После потопа - Андрей Колганов

   "А что за задача?" - поинтересовался Таланкин.

   "Задача будет вам поставлена не раньше, чем вы будете готовы к ее выполнению", - отрезал Мильченко. - "Или когда обстоятельства вынудят", - произнес он уже тише, почти что себе под нос. - "Времени на подготовку у нас не более двух месяцев. А может, и того не будет. Так что не обижайтесь - гонять буду и в хвост, и в гриву".

   После короткого привала Сергей снова поднял свою группу:

   "В колонну по одному - становись! За мной - шагом марш!"

   И они все четверо снова двинулись за сержантом. Когда прошло минут пятнадцать, Мильченко обернулся и крикнул:

   "Бегом марш!"

   На этот раз он задал менее изнуряющий темп, бежал легко, почти трусцой. Ребята опять смогли продержаться не более четверти часа. Галактионов бежал, спотыкаясь, его шатало из стороны в сторону. Таланкин все чаще стал переходить с бега на шаг и все больше и больше и отставал.

   Сержант бегом переместился в хвост колонны и подхватил Костю под руку:

   "Бежать! Бежать, я сказал!" - он силой потащил Таланкина вперед, заставляя того принимать темп бега. Затем подошла очередь Галактионова.

   На какое-то время эти усилия возымели действие и бег продолжался еще три-четыре минуты. Когда Настя почувствовала, что окончательно сдает, что ее легкие разрывает, словно когтями, что рот полон противной липкой слюны, которую она не успевает сплевывать, а ноги перестают повиноваться, она услышала долгожданное - "Ша-гом!"

   Теперь четверка не шла, а плелась, кое-как переставляя ноги.

   "Подтянуться!" - прикрикнул Мильченко. - "Держать интервал, равнение в затылок!"

   С грехом пополам четверка подравнялась и пошла более или менее нормальным шагом.

   Ребята уже не глазели по сторонам. Дорога шла то лесом, то краем поля, то взбиралась на холмы, то спускалась в лощину.

   То вдали, то поблизости время от времени показывались домики близлежащих селений, иногда вполне обжитые, а чаще заброшенные.

   Время пешего перехода тянулось, казалось, бесконечно. Солнце уже давно стояло высоко в небе и довольно чувствительно грело, несмотря на прохладный ветерок. Рюкзаки за спиной налились тяжестью, а их лямки немилосердно оттягивали плечи. Поясные ремни со всем, что на них навешано, больно врезались в тело. Четверка, разгоряченная бегом и длинным пешим переходом, начала расстегивать воротники рубах, закатывать рукава. Это, однако, мало помогало. Алексей Галактионов то и дело перебрасывал автомат с одного плеча на другое. Костя Таланкин и вовсе решил стащить с себя рубашку.

   Это поползновение Мильченко пресек в зародыше:

   "Боец Таланкин! Отставить!" - грозно прикрикнул он и добавил - "Не хватало мне еще хворых-простуженных. Нам болеть нельзя, нам надо задание выполнять!"

   Хотя у каждого на запястье были часы, ребята потеряли счет времени. Они не знали, куда они идут, и насколько далека цель их передвижения. Сергей Мильченко, однако, время от времени поглядывал на часы и, наконец, объявил:

   "Полдень уже миновал. Большой привал на обед!"

   Все повалились на траву буквально там, где стояли. Однако сержант не дал им разлеживаться:

   "Э-э, так не пойдет!" - твердо заявил он. - "Прежде всего надо уйти с дороги и найти поляночку, недоступную для наблюдения с проселка. Боец Захария!"

   "Я!" - отозвался Виталий, с видимым усилием вставая.

   "Быстренько отыщи подходящую полянку для привала".

   Захария, сбросив с плеч вещмешок, поплелся выполнять приказание. Меньше, чем через пять минут он вернулся.

   "Есть поляночка. Совсем рядом".

   Поляночка оказалась вполне ничего. С десяток шагов в поперечнике, она была с трех сторон окружена молодой сосновой порослью метра полтора высотой и практически недоступна для наблюдения с дороги.

   "Так, Виталий. Бери Алексея и Костю, заготовьте сушняк для костра, вырубите стоечки и перекладину для котелка. У вас, я вижу, котелков нет?"

   "Так точно, нет", - подтвердил Захария.

   "Ложек с собой тоже нет?"

   "Нет".

   "Тогда воспользуемся моим котелком, а ложки... Боец Коменская!"

   "Я!" - отозвалась Настя.

   "Пойдем, Настя, я покажу, где набрать воды, а сам тем временем придумаю что-нибудь насчет ложек".

   Примерно в полусотне шагов от места привала за деревьями блеснула гладь озерка.

   "Ну-ка, Настя, сообрази - где мы находимся?"

   Настя напрягла память и стала рассуждать вслух:

   "Двигались мы... примерно на юг... значит, в сторону Города. Прошли километров пятнадцать-двадцать, во всяком случае, не больше. Озера в этих местах... да это же... наверное..." - она замялась в нерешительности, боясь со своим ответом попасть впросак, - "Колосовецкие пруды?"

   "Точно. А который из них?" - снова задал вопрос Сергей.

   Настя помнила по карте, что самый большой, нижний пруд, лежал западнее железной дороги, а между железной и шоссейной дорогами находился верхний пруд, чуть поменьше. Они, кажется, все время держались восточнее железной дороги... Нет, постойте... Вроде бы недавно они пересекли железку, а потом и шоссе... Нет, нет! Железку не пересекали. Только шоссе.

   "Верхний!" - выпалила Настя.

   "Молодец", - похвалил Мильченко, затем вытянулся и официальным тоном произнес - "От лица службы выношу благодарность за хорошие навыки ориентирования на местности!"

   "Служу Родине, гражданин сержант!" - также вытянувшись по стойке "смирно" ответила Настя.

   "Давно мы с тобой не виделись", - заметил Сергей. - "Уже тому больше трех лет, как ты меня из дюн на себе вытаскивала? Да, здорово ты подросла..."

   "Ну, так уж и на себе", - слегка смутилась Настя. - "Вы тогда своими ногами шли. А я все гадала - узнал или не узнал? Я- то вас сразу признала, как только на крыше увидала".

   "Я тоже, как вашу четверку увидел, сразу смотрю - знакомое лицо. Подошли поближе - ба, что за встреча! Да это же Настюха!" - Мильченко широко улыбнулся, затем сразу посерьезнел, - "Ну ладно, с воспоминаниями пока закончили. Нужно притащить воду. В самом озере лучше не бери, тут должен быть ручеек, в него впадающий, - зачерпнешь оттуда". - И Сергей протянул ей свой котелок.

   Пока Настя носила воду, Мильченко отстегнул от пояса топорик, срубил небольшую осинку, сделал два кротких обрубка и расщепил каждый из них вдоль пополам. С этими заготовками он вернулся на полянку и там принялся торопливыми сноровистыми движениями вырезать из них ложки.

   Тем временем котелок с водой был уже подвешен над весело гудящим костерком.

   "Ребята!" - поднял голову сержант, - "там, на берегу озерка, вроде щавель растет. Наберите-ка для заправки супа несколько пучочков. Настя покажет, где".

   Когда вода закипела, Сергей заправил варево щавелем, добавил немножко соли, а затем принялся достругивать ложки. Некоторое время спустя он засыпал туда имевшуюся у него с собой домашнюю лапшу и спросил:

   "Тушенка имеется?"

   "Так точно!" - опять за всех ответил Виталий.

   "Нужно вывалить в супчик одну баночку. Будет сразу и первое, и второе".

   Когда суп был готов, Сергей вручил каждому по деревянной ложке, а Насте отдал свою, алюминиевую - "Хлебайте!"

   После обеда, когда костер был погашен, а котелок вычищен и вымыт, ребята растянулись на траве.

   "На отдых еще двадцать минут", - объявил сержант, - "и в путь". Затем он спросил:

   "Всем, наверное, хочется узнать, куда и зачем мы идем?"

   "Хочется! Конечно, хочется!" - не по уставному, наперебой загалдели ребята.

   "Объясняю ближайшую задачу. Мы идем на тренировочную базу, расположенную западнее города. И всем, конечно, хочется знать, почему не едем по железной дороге, а отправились на своих двоих?"

   Все дружно подтвердили, - "да, интересно было бы узнать, зачем мы этот кросс бежали".

   "Ну, положим, не бежали, а бежим", - уточнил Сергей. - "А причин две. Первая и главная - на базу нам лучше попасть без посторонних глаз. Хотя специально скрывать наше пребывание там мы не будем, все же лучше, чтобы об этом знали поменьше. Вторая причина - времени на тренировки нам и так не хватает. Поэтому считайте, что мы их уже начали. На этом пока все".

   Второй привал Мильченко, вопреки ожиданиям ребят, организовал в деревне. Часов около семи вечера, когда солнце уже стало прятаться за макушки деревьев, а тени заметно вытянулись, вся пятерка вошла по уже пыльному проселку в деревню. Сергей подошел к одному из домов и, когда на лай цепного кобеля из дома выглянул хозяин, спросил запросто:

   "Здорово, хозяин! Не накормишь ребяток? Нас тут пятеро", - и добавил, - "Солью заплачу".

   "И вам желаю здравствовать!" - лицо хозяина, до того суровое и неприступное, при упоминании о соли значительно смягчились. - "Ступайте в хату!"

   Пока хозяйка хлопотала у плиты, Мильченко, как старший, вел беседу с хозяином. Для начала сошлись, что весь ужин обойдется им в стакан соли. К слову сказать, у Мильченко с собой больше и не было. Затем, видя, что хозяин не слишком удовлетворен состоявшимся торгом, Сергей извлек на свет пачку чая и промолвил: