Золотая женщина - Татьяна Тронина

Вика упиралась изо всех сил.

– …Я понимаю, – выворачивая ей руки, пробормотал Андрей. – Я понимаю – здешняя жизнь показалась тебе экзотикой. Это так не похоже на Москву – ах-ах-ах! – пропел он издевательски. – Но очень скоро тебе надоест таскать воду из колодца, надоест смотреть на навоз… А зимой? Подумай, как скучно здесь зимой!

– Я тебя ненавижу, – сказала Вика. – Я от тебя все равно уйду… – Она изловчилась и укусила Андрея в плечо. – Я люблю Никиту. Я люблю его – слышишь, ты?

Андрей отскочил, потирая плечо.

– Ты его любишь? Этого авантюриста? Этого фигляра?

– Люблю.

– За что ты его любишь? – наливаясь краской, прошептал Андрей. – Чем он лучше меня? Чем?

– Я с ним живая. Настоящая. Я… я счастлива. А с тобой… А с тобой я мертвая, – отчетливо произнесла она. – Да! Все это время… рядом с тобой… я сходила с ума. Я умирала!

– Ты действительно сумасшедшая… Я столько для тебя сделал! Я – хороший человек. Хо-ро-ший, ты слышишь?.. А он…

Вика молчала, с ненавистью глядя на мужа. Она словно в первый раз увидела его. Увидела настоящим.

– Ну что ты смотришь! Сама подумай, что вас ждет в будущем, если он выживет, хе-хе… Да он тебя бросит! У таких, как твой Никита, нет чувства долга. Несколько недель эйфории, а потом… Вика, а вот на меня можно положиться. Я человек твердых принципов. Вспомни своего отца… Он сам тебе сказал, что лучшего мужа, чем я, тебе не найти!

– Отец ошибался.

– Ты… ты так говоришь о своем отце? – изумился Андрей. – О человеке, которого считала святым? Вика!

– Он был обычным человеком. И он тоже ошибался. Я его любила и люблю… отца то есть… Но я не должна была его слушать!

– Та-ак… Ладно. Забудем про отца. Теперь снова о Никите – и что же вы с ним собираетесь делать? Жить здесь? Ты хотела здесь остаться?

– Не здесь, а с ним. С ним. А где… какая разница! Ты дашь мне ключи от машины? – спокойно спросила она. «Никиты, наверное, уже нет… Надо было остаться с ним. Умереть – рядышком…»

– Не дам, – грубо ответил Андрей.

– Ты плохой человек, – печально произнесла Вика. – Очень плохой. Ты лицемер. Ты даже сам перед собой лицемеришь. Ты не любил меня. Ты не сделал счастливой ни меня, ни Эмму… Пропади ты пропадом, – устало закончила она и пошла прочь.

Обошла конюшню и побрела по лугу.

Она вдруг осознала, что никуда не надо торопиться. Никита умер. Когда она водила над ним ладонями, то чувствовала, что жизни ему осталось совсем немного. Совсем-совсем…

– Надо было остаться с ним. Надо было остаться с ним. Надо было остаться с ним… – бормотала она без всякого выражения.

– Неблагодарная тварь… Дура. Сумасшедшая! – В приступе ярости Андрей стукнул кулаком по капоту и завизжал: – Он все равно подохнет, твой любовник! А ты… ты еще приползешь ко мне на коленях. Вика!

Только сейчас он осознал, насколько ненавидит свою жену. В ее последних словах было нечто такое, что доводило его самого до безумия.

Та правда, в которой он никогда не мог признаться себе. Да, он женился на Вике ради ее всемогущего папаши. Да, он бросил Эмму, хотя всем сердцем любил ее – единственную женщину, которую он действительно любил. Да, он позволил уничтожить своего компаньона Черткова, хотя мог не допустить этого. И еще много чего по мелочам… Но формально никто не мог к нему придраться, никто не мог обвинить его в корысти! А для чего такая дьявольская, изощренная, извращенная логика? А для того, чтобы чувствовать себя хорошим человеком. Чтобы все вокруг восхищались и твердили, что он последний рыцарь на земле! Чтобы делали за него черную работу!

…Багажник от удара открылся, и Андрей увидел футляр с саксофоном. И саксофон-то был куплен лишь как имиджевый инструмент! А вовсе не потому, что Андрей мечтал научиться играть на нем!

Он снова посмотрел вперед. Вика, жена, была уже довольно далеко. Медленно шла она по лугу, опустив руки, а трава на лугу блестела бриллиантовым блеском от росы.

И у Андрея моментально родился в голове план – как уничтожить ее, Вику. Причем уничтожить так, чтобы никто не смог подумать на него. Растоптать – в самом прямом, буквальном смысле этого слова!

Он побежал вдоль длинных сколоченных бревен, служивших оградой. Там, в загоне, толпились лошади – они всхрапывали, косясь на бегущего мимо них человека, трясли головами. От их запаха Андрея тошнило. Отвратительные существа! Трусливые и глупые!

Со стороны луга были ворота из тех же бревен, связанные проволокой. Андрей быстро развязал ее, распахнул ворота и помчался назад, чувствуя, как между лопаток по спине текут струйки пота. Быстрей, быстрей…

Схватил саксофон и танцующей походкой, осторожно, стал подходить к табуну уже со стороны загона.

Они заметили его, потихоньку стали выходить на луг. Какой-то черный конь заржал, поднялся на задних ногах, молотя передними копытами по воздуху, встряхнул головой, и его всклокоченная грива на миг картинно замерла на фоне голубого неба…

Андрей вдохнул в грудь побольше воздуха, поднес саксофон к губам. И дунул изо всех сил.

Резкий, визжащий, пронзительный звук. Нестерпимо пронзительный!

Лошади вздрогнули и, словно подхваченные ураганом, обезумев, понеслись прочь, на луг – стремительной лавиной.

Андрей почувствовал, как под ногами дрожит земля – в самом буквальном смысле. И, улыбнувшись, пошел к своей машине.

«Это не я. Я хороший, я не мог. Это они!»

Роса высыхала на глазах – раннюю утреннюю прохладу уже стремительно сменял летний зной, тревожный и одуряющий. Вика остановилась.

С обеих сторон заросшего разнотравьем луга темными стенами стоял лес, но он совсем не манил – наверняка там, среди деревьев, тоже было жарко. Не так жарко, конечно, как здесь, на солнцепеке… Но идти туда, в парниковый, душный, полный наглой мошкары сумрак, совсем не хотелось.

Уж лучше здесь.

Уж лучше стоять здесь, посреди луга и смотреть вдаль. Потому что дрожащий от жара воздух и хаотичный полет шмелей над цветами гипнотизировали, лишали чувства остроты, дарили обморочное забытье. «Как мне жить теперь? Что делать? Боже, боже…»

Гулко застучала кровь в висках.

Нет, это не кровь…

Вика моментально обернулась – и увидела картину, которая долгие годы преследовала ее во сне.

На нее мчался табун обезумевших лошадей.

Она метнулась вправо. Потом влево. И отчетливо осознала – она не успеет убежать, спрятаться. Через пару мгновений табун настигнет ее. И на изумрудной траве будут блестеть алые капельки крови – ее, Вики.

Вика закрыла глаза. И тут же открыла. Лошади были совсем близко. Высоко вздымались копыта, летели по воздуху гривы, бликовало солнце в их обезумевших глазах…