Все дороги этого мира - Ольга Табоякова

- Вы не их друг? Вы не друзья? - Хэсс обдумывал вслух ответы на заявление акробатки.

- Да, именно, - Санвау аплодировала догадке Хэсса. - Я для них, как игрушка, любимая, но игрушка. Они меня берегут, не ссорятся, но друзья они, а я так.

После столь эмоциональных слов Санвау, мужчины молчали. Хэссу удалось выскользнуть из повозки, когда Лахса и Химю в два голоса принялись разубеждать свою жену.

Эльфа в повозке не было, Вуня тоже. Тишина и одиночество сподвигли Хэсса на обдумывание событий текущего дня и совсем уж философские мысли о любви.

Предметом номер один в раздумьях Хэсса стал орк Страхолюд, а особенно слова Вуня о нем. С одной стороны, Хэсс восхищался столь совершенным механизмом для убийств и тайных операций, как Страхолюд. С другой стороны, Хэссу не устраивало, что тот все время находится поблизости от него.

Орк и до этого вел себя странно. Хэсс был уверен, что орк явился по чью-то душу в труппу донны Илисты.

Но за прошедшее время орк никого не убил. Это представлялось Хэссу загадкой, над которой он еще с полчаса ломал голову. Он пришел к выводу, что орк не знает, кого убивать или похищать. Видимо, есть какие-то данные, которые могут ему определить жертву. Хэсс прокручивал события минувших дней. Ему припомнилось, что орк вертелся среди актеров. Внимание орка привлекали молодые актеры, например к Илисте, орк был абсолютно равнодушен. Открытие заставило Хэсса сесть на лежанке, он попил воды, и опять лег.

Перед глазами Хэсса проходили картины недавних событий. Орк точно кого-то ищет, а сейчас перестал, значит, что нашел и вполне возможно ждет, когда мы выберемся из Темных земель. Хэсс решил поговорить с Инрихом, и узнать причину, по которой тот так легко принял в труппу орка. Но также надо рассказать об особой связи Страхолюда и этой земли. В последующие дни это может помочь в трудной ситуации.

Мысли Хэсса плавно перетекли на Алилу. Алила ему нравилась, если бы не его проблемы, то Хэсс с удовольствием поухаживал за ней. По его мнению, девушка была здравомыслящая, занятая не только собой и своими переживаниями, тактичная и немного с сумасшедшенкой, такие заводили Хэсса. В городе, когда он еще был жив Шаа, Хэсс влюбился в одну такую ненормальную. Шаа сквозь пальцы смотрел на безумства Хэсса и Мирты. В одну ночь он повел девушку в королевский погреб. Они миновали охрану, забрались в погреб, пили там терпкое вино двадцатилетней давности, и согревались весьма приятным способом. Как их не поймали, когда они веселые выбирались по утру из погреба? Это для Хэсса осталось загадкой. Он улыбнулся, подумав, что тогда его подвигло на подготовку ненормального вечера. Сегодня бы он не стал два десятка дней разведывать ходы, таскать в погреб закуску, меховые шкуры и теплую обувь.

Алила, Хэсс опять вернулся к своим мыслям о девушке. В самом начале их путешествия на фестиваль, Хэсс видел, как она танцует. Сладкие северные мелодии требовали почти обнаженного тела. Девушка вышла в коротком шелковом платье. Длинна и красота ног заворожила почти всех смотрящих за танцем. Волосы она распустила, глаза подвела, на руки одела смешные звенящие браслеты. Резко зазвучали бубны, потом гитара, потом все усилилось еще одной гитарой. Хэсс помнил, что танец назывался романтично, что-то типа "Агонии любви" или "Всевластия страсти". Ему очень понравилось, пожалуй, в тот момент Хэсс осознал, что Мирта потеряла власть над его сердцем.

Если Хэссу удалось насладиться вечером одиночеством и покоем, то Флат и Дикарь запомнили его надолго. Проблему, которую они создали Недаю, вызвала бешенство у достаточно флегматичного помощника директора. Недай сдерживал себя весь день, он не хотел показать насколько ему плохо. Но в нравоучениях Альтарена и Сесуалия Недай немного перегнул палку.

Вечером, когда все успокоились, а повозки еще катили, до остановки оставалось не меньше трех часов, Недай пошел разбираться с актерами.

Диспозиция, которую застал бы посторонний наблюдатель, если бы заглянул в повозку Флата и Дикаря, свидетельствовала о преимуществах Недая. Он перекрыл выход, а Флата и Дикаря смог рассадить по разным углам повозки. В руках у Недая была кастрюлька с кипящей водой, только что любезно одолженная у повара Грима.

- Итак, я повторяю свой вопрос, - вкрадчиво и в тоже время агрессивно Недай требовал ответа у потрясенных его коварством Флата и Дикаря. - Откуда у вас такие сведения о моем отношении к Ямине?

- Мы это... Мы... - Флат не находил, что безопасного можно сказать Недаю.

- Она вас слышала, и мне не нравится, что по труппе гуляют подобные сплетни. Сидеть! - Недай рявкнул на пошевелившегося Дикаря. - Итак, кто вам наплел про подобное поведение с моей стороны?

- А почему ты считаешь, что мы не можем такое увидеть сами? - Дикарь оказался побойчее своего приятеля.

- А потому, что ваши мозги заняты только собой. У вас и глаз то нету. Между прочим, мое терпение не бесконечно, - Недай чуть повернул руки, и оба актера с ужасом поняли, что на руках у него скоро вздуются волдыри.

- Вика говорила с Гвенни и Мириам, - выпалил Флат.

- А теперь послушайте меня внимательно, молодые люди. Во-первых, если я еще услышу что-то подобное, то угрозы свои реализую. Во-вторых, к Ямине близко не подходите, не зачем смущать ее покой. Да и не стоит ей общаться с такими бодяжниками, как вы. И, в-третьих, держите рот на замке, если не хотите, чтобы я вернулся к пункту номер один. Это понятно? - Недай все еще держал кастрюльку в руках.

Оба кивнули в ответ. Недай отдал кастрюлю повару, и спросил о самочувствии Ямины.

- Успокоилась, не волнуйся. А ты, я гляжу, с горячей водой ходил в гости?

- Ходил, - Недай угрюмо согласился.

- Зачем с водой? Ты же им морды можешь набить?

- Ох, Грим. Я должен еще думать и о фестивале. Если я полезу в драку, то и на них раж может найти. Для них актерская карьера может надолго прекратиться, а я помощник Инриха и не могу его так подставлять. Просто угрозами от них мало чего добьешься, а вот горячая вода, которая сулит ожоги, это страшно. Очень обыденно и страшно. Угрожать надо со знанием дела. Ты как думаешь?

Грим кивнул, соглашаясь с Недаем, затем он предложил свою помощь:

- У Илисты и Анны еще осталось что-то от ожогов, они Тьямина лечат. Посиди, я схожу, скажу им, что ты случайно руки ожог.

- Лучше ничего не говори, - попросил Недай. - Они же не дуры, по крайне мере, Илиста.

Недай уныло смотрел на мелькающие в окошке деревья до тех пор, пока не пришел повар Грим с маленьким горшочком мази. "Вот, и моя жизнь весьма обыденная вещь", - пришло в голову Недаю.

Глава 15. Спорщики

В споре узнаешь столько всего нового, а особенно слов.