Дух и прах - Розмари Клемент-Мур

– Дейзи Гуднайт, ты присоединишься к нам? Подумай, сколько всего удивительного ты сможешь свершить, объединив наши силы. Я слышал твой разговор с юным Магуайром и знаю о твоем желании изменить мир.

Он ошибался. Мир неидеален, но менять его согласно собственным представлениям – это не выход. Я хотела решать проблемы, а не создавать новые, так что ответила:

– Отвалите, профессор. – Профессорские попытки прельстить меня бесили, потому что все это время он со мной играл. А больше всего моя внутренняя идеалистка ненавидит, когда злоупотребляют ее добросердечностью. – Будь вы богом, то и сами открыли бы Завесу.

По Шакалу – настолько цельному, насколько возможно ввиду отсутствия тела – прокатились волны ярости. Сквозь стук адреналина в ушах, я слышала людей, бегущих на шум. Оостерхаус тоже услышал, и гнев его сменился злорадной усмешкой, что намного хуже.

– Моя девочка, ты нуждаешься в доказательствах? – спросил он. – Я предоставлю их в благодарность за твой вклад в воссоединении моего духа.

Затем выпрямился и вдохнул древнюю пыль, которая кружила в воздухе после разрушений. Фигура Шакала увеличивалась, грудная клетка раздувалась. Мои чувства обострились все разом, словно шелк скользнул по коже, и я осознала, что бывший профессор вовсе не дышал, а всасывал отпечатки двадцати трех человеческих душ.

Пыль закручивалась вокруг него воронкой, он поглощал ее, становясь больше, ярче. Затем невероятно долго выдыхал все это обратно, возвращая жизнь в высушенные трупы по всей комнате.

Они зашевелились, закачались, как мачты в бурю, и поднялись из своих стерильных музейных могил.

Ветхие, рваные бинты тянулась за ними словно шарфы. Резкими движениями покойники вырвались из своих коконов, выбрались из ящиков и открыли саркофаги. Миньоны братства убрались с пути, и ожившие мертвецы прошаркали из зала в вестибюль. На весь музей зазвенели крики до смерти напуганных детей, охранников, посетителей.

Трое мертвецов схватили Карсона. Сражаться с ними было невозможно – их держали не хрупкие сухожилия или высушенные мышцы, а магия. Мумии разбили стажеру нос, вцепились в руки и ноги, обездвижив его – а дальше я не видела, так как другие двинулись в мою сторону.

Я отшатнулась, крик ужаса словно наждачной бумагой ободрал мне горло. Я испугалась не их цепких рук или иссохшей плоти. Я не боялась прикосновения праха или древних тел, но прикосновение душ, заточенных внутри этой мерзости, извращало все, во что я верила.

Мертвецы окружили меня, и я ощутила пойманные в ловушку души. Собранные силком, пережеванные и выплюнутые. Лишенные надежды на загробную жизнь, которую они ожидали тысячелетиями. Преобразованные Оостерхаусом в своеобразный источник питания.

Нет, не Оостерхаусом. Черным Шакалом.

Он выглядел как профессор, но горящие могуществом глаза были пугающими и чужими. Может, и не бог, но уже и не фантом.

– Я дам тебе еще один шанс, – начал он, пока ожившие мертвецы удерживали меня на месте крепкими, словно дуб, костями. – Покорись, Дейзи Гуднайт, и стань частью моего Братства. Я предпочел бы видеть тебя свободной, а не порабощать твой дух.

Карсон боролся с мумией, которая вцепилась в его горло костлявой рукой:

– Ты, сукин сын, не смей. Отпусти ее. Я сделаю все…

Он вдруг захрипел, и на один ужасный миг мне показалось, что у него что-то сломалось – шея, гортань или другая важная, но крайне хрупкая часть тела. И тут Джонсон, выступив вперед, оборвал вновь открывшего рот Карсона одним лишь жестом:

– Молчать. Твоя роль окончена. Больше ты нам не нужен.

Стажер все больше синел из-за безжалостной костлявой руки, вцепившейся в его горло. Затем с силой рванул мертвую плоть, и она раскрошилась под ногтями, но живой мертвец все равно не разжал хватку.

Как противостоять чему-то, что невозможно остановить?

«Используй нас, Дейзи».

Я вздрогнула, услышав слаженный хор голосов местных духов. Сотни фантомов – ученые, преподаватели, хранители архива – пропитывали стены музея так, будто само здание взывало ко мне.

Они ощущались, как свежий родник среди грязной магии в комнате. Я потянулась навстречу, и он проник в меня, не стремительно нахлынув, а медленно просачиваясь, поддерживая и укрепляя призрачной прохладой, напоминая, кем я по сути являюсь.

Я Дейзи Гуднайт. И никакой восставшей бездарной копии Бориса Карлоффа меня не победить.

Мой дар нашел каналы, соединяющие Шакала с удерживающими меня мумиями. При помощи новой силы я оборвала связи, словно тонкую нить, и мумии рассыпались, превратившись в огромную груду пепла. Магия покинула их, а хрупкие останки не смогли выдержать физическое напряжение.

Джонсон повернулся, словно собирался остановить меня, но замер пораженный, и я успела отпихнуть его к стене одним движением. Взмах в сторону оживших мертвецов, удерживающих Карсона, – и они разлетелись, словно куча листьев от порыва холодного ветра.

Стажер осел, хватая ртом воздух – всего лишь на наносекунду, – затем бросился на Джонсона, поднял его и впечатал в выставочную стену так, что посыпалась штукатурка.

– Где Алексис? – тряся его, требовал ответа Карсон.

Джонсон сопротивлялся, но это был неравный бой. Головорезы братства, казалось, не могли решить, стоит ли спасать вожака. Что касается остальных мумий, об их передвижениях свидетельствовали вопли из других залов.

Черный Шакал просто рассмеялся над нашими усилиями. Он излучал могущество, украденное у духов.

– Схватите девчонку, – приказал он колеблющимся миньонам. – И встретимся в месте, которое вы для меня подготовили.

Я не могла позволить ему испариться. Шакал все еще был просто духом, сверх-привидением, созданным путем соединения фантомов и души. Я несла за это ответственность. И, что хуже всего, я отделила его часть от каменного шакала. Я не могла позволить ему исчезнуть и нанести удар по Чикаго или даже выбраться за его пределы. Изо всех сил я ухватила материю души Оостерхауса, стиснула части человека, который превратился в Черного Шакала. Я не знала, как бороться с самозваным богом, но знала, как обращаться с частичками духа. Переплетая отпечатки Оостерхауса с этим местом, я могла привязать и существо, которым он стал. Он, казалось, догадался о моих планах.

– Остановите ее, – приказал своим приспешникам.

Братья не двинулись, возможно, потому, что не видели, что я делаю.

– Идиоты! Схватите ее! Вырубите! – рявкнул Шакал.

Они бросились ко мне, но Карсон толкнул Джонсона им под ноги, будто кегли сбивая двоих и отфутболивая третьего в пустой саркофаг. Пятеро на одного! Понятия не имею, как стажеру это удавалось, но он удерживал всех нападавших на расстоянии от меня.