Я убью тебя нежно или киллер со стажем! - Аника Лиин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шло время, моя дочурка росла, мы были окружены самым лучшим, в нашем доме постоянно присутствовало кучу народу, то родители, то Иосиф, то мужчины, ставшие чуть ли не родней. Даже Дарио, я к нему привыкла, хотя популярно объяснила, что не смогу быть с ним, но он не оставлял надежд, постоянно находясь рядом с нами.
Я подолгу с малышкой проводила в кофейне. Мы даже оборудовали детскую комнату специально для Софи, малышка обожала находить рядом со мной, а ещё она обожала персонал, который с ней заигрывал, качал, катал и всячески развлекал. Моя доча росла, такой замечательной и светлой малышкой, стоило на нее взглянуть, как пред глазами представало лико ангелочка. Каждый раз, глядя в умные глазки своего сокровища, я представляла нашу встречу с Кириллом его реакцию, какой она будет? Обрадуется ли он или наоборот? Я не переставала верить, что мы встретимся, что он обязательно к нам вернётся. Я всей душой цеплялась за призрачную надежду, не отпуская её ни на миг!
Глава 17
Выкатил из салона новый байк. Изменять правилам не стал и взял тот, на котором убегал последний раз. Да-да «Honda GL1800 F6C», чёрного цвета с хромированными деталями. Мне тут же выдали регистрационный знак, страховку. На мне был черный кожаный комбинезон, под цвет байка и шлем с затемнённым стеклом. Бак полон и я готов к путешествию. К путешествию в солнечную Италию, туда, где ждала меня моя половинка. Я улыбнулся сам себе. Мне осталось совсем немного, пересечь по мосту Босфор, попасть на европейский берег Турции и оттуда рвануть — Греция, Болгария, Сербия, Венгрия, Австрия и я уже в Италии. Я знал, где моя Виталина. Об Иосифе в прошлом году много писали, как и о молодой женщине, которую он опекал. Чего только папарацци не выдумывали — и что она его любовница, и что она его внебрачная дочь, и что она дочь его русской жены от её первого брака. Бред и чушь. Единственно, в чём они не ошиблись, старик на самом деле относился к Вите как к дочери. В СМИ даже указали, что он подарил ей дом, на берегу Адриатического моря, где сам бывает очень часто и даже живёт в нём. Я был спокоен. Значит, Вита под постоянным присмотром Иосифа, его постоянной опекой и вниманием. А значит, голодной явно не останется! Но потом информация о самом Иосифе и, самое главное, о Вите, сошла на нет. Было такое ощущение, будто кто-то просто выключил рубильник.
Вид с Босфорского моста или как его называют — «мост мучеников», был потрясающий. Я спокойно ехал по нему все полтора километра. Покидая азиатский берег Турции, я словно прощался с прошлой жизнью, оставляя её там, позади. Я был свободен как ветер и мой путь лежал в другую жизнь. Этот мост был как страница в моей книге жизни, я её перелистывал. Перелистывал, чтобы больше никогда её не открывать. Не нужно. Пусть она остаётся закрытой.
Перед самой границей с Грецией, в небольшом городке, название которого я даже не пытался запомнить, зашел в кафе. Заказал себе кофе. Ожидая его, прикрыл глаза, вспоминая…
…В себя пришел в каком-то непонятном месте. Был полумрак. Низкий потолок из брёвен. Хотелось пить. Почувствовал, что мое тело туго перевязано — грудь, живот. Почувствовал боль в плече, в правом боку.
— Пить. — Прохрипел я.
Передо мной возникла бородатая физиономия.
— Очнулся? Это хорошо. Третьи сутки лежишь. — Физиономия исчезла, чтобы спустя совсем немного времени появиться опять в поле моего зрения. Почувствовал, как приподняли мою голову. К губам приставили край металлической кружки. — Пей! — Услышал всё тот же грубый голос. Напился. Стало легче. Он опять уложил меня на что-то мягкое.
— Где я? — задал вопрос, так как, никак не мог понять, где я нахожусь.
— У меня в гостях. В моей берлоге.
— А ты кто?
— Я уже сам не знаю кто я. Тень, призрак. Человек без имени, без прошлого, настоящего и будущего.
Да он философ, мать его.
— Как это?
— А так. Зато ты тут шороху навел. До сих пор ищут. Чуть меня не нашли.
— А ты что, боишься, что найдут?
— Конечно, я же в бегах.
— И долго?
— Пятнадцать лет уже.
— Убивец? — Я усмехнулся и тут же охнул. Бок прострелило болью.
— Лежи. Тебе отлёживаться нужно.
— Да мне бы облегчится.
— Это дело, а то я тут уже убирал за тобой. Тогда давай помогу.
Было больно. Бок уже простреливало очередями, что даже в глазах темнеть начинало. Да ещё плечо болело. Но с его помощью сумел подняться и мы вышли на свежий воздух. Я, оказывается, всё это время находился в землянке. Причем, очень хорошо сделанной и замаскированной. Пройдёшь в пяти метрах и ничего не увидишь. Облегчившись полностью, вернулся назад на свой топчан. Потом мой спаситель меня покормил, пшенной кашей с тушёнкой. Тут же с нами крутился пёс, похожий на лайку.
— Это он тебя нашёл, Гай.
— Гай?
— Гай, я так его назвал. Он со мной живет. Ты в одну из пустот попал. Они тут попадаются, редко, но есть. Некоторые настолько узкие, что сверху корнями деревьев переплетены и мхом. Не видно, а наступишь — провалишься. Вот в одну такую ты и угодил. Это тебя и спасло. Те, кто искал тебя прошли мимо. А Гай тебя унюхал и меня привёл.
Я посмотрел в глаза умной псины.
— Спасибо, брат. — Поблагодарил его. Пёс вильнул хвостом в ответ. — А ты чего сам-то в бегах?
— Я с зоны на рывок ушел. Мне двадцать три года строгого дали.
— За что?
— Я четверых ублюдков убил. — Он замолчал. Налил в металлическую кружку заварки, плеснул туда кипятку. Потом глядя куда-то мимо меня, продолжил. — Мы с женой прожили восемь лет. Детишек всё хотели. Да никак не получалось. А тут, господь, наверное, смилостивился. Забеременела она. У нас столько радости было. Когда она на шестом месяце была, возвращалась поздно
