История Невского края - Константин Сергеевич Жуков

Таким образом, позиции Миллера и Ломоносова в этой дискуссии отражали две полярно противоположные точки зрения на взаимоотношения науки (а также искусства) и власти: одна из них требовала независимости ученого или художника, другая — утверждала, что он должен защищать интересы государства. Кстати, независимость Миллера как историка позднее позволила ему впервые выступить с попыткой развенчать миф о строительстве Петербурга на пустом месте: его статья «Известие о бывшем городе Ниэншанце», задуманная автором как часть истории Петербурга, была в 1755 году напечатана в редактировавшемся им журнале «Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие».

XVIII век был временем формирования в России, и в первую очередь в Петербурге, социального слоя людей, профессионально занимающихся интеллектуальной и творческой деятельностью. Эти люди, роль которых в последующей истории страны оказалась необычайно велика, всегда стояли перед решением, как строить свои отношения с властью — идти к ней на службу или вступать с ней в конфронтацию. Конфликт Ломоносова и Миллера был, возможно, первым в российской истории такого рода столкновением двух этических позиций. Впрочем, расхождение между официально принятым мнением и тем, которое отстаивал Миллер, не обернулось для того столь печальными последствиями, как для многих других деятелей культуры в будущем; его лишь на год перевели из профессоров в адъюнкты с понижением жалования с 1000 рублей до 860 в год да сожгли уже отпечатанные экземпляры злополучного доклада.

Что же касается официальной исторической доктрины, то в ней с этого времени утвердился подчеркнутый русский патриотизм. Впрочем, вплоть до начала XX века это мало сказывалось на положении нерусского населения Петербурга. И в елизаветинское время, и позднее местные диаспоры: немецкая, шведская, французская, греческая, армянская, татарская и пр. — составляли немалую часть горожан; в течение XVIII века их численность, по подсчетам этнографа Н. В. Юхневой, составляла до 8 % от всего населения столицы. «Своей последовательной политикой Елизавета довольно быстро убедила всех, что не намерена изгонять иностранцев из России», — пишет Е. В. Анисимов. Во время ее правления с огромным успехом продолжал работать в Петербурге Ф. Б. Растрелли, приехали сюда А. Ринальди и Ж. Б. М. Валлен-Деламот. Вернулся покинувший было Россию композитор и капельмейстер Ф. Арайа. Продолжали выступать на берегах Невы итальянские и немецкие оперные и театральные труппы. В 1743 или 1744 году немецкая труппа, руководимая директором И. X. Сигмундом, обзавелась собственным театральным зданием на Большой Морской улице, которое стали называть «Немецким комедиальным домом». Этот первый в Петербурге частный театр просуществовал до конца 50-х годов XVIII века.

Единственные инородцы, которых Елизавета настойчиво выдворяла из своих владений, были евреи. 2 декабря 1742 года она подтвердила и ужесточила изданный еще Екатериной I указ о высылке всех евреев из пределов Российской империи, а на доклад Сената о крупном ущербе, нанесенном казне этим изгнанием, наложила резолюцию: «От врагов Христовых не желаю интересной[176] прибыли».

Двадцатилетнее царствование Елизаветы Петровны было важнейшим этапом формирования внешнего облика нашего города. Достаточно сдержанный, а порой даже суровый стиль Петровской эпохи сменился пышностью и великолепием позднего барокко, а также богатым изяществом раннего классицизма. Впрочем, начался этот процесс архитектурно-стилистического обновления еще при Анне Иоанновне. После пожаров, уничтоживших в 1736 и 1737 годах значительную часть городской застройки, был учрежден специальный орган: «Комиссия о Санкт-Петербургском строении», которому было поручено «…положить в больших, в средних и меньших домах какому быть строению как по улицам, так и во дворах, и каким образом для лучшей предосторожности пожарного случая печи, трубы и все прочее строение с лучшей крепостью построено быть имеет, и учинить тому строению каждому особливый твердый план и чертеж, дабы всяк впредь потому надежно строить и поступать мог; по положении того строения рассмотреть план, который ныне велено учинить, и, показав улицы и места, где большим, средним и малым домам быть и в какой пропорции и в каком одному от другого разстоянии, также и где публичным площадям быть, и генерально иметь обо всем том рассуждения, что к лучшему, порядочному и безопасному строению служить может; в оной же Комиссии учинить обстоятельную и порядочную инструкцию полиции, по которой бы она впредь поступать имела <…>». Благодаря деятельности «Комиссии о строении» многие кварталы центра Петербурга получили планировку, сохранившуюся до сих пор; в частности, как единое градостроительное начало образовалась знаменитая трехлучевая композиция: ориентированные на башню Адмиралтейства три «першпективы» — Невская, Средняя и Вознесенская (нынешние Невский проспект, Гороховая улица и Вознесенский проспект).

Если при Анне Иоанновне особое внимание уделялось формированию рядовой застройки города и его планировке, то Елизавета ознаменовала свое царствование постройкой многих великолепных зданий, ставших архитектурными доминантами городского пространства. Это Зимний дворец (императрица так и не успела пожить в этом великолепном творении Растрелли; вскоре после ее смерти в еще не полностью отделанное здание въехал Петр III), Аничков дворец, Смольный монастырь (окончательно завершенный только в XIX веке), Никольский морской и Владимирский соборы, храм Спаса на Сенной площади.

Аничков дворец. Гравюра Я. В. Васильева по рис. М. И. Махаева. 1753 г. Фрагмент

А. П. Сумароков. Портрет к посмертному полному собранию его сочинений, изданному И. И. Новиковым. 1781 г.

Что касается общественной жизни столицы в этот период, то она, как и прежде, сосредоточивалась вокруг императорского двора. Маскарады, балы, фейерверки, куртаги, празднества отличались не только пышностью и изощренной фантазией, но и тонким вкусом и изяществом.

Ф. Г. Волков. Гравюра Е. П. Чемесова с живописного оригинала А. П. Лосенко. 1764 г.

Елизаветинское время связано со значительными событиями в петербургской и российской культуре: к этому периоду относится расцвет художественной и научной деятельности М. В. Ломоносова; творчество поэта, драматурга, издателя и первого среди крупных деятелей культуры уроженца Петербурга А. П. Сумарокова; основоположника русского театра Ф. Г. Волкова; гравера М. И. Махаева; архитекторов Ф. Б. Растрелли, С. И. Чевакинского, А. Ф. Кокоринова. Ф. Арайа пишет первую в истории оперу на русском языке — «Цефал и Прокрис» на основе либретто Сумарокова.

Ф. Б. Растрелли. Гравюра Н. С. Мосолова с живописного оригинала работы неизвестного художника. 1870 г.

Отметим, что все заметные явления в российской культуре в то время волей-неволей стягивались к Петербургу. Так, созданному Волковым в Ярославле театру императрица приказала явиться в столицу, где для него было подобрано помещение (дом Головкина на Васильевском острове), назначен художественный руководитель (Сумароков), а из казны на содержание труппы и постановку спектаклей стало выделяться 5 тысяч рублей ежегодно.