Извращенное притяжение - Кора Рейли

и придвинулась ближе, прежде чем расстегнуть молнию. Немного повозившись, мой член освободился, и она взяла его в рот.

Я зашипел от ощущения ее влажного тепла. Ее язык прошёлся по головке, прежде чем она взяла меня еще глубже. Одна из моих рук запуталась в ее рыжей копне волос, когда ее голова двигалась вверх и вниз. Мои глаза были прикованы к дороге, мчащейся сквозь почти полную темноту.

Я застонал, когда Динара игралась только с моим кончиком, а ее руки гладили мои яйца через джинсы. Влажные звуки ее рта, работающего над членом, заполнили машину. Мои пальцы сжались в ее волосах, когда я ударил ее по горлу. Она слегка отстранилась только для того, чтобы еще более лихорадочно уделить внимание моей головке своим ртом и языком. Мои пальцы ещё крепче сжали руль, когда первая предательская пульсация остановила мои яйца. Динара сосала меня сильнее, ее пальцы массировали мои яйца до оргазма, а затем удовольствие пронзило меня, и я кончил прямо в ее рот.

Мыча, я двигал бедрами, моя нога на газе ослабла, в то время как Динара проглотила меня досуха.

— Блядь, — прорычал я, едва не свернув с улицы.

Динара подняла голову, мрачно улыбаясь, ее губы были покрыты моей спермой. Она высунула язык, облизывая их.

— Теперь твоя очередь, — прохрипел я, направляя машину к обочине.

Она схватилась за руль, направляя машину обратно на дорогу.

— Продолжай ехать. Быстро.

Я покачал головой.

— Я не смогу пробовать тебя на вкус, пока еду. Даже мои навыки вождения недостаточно хороши, чтобы вести машину вслепую.

Она лукаво усмехнулась.

— Касайся меня пальцами и веди.

Я снова увеличил скорость, наблюдая, как Динара одним движением выползает с джинс и стрингов, открывая свои сексуальные стройные ноги и восхитительную киску с подстриженными рыжими волосами. Она посмотрела на меня взглядом, говоривший, что она знает, какой эффект оказывает на меня ее тело. Прислонившись спиной к двери, она уперлась одной ногой в мое бедро, давая мне прекрасный вид на эту мокрую розовую киску.

— Смотри на дорогу, Фальконе, — сказала она с дерзкой усмешкой.

— Как я могу сосредоточиться на дороге, если твоя киска соблазняет меня?

— Ты уже большой мальчик. Справишься. А теперь подари мне оргазм.

Я усмехнулся, снова переводя взгляд на дорогу. Протянув руку, я обхватил колено Динары, затем медленно провел ладонью по внутренней стороне ее бедра.

— Быстрее.

— Ты про машину или про пальцы?

— И то и другое, — прошипела она, хватая меня за запястье и прижимая мои пальцы к своей мокрой киске.

Я застонал от ощущения ее приветливого тепла, зная, что это будет ощущаться идеально вокруг члена.

Я погрузил в нее два пальца. Она застонала, ее стенки сжались.

Вскоре бедра Динары дико вращались, загоняя мои пальцы все глубже в ее киску. В поле зрения появились огни Вегаса, и вскоре мы миновали здания и переполненные тротуары.

Я игрался с Динарой еще быстрее, пока она не вскрикнула, ее внутренние мышцы, словно тиски, сжались вокруг моих пальцев. Я продолжал трахать ее, но замедлился. Моя нога на газе тоже ослабла, и вскоре размытые очертания отелей и людей стали различимы. Динара прислонилась щекой к стеклу, глядя на него приоткрытыми губами. Я согнул пальцы, отчего она застонала и стекло запотело. Заехав в гараж случайного отеля, я припарковался сбоку. Как только машина остановилась, я откинул спинку сиденья.

Динара не колеблясь забралась ко мне на колени и опустилась на мой член.

Пассажиры проезжающих машин смотрели на нас белыми глазами. Это только вопрос времени, когда их камеры приведут сюда охрану или даже полицию. Я схватил Динару за шею и притянул ее вниз для поцелуя, в то время как другая моя рука обхватила ее упругую задницу, когда она оседлала меня. Наши тела, казалось, слились воедино, и все вокруг отошло на задний план.

Мы вцепились друг в друга почти отчаянно, будто это последний раз, когда мы могли быть близки.

* * *

Когда мы вернулись в наш номер той ночью, наше настроение было торжественным. Мы почти дошли до конца нашего списка, а вместе с ним и до конца нашего путешествия мести. После этого нам придется вернуться к нормальной жизни, насколько это вообще возможно. Мы забрались в постель, оба лёжа спине, наши руки соприкасались.

— Что мы будем делать после последнего убийства? — я спросил.

Динара моргнула, глядя в потолок.

— Надеюсь, я почувствую себя свободной.

— Я тоже на это надеюсь, но я не это имел в виду.

Она повернулась ко мне лицом и торжественно улыбнулась.

— Я знаю. Полагаю, ты вернёшься в гоночный лагерь?

— Сезон почти закончился, и со всеми гонками, которые я пропустил, я все равно не смогу попасть в первую десятку.

Динара кивнула. Она провела кончиками пальцев по щетине на моем подбородке и щеке.

— Значит, ты вернешься в Вегас, чтобы отпраздновать Рождество со своими братьями?

Казалось, до Рождества еще целые световые годы, хотя до сочельника оставался всего месяц.

— Да, таков план, — медленно произнес я. — Но я думал, что ты можешь присоединиться ко мне.

Удивление промелькнуло на лице Динары.

— Ты хочешь, чтобы я провела праздники с твоей семьей?

— Со мной и моей семьей, — поправил я. — Неужели тебя так потрясло, что я хочу, чтобы ты была рядом со мной даже во время праздников? Мы провели вместе ночь и день в течение последних нескольких месяцев, и, честно говоря, несмотря на все жестокое дерьмо, которое повлекло за собой наше приключение, это лучшее время в моей жизни.

— Тогда тебе следует пересмотреть свой жизненный выбор, — сказала она с кривой улыбкой, но в ее глазах была нежность. — О нас с тобой многое говорит то, что это было лучшее время в моей жизни. Мы облажались.

— И что?

— Как только мы закончим со списком, ты останешься членом Каморры, а я дочерью Пахана Чикаго. Есть ли способ, как это может сработать? — ее губы коснулись моих, а в глазах светились надежда и тревога.

— Если мы хотим этого.

— Мой отец не хочет войны с Нарядом. Это ударит слишком близко по дому, но, если он согласится на перемирие с твоими братьями, это вполне может привести к объявлению войны со стороны Наряда.

— Мы не воюем из-за одной территории. — сказал я. — Твой отец правит Великими Озерами. Нам не нужно объявлять перемирие, игнорируя существование друг друга.

— Ты думаешь, что игнорирования существования друг друга достаточно, чтобы мы с тобой стали официальной парой? Где мы вообще будем жить? Мы не можем жить вместе в Чикаго,