Прекрасный зверь (ЛП) - Олтедж Нева

В сравнении с этим, попасть в дом Калоджеро — проще простого. Я давно не был здесь, но до сих пор помню планировку. Поднимаюсь по лестнице и направляюсь в спальню. Достигнув предпоследней двери слева в коридоре, я снимаю глушитель с пистолета и прячу его в карман. Нет смысла действовать тихо, ведь кроме меня и моего крестного здесь никого нет.

Дверь открывается бесшумно. На настенном телевизоре в комнате идет какой-то документальный фильм, звук приглушен, но экран излучает много света на кровать, где спит мой крестный. Я прислоняюсь плечом к косяку и взвожу курок.

Калоджеро удивленно распахивает глаза.

— Buonasera, Cumpari.

Несколько секунд он просто смотрит на меня, а затем резко встает. Его рука тянется к тумбочке. Я прицеливаюсь в ящик и нажимаю на курок. Дерево разлетается на куски, и хлипкая тумбочка переворачивается, падая на пол, обломки разлетаются по углам.

— Что тебе нужно? — хрипит Калоджеро, на его лбу выступают капли пота. — Как ты сюда попал?

— Через окно в кабинете. То, которое ты всегда забываешь закрыть. А что касается моих намерений… Думаю, ты и так это понимаешь.

— Даже ты не можешь быть настолько смелым. Что бы сказала твоя мать, если бы увидела тебя сейчас? Как ты можешь убить человека, который держал тебя на руках у алтаря перед Богом во время крещения? Кто помог тебе стать тем, кем ты являешься сегодня?

— Не смей говорить о ней! — рычу я.

— Она знала правила, Рафаэль. Нарушение кодекса молчания означает смерть! Я ничего не мог сделать. Она это понимала. И она простила меня. Я видел это в ее глазах.

Я вбираю в себя этого человека, которого когда-то уважал, надеясь почувствовать хотя бы каплю сожаления о том, что собираюсь сделать. Но его нет. Человек, который брал нас с Гвидо на рыбалку в детстве, который научил меня менять шину на велосипеде, который давал советы о девушках… он уже мертв. Для меня он умер в тот момент, когда видел, как Манкузо приставил пистолет к голове моей матери и нажал на курок, — и ничего не сделал. Этот человек предпочел коза ностра женщине, которую когда-то клялся любить.

— Уверен, что она простила. — Я поднимаю пистолет. — Но я никогда не прощу тебя.

Выстрел раздается в тишине комнаты, словно пушечный залп. Голова Калоджеро откидывается назад, он падает на кровать, его глаза широко открыты и безжизненны, а из дыры между бровями струится ярко-красная кровь.

Василиса

Чикаго

За час до вылета рейса по расписанию

Я паркую машину перед только что покрашенным двухэтажным домом дяди Сергея и выхожу наружу. Три часа я провела в своей комнате, ожидая, когда папа, наконец-то, уйдет в свой кабинет, чтобы незаметно покинуть дом. Если хочу успеть на самолет Рафаэля — а я очень хочу, — то на этот визит у меня есть не больше десяти минут.

С правой стороны раздается резкий лай: две огромные черные собаки огибают угол дома и мчатся ко мне. Я делаю глубокий вдох и готовлюсь к нападению. Через мгновение меня атакуют лапы и теплые влажные языки.

— Боже! Я совсем забыла, какие вы большие, — восклицаю я. — Дядя Сергей! Мне нужна помощь.

— Ну и ну, неужели это моя любимая кузина-проказница? — раздается мужской голос с крыльца.

Я поднимаю глаза и вижу Сашу, сына дяди Сергея, который прислонился к дверному косяку. На нем только серые спортивные штаны, а грудь украшают татуировки.

— Я на год старше тебя, придурок! — смеюсь я, стараясь не дать собакам сбить меня с ног. — Не поможешь мне, пожалуйста?

— Бэмби! Флора! — кричит он. — Ко мне. Сидеть!

Собаки сразу же отступают и садятся на землю, с надеждой глядя на Сашу.

— Тебе нужно запретить дяде Сергею называть своих собак такими именами, — смеюсь я, поднимаясь по ступенькам и бросаясь к нему в объятия. — Я так скучала по твоей уродливой роже.

— Мы тоже по тебе скучали. Заходи в дом. У нас осталась еда. Мама приготовила своего знаменитого цыпленка с мексиканским рисом. Кроме того, если ты и дальше будешь стоять снаружи, мне понадобится дробовик, чтобы отогнать толпу мужчин, которые скоро начнут собираться.

Я улыбаюсь. На мне наряд Юлии, который она мне одолжила, а не мои обычные мешковатые джинсы и бесформенные футболки. Не могу дождаться, когда Рафаэль увидит меня, спускающуюся с самолета. Он будет в шоке. Я не говорила ему, что возвращаюсь.

— Я не могу остаться, — отвечаю. — Я думала, ты уже уехал.

— Да, но ты же знаешь, как моя мама переживает, когда папа уходит на задания. Поэтому я приехал, чтобы составить ей компанию.

— И поесть бесплатно?

— Да, и это тоже. — Он подмигивает. — Папа вернется завтра. Можешь навестить его тогда.

— Я… на самом деле уезжаю прямо сейчас. Еду в аэропорт. — Я смотрю на часы. — У меня меньше часа, иначе самолет улетит без меня.

— Уезжаешь? Но ты только что вернулась. Куда ты собралась?

— На Сицилию. — Я не могу сдержать усмешку.

— О, какое совпадение. Папа сейчас там.

Я замираю на месте.

— Дядя Сергей в Сицилии?

— Да. Роман отправил его разобраться с каким-то придурком. Он улетел вчера.

Мои ноги подкашиваются. Ужас охватывает с головы до ног. Я практически чувствую крепкую хватку судьбы вокруг горла. Сжимает. Давит. Я не могу дышать.

— Вася? Ты в порядке?

Я разворачиваюсь и бегу к своей машине. Игнорируя окрик Саши, хватаю телефон, завожу двигатель и набираю номер Рафаэля. Гудки. Гудки. Я пытаюсь дозвониться еще дважды, но он не отвечает.

— Черт! — Я сворачиваю на дорогу к шоссе, которое в конечном итоге приведет меня к частному аэродрому, и продолжаю звонить Рафаэлю. Никакого ответа.

Следующим набираю номер папы. Звонок сразу попадает на голосовую почту.

— О боже, — всхлипываю я, затем снова набираю номер. И снова голосовая почта.

Я не смогу сесть в самолет, если не свяжусь с Рафаэлем и не предупрежу его, или не заставлю отца отозвать дядю Сергея. Черт. Блин. Черт! Я резко поворачиваю влево, делая разворот, и нажимаю на газ, направляясь к дому, а не к ожидающему самолету.

Проходят минуты. Пять. Десять. Полчаса. Я продолжаю набирать номера Рафаэля и отца, но никто не отвечает. Только голосовая почта. Я открываю список контактов и прокручиваю его в поисках номера Гвидо, но не могу его найти!

— Черт! — восклицаю я и начинаю искать с самого начала. Когда наконец нахожу его имя, нажимаю на кнопку вызова и включаю громкую связь.

Пожалуйста, возьми трубку!

— Василиса?

— Мой отец послал киллера за Рафаэлем! — кричу я. — Ты должен его предупредить!

Тишина. Секунда тянется как вечность.

— Кого он послал?

— Моего дядю. Сергея Белова.

— Черт, — тихо произносит Гвидо.

Линия обрывается.

— Гвидо? Черт. — Я снова пытаюсь дозвониться до Рафаэля. Ничего.

Набираю номер мамы. Она отвечает сразу.

— Он послал дядю Сергея убить Рафаэля! — кричу я в трубку.

— Что? Кто?

— Папа! Я пыталась дозвониться до Рафаэля, но не смогла. А папина линия переходит на голосовую почту.

— Он в своем кабинете. Я иду туда. — Слышу, как хлопает дверь, и торопливые шаги. — Ты должна была сказать Роману, Василиса. Если бы ты рассказала ему правду, он бы никогда не послал Сергея. Твой отец считает, что этот человек держал тебя против твоей воли и причинил тебе боль. А поскольку ты не раскрыла ему подробностей, он предположил самое худшее.

— Я не хотела ему говорить, потому что боялась, что он поступит именно так, как сейчас!

— Позвони Сергею, — предлагает она, тяжело дыша. — Скажи ему, чтобы не двигался с места.

— Ты же знаешь, что он не послушается, — отвечаю я с недовольством. Мой дядя слушается только главного. Я могу плакать и умолять, но он все равно выполнит приказ. Он не отступит, пока мой отец не отменит распоряжение. — Я буду через десять минут. Пожалуйста, мама! Убеди папу отозвать дядю Сережу!

— Обязательно, дорогая. Не переживай.

Роман Петров

— Что значит, он отменил отправку? — рычу в трубку.