки окончательного плана переворота в одной из комнат дома Кейтсби заговорщики прослушали мессу, которую отслужил иезуит отец Джерард, специально приехавший для этого, и приняли причастие. Знал ли Джерард, о чем совещались его духовные чада за несколько минут до того, как пришли слушать мессу? Ответить на этот вопрос нелегко.

По сохранившимся свидетельствам (они приводятся в «Пяти столетиях тайной войны» Е. Черняка), патер Джерард утверждал впоследствии, что ничего не знал о том, что происходило до начала мессы в соседней комнате. По утверждениям и самих заговорщиков, иезуит не только находился в другой комнате, но и ничего не знал о клятве. Это впоследствии утверждал Фокс и даже под пытками не изменил своих показания. И все же очень трудно представить себе, чтобы даже в это время иезуиты не подозревали о заговоре, хотя, быть может, и не считали его необходимым. Подобную же позицию занял и сам отец Гарнет, и все его коллеги. Позднее Гарнет уверял, что не мог ничего поделать, так как был связан тайной исповеди, во время которой ему и стало известно о планах Кейтсби и его друзей.

Свое участие в подготовке акции Кейтсби сводит к минимуму, мотивируя это тем, что он уже известен охране из-за своего предыдущего покушения на королеву Елизавету. Он вызвал Томаса Винтера и посвятил его в свой план. Чтобы взрыв удался, они должны были найти человека, умеющего подводить мины. При этом Кейтсби назвал имя Фокса, одного из заговорщиков. Фокс согласился, и ему выправили паспорт на имя Джона Джонсона (этот документ сохранился и находится в музее Тауэра).

Приступив к исполнению своего плана, заговорщики тщательно выбрали место. Кейтсби заранее навел справки о домах, примыкающих к палате лордов, в которой по традиции король присутствовал при открытии парламентской сессии.

Здания на Парламентской площади были расположены так, что под палату лордов можно было проникнуть либо из примыкавших к ней покоев принца Уэльского, либо из соединенных с ней домов парламентских клерков и другого обслуживающего персонала. Покои принца, естественно, отпадали, оставались дома служащих.

Здание палаты лордов было двухэтажным. Сама палата занимала второй этаж. А первый этаж был сдан под угольный склад некоему купцу Брайту (в те времена к «правительственным апартаментам» относились без особых церемоний, если можно было получить практическую выгоду). Следовательно, порох заговорщики должны были подвести не непосредственно под палату лордов, а под этот склад угля. Но и к складу невозможно было начинать рыть подкоп прямо посреди мостовой. Нравы тогда были довольно простыми, но все же не настолько. Для незаметного подкопа нужно было изыскать возможность взять в аренду один из домов, которые примыкали к зданию палаты и которые, как уже отмечалось, занимали парламентские служащие. Эти дома принадлежали казне.

Наиболее удобно был расположен небольшой каменный флигель Винегр-хауз, который арендовал некто Джон Винньярд, входивший в личную охрану короля. Из подвалов этого флигеля заговорщики и решили подвести мину под палату лордов. Это решение отдавало каким-то поистине дьявольским сарказмом – подкапываться под монархию, воспользовавшись собственностью того, кто эту монархию по долгу службы охраняет! Уж не леди ли Милдмэйн подала Кейтсби эту идею, это было вполне в ее стиле.

Но как завладеть этим зданием? Конечно, Кейтсби, о мятежном прошлом которого все знали, нельзя было, не возбуждая подозрений, договариваться с Винньярдом о субаренде дома, находящегося в непосредственной близости от парламентских зданий. Да и сам Кейтсби вовсе не желал «засветить» себя.

Как происходили эти таинственные приготовления к взрыву? Как пишет уже упоминавшийся Е. Черняк, слуга Томаса Винтера, некто Бете, посланный им разузнать подробности, сообщил, что дом сдавался Винньярдом внаем некоему антиквару Генри Ферерсу, владения которого в графстве Уорик соседствовали с поместьями Кейтсби. Ферере тоже был католиком, но это еще ни о чем не говорило, принадлежность к католической вере еще не гарантировала, что человек будет помогать взорвать короля. Рисковать было нельзя. Нечего было и думать посвящать Ферерса в планы заговорщиков. Чтобы уговорить его сдать дом внаем, следовало найти человека с незапятнанной репутацией, чтобы и тени подозрений возникнуть не могло. И среди заговорщиков как раз и был такой благонадежный человек.

Это был Томас Перси (тесть еще одного заговорщика Джона Райта), аристократ и светский человек. Он был единственным среди заговорщиков, кто мог попытаться нанять дом, не привлекая внимания. И Перси взялся за это дело. Уговорить Ферерса, уже пожилого человека, собирателя антикварных редкостей, мало бывавшего в городе, уступить права на наем Винегр-хауза было делом несложным.

Однако Ферере сообщил, что он не может передать свои права другому лицу без согласия основного съемщика, Винньярда, которого в то время не было в городе. Перси, однако, удалось уговорить жену Винньярда принять решение до прибытия мужа. Сравнительно крупная сумма, которую Перси согласился уплатить, и его высокое положение при дворе убедили хозяйку, одинаково заботящуюся и о деньгах, и о том, чтобы ее жилец был бы достоин обретаться в доме Винньярда.