Роско планета Анджела - Николай Полунин

Мне самому Переселение не грозило, это как-то определяется прямо при рождении. Роско настаивал, чтобы я непременно все за ним записывал, но взял с меня слово, что возьмусь я за это лишь после его смерти. «Я оставлю после себя имя, и твои записи понадобятся тем, кто последует за мной», — утверждал он. Тайком я, конечно, кое-что помечал себе уже тогда, и он, по-моему, догадался, но рассержен не был.

Стандарт-год, как Роско исчез с Земли. Переселения в этот раз отчего-то не случилось, Земля, покинув новую планету, идет своим путем дальше, а Переселенцы ожидают какого-то им одним ведомого знака. Быть может, он будет исходить от тех таинственных людей, с которыми встречался Роско. Быть может, происходит и нечто вовсе иное.

Я знаю одно: Роско со мной больше нет, и я могу наконец привести в порядок все, что сохранилось у меня о нем за долгие стандарт-годы.

Кстати — и это тоже одна из трагедии, для меня одного, собственно, но все же, — Роско удивительнейшим образом совершенно не старился, в отличие от меня и всех остальных землян. В начале нашей дружбы он был немногим старше, а затем словно остановился в своем возрасте, тогда как на меня каждое десятилетие продолжало накладывать свой отпечаток. Близкие отношения, разумеется, прекратились, но друзьями мы были по-прежнему…

Где он? Остался на той планете, дезертировал, не вернувшись, и оттого-то ушла Земля? Не будет ответа. Поэтому я перехожу к собственно рассказу и начну со случая, когда какой-то мир был не просто оставлен, а — уничтожен. Я начну с того, что происходило здесь, на Земле, потому что о факте уничтожения узнал от Роско, как можно понять, лишь когда он вернулся оттуда.

Узнал — и не мог не провести параллелей с известной только мне картиной гибели Земли-прародительницы…»

В Старых Городах 2

Последняя, заключительная Заповедь Наставников гласит: «Никто не обратится к Земле в седьмой раз».

Наставник Гом медленно осмотрелся. Почти не различить уже каменных гладких плит мостовой под вспученными наслоениями изумрудного мха. Остовы зданий превратились в рыхлые холмы бесформенных зарослей, перевитых лианами и плющом.

Берегом болотистой протоки Наставник стал пробираться вперед. Лишь строгая прямизна канала говорила, что перед ним не просто река в джунглях, а искусственное сооружение. Отвесные стены растительности скрывали гнилые фасады. То и дело из них выпархивали стайки пестрых птиц — попугаев и других, которых Наставник не знал. Оглушительно треща, они поднимались из шевелящейся зелени и садились, когда он проходил. Птичий крик сопровождал его.

До цели на окраине этого Старого Города было не близко, но Наставник предпочел двигаться пешком от самого центра. Или того места, где центр когда-то находился. Или Наставник считал, что он находился там.

«Да и цель моя не та, которой хочется достичь поскорее, — подумал Наставник Гом, — и долгая дорога к ней стоит того, чтобы ею не пренебрегать. Да и не идти мне здесь больше. Что ж, всякому свое время, принимать это следует с благодарностью».

Старый Наставник тяжело вздохнул и вдруг с ненавистью оборвал пересекшую путь лиану. Цветки на ней были такими свежими…

Канал пересекался с другим каналом под прямым углом. Чистой воды почти не было. На этих берегах в гладком камне ходили толпы празднично одетых землян, шутили, смеялись, а по каналам, тогда не затянутым лотосом и не захваченным подступившими манграми, двигались большие и малые суденышки, и в них сидели, а может быть, стояли люди. Резные каменные мосты еще не обрушились и не превратились в торчащие лишь кое-где в неотступной зелени и плесени обломки. И, может быть, песня лилась над розовой тихой водой.

«И все-таки, как бы там ни было, решает только Земля, — подумал Наставник. — Хвала Земле».

Он уже справился с собой. Мысли Наставника Гома вернулись к происходившему в том Старом Городе, что находился от него сейчас по ту сторону солнца и на другой стороне моря.

…Глооб закрыл страницу, оборвав себя на полуслове.

— Ну, там дальше довольно нудные бытовые по дробности, я сам еще до конца не прочитал. Но документ интересный, не правда ли, Наставники? Я теперь готов допустить, что в нашем сегодняшнем случае Земля встретилась не просто с еще одной расой, а, скажем, с потомками землян с такого же, как наш… э-э, ковчега, по каким-то причинам в незапамятные времена очутившимися на этой планете.

— Да? И каким же образом? — проскрипел Скин без всякого любопытства.

— Э-э… ну, мало ли. Скажем, та Земля вдруг остановилась не у заселенной, а у свободной планеты. Какая-нибудь непредусмотренная трудность, опасность, катастрофа, наконец. Тем объясняется выбор типичного мира — кислород, вода, прочие условия. Население той Земли полностью, так сказать, переселилось…

Все Наставники (кроме Скина) потеряли дар речи. Гом, во всяком случае, потерял. Наставник Переселенцев не просто проговаривал одну ересь за другой. Он убежденно, с несколько даже бесшабашным видом отстаивал именно то, против чего так восстал буквально стандрат-дни назад. Едва оправившись от первого изумления, Гом попытался проникнуть за барьер слов Наставника Глооба, но не уловил там ни малейшей фальши, будто тот действительно думал, что говорил. Невольно покосился на Наставника Скина. Скин сохранял маску безразличия, а под ней Гом обнаружил непонятное торжество. Удовлетворение игрока, который расставил ловушку и с удовольствием наблюдает, как противник сам охотно лезет в нее. Провалиться бы Скину с его вечными комбинациями!.. Но Глооб-то, Глооб!

— Я обязательно изучу этот труд, — воодушевленно продолжал Глооб, — но уже сейчас можно сказать…

— Можно сказать только, Наставник, — Скин даже не смотрел в его сторону, — можно сказать, что пагуба сомнения поселилась и в вас. Это тем более странно, что вы казались самым яростным защитником… Хотя известно, червь сомнения поражает лучших. И к чему это может привести! — Скин воздел сухую коричневую руку. — Не единственная вечная и непостижимая Земля, а — всего лишь один из осколков всего лишь одного из множества миров, да к тому же погибшего! Не посланцы величайшего разума во Вселенной, а те же жалкие планетники, из милости отправленные скитаться, ища угла! Одни из многих. И даже хуже, ниже — беженцы, бездомные бродяги!.. Что понесут с собой Переселенцы, если уверенности их в своем праве на Земной путь будет нанесен удар еще здесь, на Земле? Решает только Земля, и ведет нас только Земля, но что может дать землянам Наставник усомнившийся? Наставник, который, по вашему же, Глооб, признанию, колеблется?! Которому изменил даже обычный здравый смысл — зачем Земле какой-то там типичный мир с водой и пригодным воздухом… Для Земли и Земного пути это не имеет ровно никакого значения, вы что, это забыли? Земля сама заботится, чтобы Переселенцы, которых она шлет на новые планеты, могли жить именно в тех условиях, которые там есть?!