Принцесса - Джоанна Линдсей

— Ты уверен, что он был последним из Габоров?

— Габоры — это не просто убийцы семьи Яначеков, они государственные преступники, враги короны Кардинии. Они убили короля, и пощады им не было и не будет. Король Шандор приказал создать специальный отряд, который бы занимался розыском оставшихся Габоров. Те, кто служит в этом отряде, ошибок не делают. Они двадцать лет работали на совесть.

— Но люди взрослеют и меняются. Высылали детей, а искать надо было взрослых. Как их можно узнать? Как убедиться, что найден именно член семьи Габоров?

Штефан улыбнулся:

— Верно подмечено, маленькая Таня. Он не заметил, как она залилась краской, услышав обращение, которое в ее памяти было связано совсем с другими обстоятельствами.

— Дело в том, — продолжал Штефан, — что Габоры относятся к тем особым семьям, в которых по мужской линии из поколения в поколение передается особое сходство. Все они блондины со смуглой кожей и с голубыми глазами. Потомки Антала все были на него похожи, даже овалом лица, походкой… Люди Шандора лично знали Габоров, поэтому им не составляло труда узнать отпрысков преступной семьи.

Таня сокрушенно покачала головой.

— Надо же! Столько смертей из-за того, что один старик не мог поверить в злодейство собственного сына. Карой, очевидно, скрывал свой истинный характер от близких.

— Обычное дело в семье.

— Мне трудно судить, у меня не было семьи, не было близких.

Штефан посмотрел ей в глаза, и ему показалось, что в них блеснули слезы. Он было протянул руку к щеке Тани, чтобы приласкать, утешить ее, но тут же отдернул — карета остановилась. Таня не заметила его порыва.

— Где мы? — спросила она, выглянув в окно.

— На окраине города. У меня тут дом. Переночуем здесь, пока подготовят все к путешествию домой. Штефан помог Тане выйти из кареты.

— У тебя свой дом вдали от родной земли?

— Я просто снял его, когда мы приезжали сюда весной.

Таня была крайне удивлена.

— И ты его держал тут для того, чтобы на обратном пути из Америки было где переночевать? Боже праведный, Штефан, неужели никто не в состоянии образумить тебя? Ты так швыряешь деньги на ветер.

Штефан расхохотался — серьезность этого восклицания развеселила его.

— Это дешевый домик, Таня. Она только фыркнула.

— Еще бы! Для тебя — конечно.

— И он не пустовал. Я оставил тут своих приближенных, чтобы они дожидались меня.

— Разумное решение! — сухо заметила девушка. — Особенно если учесть, что вместо нескольких недель твое путешествие затянулось на полгода!

Штефан слегка нахмурился — для видимости — и взял Таню под локоть. Они подошли к двери.

— Все это совершенно не важно, — сказал он, — я не понимаю…

Он недоговорил. Дверь распахнулась, и оттуда выбежала рыжеволосая женщина, которая кинулась на шею Штефану. Теперь Таня поняла, кто именно был оставлен в доме до его прибытия.

Глава 36

Тане пришлось стоять и наблюдать, как ее суженый обнимается и целуется с какой-то женщиной, но эта странная сцена отвлекла ее от тяжких мыслей о трагедии ее несчастной семьи. О чем же ей еще думать?

Правда, Штефан, казалось, не очень охотно отвечал на поцелуи этой дамы. Он даже пытался отстраниться, но на это у него ушло не так уж мало времени. Так, во всяком случае, посчитала Таня, решив, что если бы ее тут вовсе не было, Штефан продлил бы это удовольствие. Не пришлось бы ему с притворной улыбочкой отдирать руки рыжей красотки от своей шеи.

Наконец он справился с этой оказавшейся довольно нелегкой задачей — рыжая прямо как кошка вцепилась в него, но отойти ему не удалось. Рыжая выдала ему целую тираду:

— Ну как ты мог, Штефан, отсутствовать так долго! Я так соскучилась! Мы так волновались, не случилось ли чего? А твой отец даже прислал своего человека, который сейчас же отправится обратно со счастливой вестью о твоем возвращении. Бедный парень так измучился, пока торчал тут, теперь понесется в Кардинию как на крыльях. Но ты же знаешь Шандора — он не может подождать ни одного лишнего дня, подавай ему новость сразу!

— Постой, главное — это то, что отец жив! — перебил ее Штефан.

— Ну конечно! — И она одарила его ослепительной улыбкой.

Удивительно, разговор велся на английском, хотя дамочке следовало бы изъясняться на родном языке. Таня вся сжалась от досады, когда рыжая опять бросилась к Штефану, чтобы подтвердить свой восторг по поводу долгожданной встречи. У Тани вдруг возникло желание пустить в ход свой заветный нож, который она на всякий случай пристегнула к поясу под жакетом. Тогда она еще сама не знала, зачем он ей нужен, но привыкла чувствовать с ним себя в большей безопасности. Этот ножик она стащила в столовой и прятала его в каюте от Иошки. Правда, опасностей она не ожидала, но на всякий случай оружие не помешает никогда.

Вот и настал момент воспользоваться им — приставить к горлу этой рыжей и потребовать, чтобы проваливала подобру-поздорову… Правда, потом придется объясняться со Штефаном, а он вряд ли останется доволен ее выходкой и неожиданной ревностью. А это и есть ревность, жгучая и отупляющая. Что же еще можно испытывать, глядя на то, как она целует Штефана? Таня готова была глаза ей выцарапать.

Но что потом сказать Штефану? Он не поверит ей, не поверит в ее настоящее чувство. Когда она призналась в своей невинности, ему и в голову не пришло, что она сказала чистую правду! Их отношения зашли в тупик. Таня отвергла его, когда они виделись в последний раз перед отплытием корабля. И ни разу не были с глазу на глаз в течение долгого путешествия. Как теперь объясниться со Штефаном? Разве что взять и сказать всю правду — она считает его своим мужем, он принадлежит ей, и она никому его не отдаст.

Но как признаться и не выглядеть при этом глупее некуда, потому что Штефан не разделяет ее чувства. То его тянет к ней, то он сам же ненавидит себя за это. Кроме того, он желал ее так давно, что и вспоминать об этом нечего. Как это он сказал? Один раз.., нет, одну ночь… Получил от нее отказ и больше не стал настаивать. Ну и ладно.

Таня припомнила и другие слова, насчет долга жениться на ней и верности обещанию, данному отцу. Значит, так и будет. Устраивают ее подобные условия или нет — не важно.

А ведь Василий предупреждал ее, что у Штефана есть любовница, но Таня и не предполагала, что встретится с ней. Так же как не думала, что Штефан расстанется с ней, женившись. Почему он должен сделать это? Женитьба на Тане для него дело подневольное, а тут — страсть и любовь…

Тем временем Штефану удалось увернуться от новых объятий своей рыжей пассии. И слава Богу, потому что Тане так и не удалось справиться с желанием наброситься на соперницу. Девушка поняла, что если та опять начнет целоваться с ее женихом, она за себя уже не ручается.