Прекрасный зверь (ЛП) - Олтедж Нева

Экстаз — это всё, что мне нужно, чтобы осознать, что прежние тени остались позади. Те мрачные мысли, которые терзали меня в юности. На протяжении многих лет я размышлял о том моменте в торговом центре, о той минуте перед взрывом.

Мне стыдно признаться в этом даже самому себе, но я не раз задавался вопросом, что было бы, если бы не оказался там. Как бы сложилась моя жизнь? Что, если бы я ушёл до того, как увидел девочку, весело бегущую по коридору? Или если бы остался на той лестнице? Эти мысли вызывали у меня тошноту и отвращение к самому себе. Время от времени они всплывали в сознании, в моменты слабости и боли.

А сейчас? Сейчас я корю себя за шрам на спине Василисы. Один единственный осколок, который прошёл мимо меня и причинил ей боль, оставив неизгладимый след. Мне следовало защитить её лучше. Этот шрам должен был остаться на мне, а не на ней.

Я всегда ненавидел свое отражение в зеркале. Но всё изменилось, когда осознал, что девушка, которую я спас, была Василисой. Теперь, глядя на себя, чувствую лишь облегчение, ведь пострадал я, а не она.

Неужели это судьба привела меня туда, чтобы спасти её? Была ли наша судьба предопределена моим выбором? Или все эти годы она искусно вела её ко мне?

Василиса тянет меня за волосы, выгибает спину, извиваясь в моих объятиях. Я наконец отпускаю её, наполняя своим семенем. Наши сбившиеся дыхания раздаются эхом вокруг. Я нежно касаюсь лица своей жены. Моя красавица. В объятиях чудовища.

— Думаю, что сказки существуют, vespetta. И считаю, что должен сделать тебе подарок.

— О чем ты говоришь? — хрипит она. — Какой подарок?

Я улыбаюсь.

— Библиотека.

Василиса

— Мы пришли! — объявляю я, сжимая руку Рафаэля в своей, и вхожу в прихожую.

Мой отец подходит к нам с мрачным выражением лица и останавливается на расстоянии вытянутой руки. Его взгляд скользит по моему лицу, — и я невольно начинаю волноваться, не размазался ли мой макияж, — а затем опускается на мою блузку. Я смотрю вниз и замираю. Похоже, я пропустила одну из пуговиц, а юбка задралась. Черт. Я быстро поправляю подол, но с блузкой ничего не поделаешь. Придется сохранять спокойствие и надеяться, что этот ужин не закончится скандалом.

— Эм… Привет, папа, — произношу я, стараясь улыбнуться.

Роман Петров издает странный рычащий звук, и я понимаю, что мы только что попали в неприятности. Ноздри отца раздуваются, и он направляет свой грозный взгляд на моего мужа.

— Тебе жить надоело, Де Санти?

Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох, стараясь успокоиться. Если они начнут драться, я просто уйду.

— Вижу, ты по-прежнему любишь драму… папа, — говорит Рафаэль.

О боже…

Выражение лица папы становится убийственным. Он делает шаг вперед, почти сталкиваясь с Рафаэлем.

— Не смей называть меня «папой», ублюдок! Клянусь, я…

— Да, я в курсе. Ты расправишься со мной очень болезненным способом. — Рафаэль проходит мимо моего отца, похлопывая его по плечу. — Давай поедим. Я умираю с голоду.

— Ты обещал вести себя прилично, — бормочу я, направляясь в столовую.

— Прости.

— Нет, тебе совсем не совестно.

Рафаэль дьявольски ухмыляется.

— Нет. Ни капельки.

— Он все еще привыкает ко всему. Может, если бы ты… Рафаэль! — взвизгиваю я, быстро отталкивая его руку. Он только что сжал мою задницу, пока мой отец смотрел!

— Что?

— Пожалуйста, давай постараемся, чтобы этот вечер не превратился в катастрофу, и действительно хорошо проведем время?

Рафаэль бросает взгляд через плечо. Я следую за его взглядом и морщусь. Мой отец все еще стоит у входной двери, его глаза расширены, как у маньяка, и он смотрит на моего мужа.

— Я и так прекрасно провожу время. — Рафаэль берет меня за талию и, приподняв, прижимает к своей груди. — И дальше будет только лучше.

Его губы впиваются в мои с такой силой, что я вскрикиваю. Все остальное становится неважным, как всегда, когда мой муж целует меня. Я обхватываю его талию ногами и обнимаю его за шею, целуя в ответ так, словно завтрашний день не наступит. Рафаэль держит меня за лицо, лаская мои губы своими.

— О, вот вы где, голубки, — щебечет мама позади меня. — Еда остывает.

Я быстро отрываюсь от поцелуя и почти сползаю с Рафаэля.

— Эм, привет, мам. Да, мы идем. Но, возможно, тебе стоит захватить для папы транквилизатор. — Я хватаю Рафаэля за руку и тяну его в столовую.

Юля уже сидит за столом и возится с телефоном. Напротив нее сидит тетя Ангелина.

— А где все остальные? — спрашиваю я, оглядывая пустые места.

— Сергей скоро будет, — говорит Ангелина с улыбкой. — Ему нужно отвезти смену одежды для Алексея и Саши. Их арестовали.

— Что?!

— Вчера вечером полиция поймала их на уличных гонках. Они превысили скорость. Роман решил оставить их в камерах участка, чтобы они усвоили урок. Завтра он пришлет адвоката, чтобы решить вопрос об освобождении под залог.

— Отлично, — вздыхаю я и сажусь рядом с Юлей, а Рафаэль занимает стул справа от меня.

В столовую вбегает мама, за ней следует папа. На его лице все еще выражение ярости, когда он садится во главе стола.

— Ты слышала новости? — Юля толкает меня локтем. — Папа согласился на мой переезд. Я нашла отличную студию в Гайд-парке и…

— Забудь про студию, — перебивает ее папа. — Начинай искать квартиру с двумя спальнями.

— Что? — восклицает она. — Но я уже внесла предоплату. И зачем мне две спальни?

— Украинская мафия пытается вторгнуться на нашу территорию. Мы переходим в режим повышенной готовности, так что до дальнейших указаний у тебя будет телохранитель.

— Не может быть!

Дверь столовой распахивается с грохотом.

— Ты не поверишь, что мне подарил Лука, — кричит дядя Сергей, заходя в комнату и ставя на стол рядом с тарелкой свиных отбивных огромную полуавтоматическую винтовку. — Что? Сегодня нет баранины?

— Убери это со стола! — резко отвечает мама.

— Это устройство — KR-101X. Автомат премиум-класса, разрешенный для гражданских лиц. Ребята, это новейшая модель Калашникова! — восклицает Сергей, явно обиженный. — Эксклюзивный, ограниченный предсерийный выпуск, с боковым складным синтетическим прикладом, стволом длиной шестнадцать с половиной дюймов и магазином, рассчитанным на патроны калибра 7.62x39.

— На калибр 55.6 НАТО, — комментирует Рафаэль, потянувшись за тарелкой с картофельным пюре.

— Нет, это не так. — Сергей берет винтовку, нащупывая магазин. — Чтоб меня. Так и есть.

— Господи! — Отец хлопает ладонью по столу, заставляя бокалы и столовые приборы дребезжать. — Убери эту чертову штуку, Сергей! Мы едим!

— Вечно ты портишь всё веселье. — Дядя закатывает глаза. — По крайней мере, Рафаэль может оценить высококачественное огнестрельное оружие. Де Санти, ты уже опробовал одну из них?

— Вообще-то, да.

О нет. Я кладу руку на бедро Рафаэля под столом и сжимаю его.

— Рафаэль, не стоит!

— Каким-то образом груз для Министерства обороны оказался в порту Катании на прошлой неделе, — продолжает Рафаэль. — И каким-то чудом мое имя оказалось в документах на этот груз. Видимо, на их сервере что-то пошло не так. — Рафаэль смотрит на меня с гордостью на лице. — Потрясающая работа, детка.

— Ты взломала чертово министерство обороны Италии для него? — рычит отец, вскакивая со стула.

— Не смей повышать голос на мою жену, Петров! — рычит в ответ Рафаэль.

Уф. Я упираюсь локтями в стол и зарываю руки в волосы. Ссора продолжается: отец и муж обмениваются проклятиями и угрозами. На фоне этого я слышу, как мама просит тетю убрать ножи со стола. Дядя Сергей разговаривает по телефону, вероятно, с дедушкой Феликсом, и интересуется следующей поставкой оружия для Министерства обороны США и шансами на ее перехват.

— Неужели так будет всегда? — бормочу я.

— Наверное, — отвечает Юля, пожимая плечами и тянется за салатом. — Я точно выйду замуж за стоматолога.

Из кухни раздается громкий стук. Все замолкают и поворачивают головы в сторону звука. Кто-то спрашивает: