Хронико либеральной революции. (Как удалось отстоять реформы) - Олег Мороз

Действительно, ведь этакие прекрасные книжки писал Гайдар-дед, а его непутевый внук черт-те чем занимается — макроэкономикой! И на кой ляд она нужна! Верните нам поскорей нашу счастливую Страну Советов с ее распределительной экономикой, стерильно пустыми магазинами, километровыми очередями, «колбасными» электричками, «отовариванием» по талонам и из-под прилавка!

Ну просто в восторге, наверное, Нина Солодякова от того, как она «уела» Гайдара-внука, — так ведь ловко, к месту подверстала историю про Чука и Гека, проявила незаурядную литературную эрудицию, редкую для депутатов начитанность.

Требования многих депутатов по-прежнему сводятся к набору мер, по существу перечеркивающих реформу. Депутат Николай Кашин:

— В первую очередь, необходимо остановить падение производства, ввести систему государственных заказов. Незамедлительно заморозить все цены, установить предельный уровень рентабельности, а также установить государственное регулирование цен на хлеб, картофель, молоко, сахар, табачные, винно-водочные изделия. Провести реформу цен, обеспечить эквивалентный обмен между промышленностью и сельским хозяйством. Ужесточить ответственность за спекуляцию, особенно за перепродажу товаров, купленных в госторговле.

Ну да, давайте поддерживать производство даже никому не нужных товаров, как это было в прошлые времена… Давайте снова освободим производителя от необходимости искать покупателей его продукции, предоставляя ему госзаказ… Заморозим цены, возродим их регулирование, проведем ценовую реформу… Давайте вернемся к понятию «спекулянт», как в советскую эпоху называли ловких торговцев, умевших купить задешево, а продать подороже, восстановим для них всяческие кары за это их умение (хотя исстари смысл торговли в том и заключался, что купец приобретал товар за одну цену, а продавал за другую, более высокую; не этим ли занимался еще новгородец Садко?)… Короче говоря, депутат просто предлагает вернуться к социализму, законсервировать его, ни более ни менее.

Надо ли говорить, что в своих атаках на Ельцина и особенно на Гайдара съездовские консерваторы менее всего стремились к объективной оценке положения в стране. Люди, мало-мальски беспристрастные, совсем по-иному смотрели на ситуацию в России после первых месяцев реформ. Так, лидеры двенадцати стран — членов Евросоюза, собравшиеся в те же дни в Эдинбурге, в специальном заявлении охарактеризовали деятельность российского руководства как имеющую огромное историческое значение. «Несмотря на неизбежные трудности, — говорилось в этом документе, — только за один год был доcтигнут существенный прогресс». И далее: «Мы твердо поддерживаем процесс преобразований, нацеленный на создание свободной, единой и процветающей России».

Гайдару дано заключительное слово. Он выдерживает его, в общем-то, в примирительном духе. Среди прочего, и.о. премьера с удовлетворением отмечает, что большинство нардепов признали наконец необходимость преобразований в стране — это, по словам Гайдара, «серьезный шаг в продвижении России по пути реформ».

В действительности, конечно, противники реформ никуда не делись — просто сочли, что тактически более выгодно не противостоять им, реформам, в лоб, а делать вид, что они выступают за какие-то особенные, «хорошие» реформы, не такие, как проводит Гайдар, — за ту же «шведскую» модель рыночной экономики, за социально-ориентированный рынок, благо Хасбулатов вовремя сделал им соответствующую спасительную подсказку.

Вечером 3 декабря сравнительно спокойный ход съезда был прерван чем-то вроде потасовки. Во всем сразу же, не разбираясь, обвинили демократов. Председатель депутатской комиссии по этике Юрий Сидоренко заявил: «Мы были готовы к этому, знали, что такая провокация готовится. Спровоцировать можно что угодно, а потом, к примеру, обвинить в этом красно-коричневых». Известный оппозиционер Илья Константинов также нимало не сомневался в том, что во всем виноваты его политические противники: «Очевидно, что представители «Демократической России» попытались оказать давление на председательствующего на cъезде».

Что же произошло на самом деле? После очередной выходки Хасбулатова, который ничтоже сумняшеся исказил предложение одного из депутатов-демократов и добился, чтобы голосование по законопроекту об изменениях и дополнениях к Конституции проводилось тайно, бюллетенями, группа депутатов, в том числе член фракции «Радикальные демократы» доктор физматнаук Анатолий Шабад, кинулась к столу президиума за правдой-маткой. Однако путь им преградили спикерские дружки. После в телевизионных заставках долго мелькали эти кадры: Шабад этак петушком-петушком наскакивает на хорошо кормленного «непримиримого оппозиционера» Ивана Шашвиашвили, однако силы слишком неравны, весовые категории у противостоящих друг другу депутатов слишком разные…

Впрочем, сам Шабад в разговоре со мной несколько иначе описывал этот инцидент:

— Было не совсем так. Действительно, Хасбулатов превзошел самого себя по части наглого манипулирования Съездом: поставил на голосование как предложение моего коллеги Сергея Юшенкова нечто совершенно противоположное тому, что действительно предлагал Юшенков. Тогда речь шла о том, как голосовать поправки к Конституции — тайно или открыто (мы настаивали на поименном голосовании). И вот несколько человек, в том числе я, подошли к столу президиума, чтобы разъяснить ситуацию. Никаких препятствий перед нами не было. Через стол мы кричали Хасбулатову, что когда двадцать процентов депутатов высказываются за поименное голосование, значит, согласно регламенту, надо его проводить. И в этот момент он через микрофон призвал сидящих в зале «защитить» его от нас, от тех, кто подошел к нему: «Уважаемые народные депутаты… В конце концов, оградите меня от этих депутатов». Но мы ничего этого не слышали. Там такая чудовищная акустика, что в зале ничего не слышно, если на вас нет наушников. Мы увидели лишь эффект от сказанного Хасбулатовым: несколько человек из зала бросились на нас. В частности, меня действительно оттеснил коммунист Шашвиашвили, пользуясь своим большим весом. Но затем я все же его атаковал и оттуда благополучно вышвырнул. После этого возникла какая-то общая свалка. Когда я вышел из зала, меня сразу же окружили иностранные корреспонденты: «Драка… Драка…». Я говорю: «У нас в России дракой называется, когда морду бьют». А здесь этого не было. Все лишь толкали друг друга. После этого была создана комиссия по этике во главе с депутатом Сидоренко. Демократов приглашали на ее заседание, но они потребовали, чтобы пришел и Хасбулатов как главный виновник случившегося. Тот не пришел, и дело кончилось ничем…»