За точкой невозврата - Александр Борисович Михайловский

Специалисты из МИ-6 взяли средние данные по скорости ветра в Лондоне за последние сто лет, умножили на ускорение свободного падения на поверхности Луны, возвели результат в степень натурального логарифма – и пришли к выводу, что в области технологий Советский Союз будет опережать остальной мир на двадцать, а может, и на тридцать лет. Перед самой войной большевики уже совершили один технологический рывок, из своего Позднего Средневековья догоняя цивилизованный мир двадцатого века; и кто им помешает повторить этот опыт, в качестве поставщиков технологий и оборудования имея не Германию и Североамериканские Соединенные Штаты, а потустороннюю Россию двадцать первого века? Ведь им даже техническую документацию переводить не потребуется, ибо русские по обе стороны Врат говорят на одном языке.

Черчилль, как и прочие представители британского истеблишмента, не отказался бы от возможности обрести собственные Врата (хотя британское золото давно в Америке, отправлено туда как залог под военные поставки), но, как известно, бодливой корове Бог рогов не дает. У Британии нет ни своих Врат, ни золота, зато имеется множество проблем, начиная от полной утраты политического влияния на европейском континенте и заканчивая демографическим истощением Британских островов. Потери в войнах за последние сорок лет, а также исход населения в доминионы и САСШ, привели к тому, что Британия уже не может укомплектовать своими уроженцами армию и флот и одновременно поставить рабочих к станкам.

Собственно, сами Покровители особенно и не скрывали тот факт, что Британия, несмотря на внешние признаки могущества, стоит на краю гибели. Мысленно проанализировав сведения за последний год, Черчилль пришел к выводу, что за все это время Покровители ни разу не проявили к Британии прямой враждебности. Даже когда вскрылась афера с подстрекательством Турции к нападению на Болгарию, Лондону не погрозили пальцем – все воздействие шло в направлении болгар и отчасти турок. За польский вопрос в адрес посла в Москве тоже не прозвучало ни одной претензии, хотя британская агентура среди панов карательными органами обеих Россий перемалывалась без всякой пощады. Быть может, все не так плохо, и с мистером Путиным все же возможно договориться?

Окончательно утвердившись в этой мысли, Черчилль взял в руки перо и принялся составлять инструкции для британского посла в Москве Стаффорда Криппса, который в силу своих политических взглядов был, пожалуй, наилучшим кандидатом[36] для наведения мостов между Великобританией и потусторонней Россией.

9 сентября 1942 года, 11:25. Второй Украинский фронт, Братислава-Петржалка, пункт временной дислокации 4-й отдельной десантно-штурмовой мотострелковой бригады РККА.

Командир бригады подполковник Погорелов

Сначала наша авиация точным бомбовым ударом очистила этот мир от Адольфа Гитлера, а два дня назад стало известно о капитуляции Германии. Противник перед нами исчез, и наступило время хмельного веселья. Даже особо крутые парни, нервы которых крепче стали, в глубине души понимают, что на войне их в любой момент могут убить. Поэтому наступление мира для любого солдата – это нечто вроде гарантии дальнейшего существования в рамках рисков обычного мирного времени.

В войсках фронта началась сортировка. Одни части, предназначенные выполнять задачу оккупации, демилитаризации и денацификации Германии, выдвигались на запад – кто своим ходом, кто и в эшелонах. Другие тоже грузились в эшелоны, но направлялись совсем в другую сторону – то ли в Союз для демобилизации, то ли прямо на Дальний Восток, на войну с Японией. Как я считаю, все должно быть строго по расписанию, и после германских фашистов козью морду следует сделать и японским самураям. Чтоб никому не было обидно. Впрочем, это сугубо мое личное мнение, ибо проведение Маньчжурской операции, демобилизация в СССР старших возрастов и прочие послевоенные мероприятия – политика отнюдь не бригадного масштаба.

Кстати, о нашей бригаде первоначально как бы вообще забыли. Ни приказов на выдвижение, ни каких-либо указаний от штаба фронта не поступало. Но вот сегодня в пункт нашей временной дислокации приехал не кто-нибудь, а лично, собственной персоной генерал Конев. Выслушав рапорт, Иван Степанович хмыкнул и сказал:

– Значит так, Погорелов. Давай по-простому. Командир ты у нас героический, как и вся твоя бригада, но тут такое дело – война у нас закончилась. Тратить твою бригаду на оккупацию какого-нибудь мелкого германского городка – это хуже, чем забивать гвозди микроскопом… Согласен со мной?

– А как же операция в Маньчжурии? – спросил я. – Разве там не понадобится наше умение захватывать плацдармы на противоположном берегу и вцепляться в них мертвой хваткой, пока понтонеры у нас за спиной наводят мосты для танков и артиллерии?

– Экий ты быстрый, Погорелов, – покачал головой Конев, – Воистину десантник. Насчет Маньчжурии нам никаких указаний еще не поступало. Быть может, все там будет совсем не так, как в вашем мире, а гораздо интересней. У нас тут тоже ждали штурма Берлина, а немцы легли на спину и задрали вверх лапки. Но это только так, предположения. Зато указания поступили по поводу таких вот, как у тебя, смешанных частей и соединений. Ты думаешь, я зря, что ли, приехал к тебе так, лично, а не прислал адъютанта? Вот то-то же. Во-первых, тебе и таким как ты, мое личное спасибо, что встали с нами в один строй, что не чванились происхождением, и что бились вместе с нами до тех пор, пока враг не забился в свою нору и не заскулил, прося пощады. С вашей помощью, как сказал один умный человек, мы не только победили во Второй[37] Отечественной Войне, но и выиграли Вторую Мировую Войну в Европе, забрав со стола весь банк целиком. Там у вас банковали американцы, а тут с вашей помощью эта роль перешла к Советскому Союзу. И за это вам спасибо тоже, потому что теперь наша жизнь будет и спокойней, и предсказуемей, чем в вашем мире. Нынешние враги разгромлены, а будущие только бессильно скалят зубы, потому что самое вкусное пролетело мимо их рта. И это тоже благодаря тебе и твоим товарищам…

Чуть помолчав, Конев добавил:

– Теперь вот что, Погорелов. Там у вас тоже сейчас тяжело, а долг, как говорится, платежом красен. Поэтому есть приказ: в таких частях и соединениях, как у тебя, каждому бойцу и командиру задать вопрос: хочет ли он здесь, у нас, проходить службу на обычных, так сказать, основаниях или поедет туда, к вам, биться с мировым империализмом? Там такие, как ты, злые и обстрелянные в большой войне, позарез нужны.

– Так мы же с точки зрения ваших идеологов тоже империалисты, товарищ генерал, – криво усмехнулся я,