Время шипов - Юлия (Ли) Ода

они у адовых бесов, но вот конкретно этому такое сияние пошло бы вполне. Воображение, подстегнутое болью, сразу его и подрисовало. Красненьким. Получилось на загляденье красиво, хоть и мрачновато. Любовалась бы и любовалась…

– Да. Примерно это я и хотел спросить, – все еще вальяжно согласился с темным чуть приглушенный капюшоном голос. – Надеетесь сорвать и этот ритуал?

– Ритуал я вам, конечно, сорву. А вы меня еще благодарить станете, когда поймете, какого дерьма едва не наворотили…

– Дерьма? – кажется, собеседник не вполне поверил, что услышал именно это.

– Нельзя кидать на алтарь светлых, не переставив вектора! – раздражение прорвалось наконец в нарочито спокойном тоне Арделана. Словно до этого беседа велась в каком-нибудь светском салоне, а не над почти зарезанной девушкой с ножом у горла.

– Она темная! – второй голос тоже зазвучал злее. – Прекращайте нести чушь!

Странно, но то, что разговор перешел на повышенные тона, Селль почему-то здорово успокоило. Самой бросаться на нож расхотелось категорически. А еще она вдруг поняла, что потихоньку начинает… возвращаться, наверное? Да, так, пожалуй, будет точнее всего. Непривычное и пугающее нечто, поднявшееся внутри и грозившее вот-вот выплеснуться наружу, уже оседает обратно и сворачивается в кокон где-то под ребрами. Жаль только, возмездие за это не заставило себя ждать – снова накатила притихшая было боль. Селль не выдержала и заорала, хоть и понимала неуместность подобного выступления на этих переговорах – темному и без того нелегко сейчас держать ситуацию. Но сил терпеть просто не осталось.

Оба собеседника невольно развернулись в ее сторону.

– Ну вот, что я говорил? – опять слишком уж спокойно произнес Арделан. – Неужто и сейчас не видите?

– Но… – теперь голос из-под балахона звучал растерянно – у мужика вообще в этом плане оказалась богатая палитра. – Но как?!

– Короче, отзывайте своих людей, хватит уже им подкрадываться ко мне со спины. Они все сейчас на мушке, я же здесь не один, как вы понимаете. И снимайте девицу с алтаря. Быстро! Пока мы все здесь не отправились к бесам в ад!

– Нет! – так же резко рявкнули ему в ответ. – У меня есть другая идея.

– Идей вы можете иметь сколько угодно. А вот итог будет один – это я вам гарантирую. Прекращайте ритуал! Немедленно!

– Взять его! – одновременно скомандовал мужик, вместо того чтобы последовать хорошему совету. И команду эту послушно ринулись выполнять. Но ровно до тех пор, пока один за другим не щелкнули еще два выстрела и не осели на пол еще две фигуры, до глаз укутанные в плотную ткань. Вернее, уже два тела. Зато остальные – с десяток, не меньше – притормозили, задумавшись наконец: стоит ли и дальше хватать темного. Голыми руками и не имея возможности пальнуть в ответ.

Но победа Арделана оказалась временной. Сориентировался его загадочный собеседник опять мгновенно, чуть усилив нажим кинжала и позволив капельке крови выступить у Селль на горле. Сама она это едва заметила – и без того уже было хреновей некуда, зато темный ощутимо дернулся. Зная его, Ленро сказала бы – излишне ощутимо. Как-то совсем уж нарочито.

– Светлая? Ну, хорошо, князь, как скажете. Вот только ритуал мы все равно завершим. Потому что сюда сейчас ляжете вы! Сами! Если она вам действительно так нужна, как я смею предположить.

Селль поняла, что ей даже не смешно. Кто хоть раз побывал на этом месте и в этой роли, предпочтет сам себя удавить, но опять на плиту не ляжет! Никогда. И ни за что.

– Отвязывайте, – спокойно распорядился Арделан, скидывая пиджак и начиная расстегивать рубашку. – Чего застыли? Освобождайте алтарь.

И Ленро все-таки рассмеялась, заставив вздрогнуть почти всех. Сдается, именно этот натужный, кашляющий смех оказался самым пугающим из всего, случившегося во время ритуала.

Глава двадцать восьмая

Оборвала истерику она так же внезапно, как и начала, – почти сразу. Все-таки не то у нее было состояние, чтобы веселиться долго и со вкусом. Да и вырвался этот смех вовсе не потому, что Селль успела сойти с ума, хотя… В общем, нет пока. Просто появились кое-какие подозрения насчет того, кто и кого сейчас ловит на самом деле. А еще возникло сильное беспокойство за судьбу заводского квартала. Как бы его все-таки не доломали совсем – если темного и в самом деле удастся уложить на алтарь. Что-то на эту тему он, помнится, говорил…

Господин в балахоне тоже оказался склонен к подозрительности. Правда, что именно ему следует подозревать, определился пока не до конца. Насколько сейчас силен темный, от души раскормленный Ленро, он, слава всем богам, не видел – ауру Арделан пригасил, как мог, но все равно чуйка на подвохи у мужика оказалась знатная. И что-то она ему явно подсказывала… А потому тот задал наводящий вопрос:

– И что, князь, даже не поторгуетесь?

– Сейчас не до торгов, господин…

– Без имен! – взвился тот, успев-таки остановить темного.

– Как скажете, – Арделан все еще оставался на диво покладист. – Но повторяю, сейчас нам с вами точно не до торгов. И не до мелочей, можете мне поверить. Демоны! Почему ее до сих пор оттуда не убрали? Долго мне еще стоять тут перед вами в одних портках?

– Недолго. Можете начинать их снимать – процедура вам уже известна… И да, не забудьте сначала поклясться. Что даже в мыслях не причините вреда ни мне, ни кому-либо из этих людей. Надеюсь, князь, вы не надеялись, что обойдется без этого?

– Вообще-то надеялся, – с сожалением качнул головой темный. – Но да ладно, для вас это все равно ничего не меняет, разве что способ…

И он оборвал себя на полуслове, рявкнув куда-то за спину своего закутанного до глаз собеседника:

– Давай!

Тот непроизвольно начал оборачиваться, но сделать этого так и не успел. Да и не нужно оно оказалось – грохнуло, наоборот, прямо перед ним, за спиной у Арделана. Но темный был к этому более чем готов – успел упасть точно на алтарь, закрывая собой все еще растянутую там жертву. В то время как ошалевший господин в балахоне так и остался торчать столбом, превратившись в прекрасную мишень для осколков. Как минимум два в него и угодили. Третий снес голову. Чтоб наверняка.

Скольких покосило еще, Арделан не видел, потому как оказался занят – голыми руками рвал ремни на запястьях у Селль. И лишь краем глаза отмечал, как с воем и криками метались в полосах дыма и пыли невнятные тени, падая теперь уже под выстрелами. Все-таки с двух рук бывший командир Ленро палил как