Преступления могло не быть! - Шракбек Кабылбаев

От жителей Алма-Аты не поступало заявлений об исчезновении женщины. А ведь прошло уже более двух суток после того, как в Медео произошла трагедия. Может быть, эта женщина не жила в Алма-Ате, быть может, приехала сюда?

Проверили столичные гостиницы. Все гости Алма-Аты были на месте.

Что же, тупик? Нет, такого не может быть даже в самом сложном случае. У работников милиции есть надежные помощники — люди; жители нашего города. И оперативники решили обратиться к ним.

Рубрику «Показывает «02» хорошо знают алма-атинские телезрители. Привыкли к ней и смотрят со вниманием: если уж на экране появился работник милиции, то значит он скажет что-то важное. Так было и на этот раз.

Подполковник Гронин, обращаясь к жителям Алма-Аты, сообщил о том, что минувшим воскресеньем в горах близ Медео с неизвестной женщиной произошел несчастный случай. Может быть, у кого-нибудь из телезрителей исчезла родственница, соседка, подруга?

— Сообщите нам, — попросил подполковник, — по телефону 02. Милиция надеется на помощь.

Утром следующего дня дежурный городского Управления принял несколько сообщений о «таинственно исчезнувших женщинах». Немедленно начались тщательные проверки этих сообщений, но… ни одно из них не подтвердилось» Таинственного ничего не было. Одна исчезнувшая, не предупредив знакомых, уехала в отпуск. Другая приболела, осталась дома и не сообщила на работу. Это и вызвало тревогу.

А о той, неизвестной, пока не было никаких сообщений. Неужели не помогло и телевидение?

Но нет. В полдень в милицию пришла немолодая женщина, работница одного из алма-атинских заводов. Третий день, рассказывала она, на работу не выходит ее напарница — Тамара. Внимательно выслушали женщину в милиции. Приметы убитой и Тамары совпадали.

Установить адрес и родственников убитой было теперь делом не таким трудным. А узнав, где жила Тамара, узнали и многие обстоятельства ее жизни.

Свела она дружбу с непутевым, пьющим человеком. Сама не заметила, как стала выпивать. А «дружок» ее вскоре стал тяготиться дружбой и однажды, напившись, решил избавиться от Тамары. Как и предполагали работники милиции, он готовился к преступлению исподволь. Несколько раз приглашал Тамару в горы, усыпил ее бдительность. Потом принес в горы лопату.

Опасного преступника разоблачили, полностью доказали его вину. Он тоже пытался переложить ответственность на «зеленого змия»…

Н. Ульянов, инспектор Комитета народного контроля, А. Новиков, прокурор-криминалист Прокуратуры Казахской ССР.

Концерн липовых дел

Оркестра не было Цветов тоже. Была карета. Синяя, с красной полосой. «Раковая шейка», как называют ее постоянные клиенты. Был и почетный эскорт два здоровенных санбрата, которые всю дорогу стерегли своего подопечного.

Прямо с вокзала «титулованная» особа и сопровождающий ее лица отбыли в отведенную резиденцию — палату Республиканской психоневрологической больницы.

В хронике событий Кзыл-Орды этот день остался, к сожалению, незамеченным. Между тем, он имел немаловажное значение как для государственной казны, так и для любителей легкой наживы: в город прибыл Андрей Рыгалов, он же Андреас Регалас, он же Зальвертов.

Кривая дорожка его началась где-то в тридцатых годах, когда он осваивал старинную цыганскую профессию — конокрадство. Потом появились авто и спрос на лошадей упал. Пришлось изменить квалификацию. Конокрад стал фальшивомонетчиком. Не раз отправлялся он в места не столь отдаленные и на самую Камчатку. Менялся только профиль его деятельности: кражи, спекуляция, подделка документов и мошенничество. Всех судимостей, которые Рыгалов заработал, выходя из тюрьмы, хватило бы не на одну человеческую жизнь. Несколько раз его освобождали досрочно, в надежде, что он твердо встанет на путь исправления. Неоднократно выручали амнистии. Бывало, что его до срока тянуло на волю, и он годами числился в розыске.

Однако пришло время, когда филантропия перестала помогать: Рыгалова наконец-то причислили к особо опасным рецидивистам, и перед ним встала перспектива впервые отбыть очередное наказание — 15 лет лишения свободы. Вот тут-то ему первый раз в жизни пришлось потрудиться. В поте лица Рыгалов досконально изучил на досуге уголовное законодательство и судебную психиатрию. Вскоре мошенник применил свои знания на практике: он успешно симулировал приступы шизофрении. Не умудренная в этих болезнях администрация заручилась определением суда, и Рыгалов был направлен на лечение в психиатрическую больницу города Кзыл-Орды.

Говорят, что местный климат благотворно влияет на здоровье умалишенных. Однако в данном случае на здоровье пациента повлияли совсем другие обстоятельства. Уже через два месяца опытные врачи Кзыл-Ординской больницы разобрались, что имеют дело с обычным симулянтом, и пришли к выводу, что «больной» не нуждается в дальнейшем принудительном лечении. Трудно сказать, как читали медицинское заключение судьи. Доподлинно известно одно: в уголовном деле шизофреника — симулянта появилось определение Кзыл-Ординского городского суда, в котором синим по белому записано, что Рыгалов, он же Регалас и Зальвертов, не представляет общественной опасности, и посему отпустить его на все четыре стороны.

Оказавшись по воле судебной ошибки на свободе, Рыгалов первое время притаился, ожидая со дня на день, что вот-вот за ним явится знакомая карета. Но о нем вскоре забыли.

После чудодейственного освобождения Рыгалов, словно на радость своим освободителям, пытался встать на путь исправления. Свои первые шаги на трудовом поприще он начал с торговли на рынке самодельными тапочками, табуретками, вениками и другими нехитрыми предметами обихода. Но деятельная натура старого казнокрада не могла мириться с таким размахом коммерции.

— Эх-ма, кабы денег тьма! — плакался он перед женой. — Я бы такое дело завернул! Помнишь, бывало? — И ударялся в воспоминания о далеких временах юности, когда он впервые направил свои способности на то, чтобы добывать деньги.

В воскресный день у пивного ларька на рынке, как обычно, толпилась очередь.

— Кто тут крайний, алкаши? — пробасил вдруг под самым ухом Рыгалова пропитый голос. От неожиданности он вздрогнул и оглянулся. Перед ним стоял неряшливо одетый молодой человек, от которого изрядно попахивало спиртным.

— Извиняйте, папаша! — расшаркался он, заметив благообразную седину и солидную внешность Рыгалова. — Пить страсть как хочется. Я даже рыбку припас. — И он извлек из кармана вяленого сазана.

— Разве это закуска к пиву? — небрежно бросил Рыгалов. — К пиву хорошо корюшку, как бывало на Невском, или тараньку, как в Одессе.

— Э, да ты, я вижу, бывалый, батя, знаешь, почем фунт лиха!

— Были когда-то и мы рысаками, — ответил Рыгалов. Слово за слово — и они быстро познакомились. Собеседником Рыгалова у пивной стойки оказался юрисконсульт ликеро-водочного завода — Варюшкин.

…Когда-то совсем еще юный Алеша Варюшкин, начитавшись детективной литературы, воспылал желанием пойти по стопам Шерлока Холмса и поступил в юридический институт. Усвоив азы правоведения, он получил путевку в жизнь направление на работу следователем прокуратуры. Розовые заблуждения юности быстро прошли. Сидя в уютном кресле и покуривая старую трубку, нельзя было расследовать самого пустякового дела. Нужно было работать. Днем и ночью. В зной и слякоть. Кропотливо искать следы и перелопачивать труды документов. Требовалось незаурядное мужество, терпение, труд. Истинными бойцами на фронте борьбы с преступностью могут быть только стойкие, закаленные люди. Алексей Варюшкин не любил и не привык трудиться.

— Пусть другие копаются в грязном белье преступности, — брезгливо морщась, выдавал он коллегам свое истинное кредо. — Я не создан для такой каторги.

Вскоре за волокиту и нарушения трудовой дисциплины его отчислили из прокуратуры. Варюшкин решил попытать счастья в юридической работе на предприятиях — Стал юрисконсультом. Но и здесь надо было трудиться. Хозяйственные споры в арбитраже, иски в суде, претензии клиентов требовали усидчивости и знаний. Поэтому долго он нигде не задерживался. Так оказался он и на ликеро-водочном заводе, где успешно постигал не премудрости юридической службы, а вкусовые качества продукции подшефного предприятия. В это время и пересеклись пути-дорожки служителя законности с кривой стезей махрового жулика…

После десятой кружки новоиспеченные друзья уже лобызали друг друга. Рыгалов поведал Варюшкину о злоключениях кустаря-одиночки.

— Эх, Андрюша! Нам ли жить в печали, — утешал его тот. — Держись за меня, не пропадешь. Я тебя с таким человеком познакомлю, голова! Себе возьмет и тебя не обидит.

Алексей Миронович Шашкин любил красивую жизнь. Правда, понимал он ее по-своему. Нельзя сказать, чтобы в своих взглядах он был оригинальным. Еще в прошлые века прожигатели жизни начертали на своем знамени девиз: «Деньги, вино, женщины». Шашкин болезненно завидовал гусарской удали российских дворян и разгульному ухарству купцов-толстосумов.