Роско планета Анджела - Николай Полунин

…Угрюмый, озабоченный неудачами человек вернулся с «зеленой» в дом свой внимательным мужем и добрым отцом. Женщина со скопившейся неудовлетворенностью в мгновение ока стала ласковой подругой. Художник написал недающуюся картину светлыми красками Земли. К снедаемым бессмысленной тоской друг с другом внезапно, как по волшебству, вернулись прежние чувства и вновь превратили их в пылких и нежных любовников. Долгожданное решение пришло к искусному изобретателю..

(Впрочем, нет, стоп. Последнее — нет. Ведь Наставников сегодня только пять, Мик отсутствует. Все, он, Наставник Глооб, выполнил свой долг не только перед простыми землянами, но и перед Наставниками. Все.)

Сидящие пребывали в блаженном оцепенении. Все-таки Земля умеет благодарить. Она сама и есть волшебство, наша светлая, мудрая, могучая Земля. Неважно, через кого, но Наставники теперь тоже получили свое. Количество озабоченных сегодня на Земле уменьшилось. Количество беспечных возросло. Не исказится хрупкость человеческого разума, такого ценного для Земного пути. Ради этого стоило жить так, как решает только она.

— Только она… — пробормотал Наставник Скин, пробуждаясь от моментального сна.

Остальные еще не очнулись. Его внимание вновь обратилось к книге Глооба. Старая книга в Старых Городах…

— Поздравляю, Наставник, — улыбнулся Скин: Вы, как всегда, правы. Все выполнено превосходно. С таким Наставником Земля может быть спокойна за Переселенцев и Переселение. Я искренне сожалею, что вы никак не можете найти верного взгляда — у Наставников, дорогой Глооб, не бывает грязной работы. Заповеди гласят… Грон, дружище, будьте добры, разожгите камин, — вдруг перебил он сам себя. Зябко повел плечами-. — Я как-то не успел, а тут действительно сыровато…

Наставник Переселенцев тряхнул головой. Подтянул к себе свою книгу, вопросительно взглянул на Гома и Скина. Его слышали и отвечали ему вновь только они.

«Тут кое-что о возможном третьем решении, что мы обсуждали в последний раз». — «Какое такое третье? Вы что-нибудь помните, Гом?» — «Нет». — «Ну, это касается Земли в нынешней ситуации, третье решение, Наставники». — «Решительно ничего не помню». — «И я — не помню». — «Наставники, перестаньте морочить мне голову, вы же сами произнесли это слово, Скин!» — «Послушайте, Наставник, ничего я не произносил, ни о каких решениях, и будьте любезны вслух, здесь же все свои». — «Все свои, вот как, ну хорошо же!»

Видно было, что Наставник Глооб сильно разозлился.

«Ну да, это обычное его состояние», — подумал втайне от всех Наставник Скин. А может, и не совсем втайне, подливая тем самым масла в огонь. И чуть было не засмеялся получившемуся каламбуру. Еще раз, заметно только для Гома, поднял бровь.

— Хорошо, — Наставник Переселенцев решительно положил ладонь на переплет. — Я прошу у Наставников внимания для своего сообщения. Оно важно… Благодарю вас, Наставники. Итак, все мы озабочены нынешним состоянием Земли. Мы встревожены. Все чаще появляется необходимость в «зеленых» полянах, что («Он все-таки сказал, что хотел, Скин!» — «Не обращайте внимания, Гом») лишь подтверждает неестественность и нестабильность ситуации. В моих руках документ. Вот он. Я обнаружил его в свое последнее посещение окрестностей Колокола Древних. Он («Лжет!» — «Ну и что такого, перестаньте., Гом, все идет, как нужно») относится к истории Земли, но не совсем в том ключе, который присущ нашему уважаемому Наставнику Мику.

— Наш дорогой Наставник Мик, к сожалению, здесь отсутствующий, — пробудился Наставник Сват, — он, как бы это сказать, Наставники…

Сват припал к кружке и умолк. Глооб холодно выслушал гулкие глотки.

— Я продолжу, с вашего позволения. У Наставника Мика своя точка зрения, у меня своя. Перед нами слова простого землянина, даже, кажется, не Переселенца. Насколько я понял, нечто среднее между дневником и завещанием. Я хотел бы, чтобы Наставники ознакомились с несколькими начальными страницами. Они обращены к будущим читателям. К нам.

— Простите, Наставник, — к нам? — подал голос робкий Наставник Грон.

— К тем, кому рукопись попадет через множество стандарт-лет. Это очень древняя книга, видите ли. Наставник Глооб выглядел непривычно — и почти неприлично для Наставника — взволнованным. Он откинул крышку рыжей кожи, очень толстую. На старой бумаге расплывались сизые пятна — вероятно, плесень.

Наставник Грон вытянул шею, чтобы увидеть строки. Скину со своего места они были достаточно видны. Сват старательно прислушивался, чтобы определить, с какой стороны до него доносятся слова. Гом оставался насуплен. Строчки в книге были неровные.

(«Вот видите, Гом, он принимает к сердцу дело» Земли, говорит, как настоящий землянин». — «Но не как Наставник!» — «Я пошутил». — «Что это за плесень, вы знаете?» — «Что вы, Наставник, сюрприз, как и для вас». — «Но вы уверены, что это приведет именно к тому, чего вы добива…» — «Тс-с, не стоит его прерывать, пока он достаточно разозлен и сам не останавливается».)

Наставнику Глообу, верно, удалось принять какой-то отголосок. Он презрительно сощурился. Скин вновь улыбнулся ему:

— Древние документы, увы, редки. Наставники уже привыкли обходиться без них. Но всякий новый, безусловно, ценен, так как проливает свет… Вы, конечно, позже расскажете подробней, как он попал к вам?

— Я хочу предварительно кое-что еще. Наставники должны помнить, как я отнесся к сведениям нашего Роско. Не могу сказать, будто теперь я думаю иначе, но я заколебался. Вы сейчас поймете, почему.

Наставник Скин, единственный из всех, изобразил вежливое удивление.

— Я стану читать вслух, так как не хочу… впрочем, это лишнее.

— Мы все внимание, дорогой Наставник!

Скин оглянулся на разожженный услужливым Гроном камин. Камин горел ровно, не дымя. Еще бы — не далее как вчера Скин собственноручно протапливал его. Он привык загодя готовить такие важные встречи. Для него важные. А сегодня… Что ж, сегодня утром он действительно прибыл сюда. Так что не так уж и сыро было в этом Владении Наставников.

— Мы все внимание!

Разожженный камин пригодится для другой цели.

Свидетельство

«Два обстоятельства заставляют меня браться за мой труд, и оба они сугубо личного характера. Но сперва о том, чего вы здесь не найдете.

Я не ставлю себе задачей оставить и сохранить некое откровение о Земле — той, какая она была и которая утрачена людьми безвозвратно. Я не видел ее сам, как и всякий рожденный здесь, в убежище, данном сохранившемуся осколку человечества. Другим осколкам, если только они действительно еще где-то есть, даны другие убежища, и наверное, они так же повторят в миниатюре наш прежний мир, бело-голубую планету, дом, который мы потеряли.