Уроки любви (СИ) - Тория Виктория

— Приказ? Пока нет. Но Вам придется выйти замуж. И в ближайшее время. Будет лучше, если мужа Вы выберете себе сами.

— Я поняла Вас, Сиятельный. — Он хмыкнул. Но я сделала вид, что ничего не заметила. Если надо, пускай себе и хмыкает, и смеется. Запретил искать брата? Отлично. Никаких подрядчиков? Без проблем. Сдаться? Скорее тьма расцветет пивониями, чем я откажусь от своих целей. — Так что там с пропажей магии?

— Без новостей. Но из темных пока пострадали только Вы, Анрика.

— Считаете, это как-то связано с моим призывом?

— Не исключаю такую возможность. Но данных катастрофически мало. Заговорщики все будто провалились сквозь землю. Маркиза повесилась на следующий же день после поимки.

— Простите, что? Как?

— За шею. На собственном шарфике. Идиоты охранники не изъяли у нее личные вещи, из запрещенного[82]. Теперь нам остается надеяться, что с пробуждением древней магии вернутся и некроманты.

— Так древняя вернулась?

— Забыл, что Вы без магии. Она везде. Как смрад, как затхлый воздух, как пыль… неприятное чувство.

— Вы светлый. Темные ее ощущают по-другому.

— Да?

Кивнула. Улыбаясь и глядя на него свысока. Имею право. Задетая гордость, даже королем, что с того? Во мне тоже королевская кровь! И даже больше. Он — всего лишь консорт. Я же — третья фамилия. Потомок первого короля. А теперь и первая.

— Если мыслить аллегориями, то это как запах осени, немного тлена, немного тоски.

— Как поэтично. Но оставим стихи поэтам, а романтику наивным и влюбленным. — Кажется, меня в силу возраста не хотят причислять к наивным. Жаль. Я бы не отказалась. Наивность где-то рядом с душевной чистотой. А этого все чаще не хватает. — Анрика, Вы меня поняли? Никаких поисков брата. Пускай душа его познает мир. И древняя магия. С этим я бы предпочел, чтобы разбирались Вы. Хотя бы как член команды. Ваш опыт бесценен. А разум — где найти еще одну Анрику Ива-Нову?

Хм. Кажется, мне сказали комплимент. Но я не обольщалась. Я — полезный инструмент с, увы, неполным функционалом.

— По возвращении приступлю к расследованию.

— Отлично. Еще что-то?

— Нет, у меня все. Передайте Тие мои пожелания хорошего самочувствия.

— Да, благодарим. Вы свободны, Анрика.

Реверанс и удалиться. Можно не пятиться. Герцоги имеют послабления в этикете. Но это мне не помогло при столкновении в дверях с Артимием. А он что тут делает?

— Ани? — Кое-кто удивлен не меньше моего.

— Привет, Артим. — Мы никак не могли разминуться. Я вправо, он тоже, я влево, он следом. Я сделала шаг назад и наступила на ногу подошедшему королю. Пришлось извиняться и еще раз откланиваться. И меня еще раз отпустили. В этот раз, недовольно морщась. Все те же каблуки. А они не так уж и бесполезны. Арт тоже отступил и все же додумался пропустить меня с легким поклоном. За его спиной тоже имелись зрители. И ладно бы только слуги. Бегающие глазки чьей-то дочери, нескольких почтенных матрон и троих мужчин, из которых я знала только старшего лесничего. — Арт, я бы хотела с тобой поговорить.

Извиняющее улыбнулась королю и Арту. Кое-кто из зрителей сейчас упадет, так натянулся, чтобы слышать лучше.

— Да, конечно, подождешь?

— Ступайте в свои покои, герцогиня. Они все еще за Вами. И таковыми останутся. Петра-Нов вскоре присоединится к Вам.

Король так любезен. Слишком любезен. Считает, что я спешу исполнить приказ о замужестве? Кое-кто все так же наивен. Наверное. Я нахмурилась. Еще раз кивнула и поспешила к себе. Поспешить поспешила, а уйти быстро не удалось. Старший лесничий пожелал узнать, как дела в наших землях и не планируется ли охота, намекнув, что в этом году королевская охота еще не назначена, но неплохо бы проверить наши леса на наличие в ней дичи. Герцоги Ива-Новы давно не приглашали короля, стоит исправиться. Потом была одна из почтенных матрон, которая уверяла меня в своих соболезнованиях и пыталась всучить мне свою карточку. Пришлось принять и пообещать при первом же приеме пригласить ее с семьей. Пока добралась к своим покоям, Артим меня уже догнал.

— Ани, когда я просил подождать, я не имел в виду ждать у двери.

Шутник. Я фыркнула.

— Всегда любила собак. Ждать у двери — не это ли есть преданность и высшая степень дружбы?

— Верность, это еще и любовь, — сказали мне, глядя мне прямо в глаза. Я ошарашено моргнула. И мы одновременно взялись за ручку. — Позволь.

— Что?

— Дверь. Ты не против? — Его забавляет моя растерянность? Сузив глаза, мстительно, задумала пакость.

— Не против. — И руку не убрала, желая продолжения игры. Что там было приказано? Выйти замуж за младшего Петра-Нова? Забыть Сильвия, похоронив его для себя? Всматриваясь в небесно-голубые глаза, подумала, что так, наверное, выглядит сын Всевидящего, именуемый Анжело. Губы дрогнули в грустной улыбке. Спасешь ли ты меня, сын бога? Или я погублю тебя? Я сделала шаг навстречу, прильнув к парню. Дыхание сбилось. Пальцы скользнули по коже. И вот передо мной пропасть, а я лечу. Навстречу смерти, или судьбе?

Из-за двери послышался шум, а еще капля — и кто-то попытался открыть дверь. Наши тела этому помешали. Повезло, что открывающий не спешил и действовал аккуратно. Поэтому нас лишь слегка отпихнули в сторону.

— Милорд, миледи? — Горничная не ожидала увидеть нас. А мы — горничную.

— Эм… — растерялась я. — Ты не могла бы?..

— Да, да, прошу меня простить, я Вас не ждала. Локд, камердинер Сиятельного Марсена, уведомил меня, что Вас, леди Ива-Нова, не будет во дворце еще несколько дней.

— Так было. Планы изменились. Подай кофе. — По спине пробежала дрожь от цепкого взгляда Артимия. Горничная, кажется, ничего не заметила. Внутри, в области декольте, зашевелилось что-то теплое, колючее, пугающее.

Девушка сделала книксен и поспешила выполнять приказ. Мы пошли в кабинет. И стоило только оказаться в комнате, как Артимий аккуратно прикрыл уже эту дверь, закрыл ее на замок. И со словами «С меня хватит!» сгреб меня в охапку.

Поцелуй был ожидаемым. Но неожиданным. Я вздохнула и приоткрыла рот, чем и воспользовался Арт. Второй его поцелуй отличался от первого. Язык скользнул по губам, обрисовывая контур, выманивая мой язык навстречу. Еще один вздох, и я решаюсь. Что мне терять? Все хотят этого. Все твердят об этом. И лучше он, чем неизвестный, но полезный придворный аристократ, которого я ненавидела не меньше Эвадо. Исключительно авансом.

Артимий застонал. Его руки скользили по моим плечам, путаясь в застежках, пуговицах, цепляя кольцом на мизинце волосы и нитки. А я сделала последний шаг в свою личную пропасть. Я запустила руки в его волосы. Какие они мягкие. Боги, это несправедливо, чтобы у мужчины были такие шелковистые кудри! И я застонала в ответ, скорее, от желания потеряться в новом омуте, чем от желания к этому мужчине.

И мой стон подействовал на молодого человека как пусковой механизм. Тот рванул платье с моих плеч, делая мне больно. И отрезвляя. Я судорожно вздохнула, уже не пытаясь уплыть, утонуть, забыться. Я наблюдала, как его голова скользит вдоль моего тела, все ниже и ниже. Как платье падает к ногам, как он сбрасывает с себя сюртук, а следом и рубашку. И он снова целует меня, его руки уже забрались туда, где и быть-то не должны. А я все смотрю. Мои руки давно уже висят мертвыми плетями вдоль моего тела, но он не замечает. Его лицо раскраснелось, а глаза горят немного безумным огнем. Он этого не заслуживает. Он заслужил, чтобы с ним так же горели. Как горела я. С Сильвием де Марсеном. Пускай там и была только страсть. Или это все-таки любовь? Какая разница? Но это все было не к этому мужчине, который сейчас пытается уложить меня на стол. Стол! Я запуталась. Во многом. В себе. Единственное, что четко понимаю, мне здесь, с Артимием, не место.

— Стой! — И сказано это было так, что он сразу прекратил. Без крика, стонов, без шепота и мольбы. Буднично, сожалея, и, наверное, буду и дальше об этом сожалеть. Я живая. Я женщина. И мне хочется, чтобы меня любили. Но пока я люблю другого, разве это правильно? Люблю. Все-таки люблю.