Наследник чародея - Пола Вольски

Нежданно-негаданно в дальнем конце огромного зала появились белые демоны. Они пришли тем самым путем, которым несколькими минутами ранее проникли сюда сами гвардейцы. Вардрулы были полны сил и все до единого вооружены. Сын Грижни — теперь уже не столько дичь, сколько охотник, — успел пополнить свое войско внушительным подкреплением. По его команде лучезарные воины, ничуть не медля, с боевыми трелями бросились на неприятеля.

Кронил и думать забыл про леди Грижни. Крича во всю глотку, он пытался организовать своих подуставших людей, но безуспешно. Те не могли противостоять вардрулам, значительно превосходивших их по численности, и вскоре даже слабое сопротивление было сломлено. Нападавшие рьяно орудовали камнями, обломками сталактитов, раздобытыми на поле боя дротиками. Они были повсюду, и вид гор тусклых трупов сородичей, возвышавшихся у каждого выхода, лишь подливал масла в огонь. В тяжелом воздухе пещеры звучали тревожные мелодии. Камни и сталь вардрулов били без промаха, насмерть. И гвардейцы, при всей своей выучке, оказались совершенно беспомощны. На глазах командира Кронила враги методично уничтожали его отряд, человека за человеком, и поделать с этим он ничего не мог. То было поражение, поражение полное и позорное. Лишь Лорно, Дривиду и Круфору, по его же приказу, удалось пробиться к тому самому ходу, который они столь доблестно защищали. Но как знать, выберутся ли они наружу? Размышлять об этом командиру было недосуг из-за более насущных проблем, Судя по всему, юный Грижни и лантийский незнакомец решили им заняться. Дротик в руках одного и меч у другого не давали ему ни минуты передышки, к тому же о правилах боя не могло быть и речи. Прибавьте к этому град камней, пущенных меткой рукой несносной бабы. Но и со всем этим Кронил справился бы, если б не коварство белых демонов. Разделавшись с рядовыми гвардейцами, они переключили внимание на командира, обступив его огромной светящейся толпой и громко о чем-то воркуя несносными голосами. Зря Кронил размахивал мечом. Стоило ему занести руку для очередного удара, как ее перехватил сзади один из громадных «сверчков». Кто-то сбил его с ног, кто-то отнял меч, кто-то сшиб с головы шлем. И вот он уже беззащитен и безоружен. Зажатый в светящейся руке камень сильно стукнул его по макушке, и вслед за ослепительным взрывом на Кронила навалилась черная звенящая пустота.

Забвение это, судя по всему, длилось недолго, но когда он очнулся, сражение было окончено. Он лежал на боку. Все тело и особенно голова раскалывались от жуткой боли. Кронил попытался пошевелиться, но тут же обнаружил, что кисти рук связаны за спиной, равно как и лодыжки. Неподалеку слышался какой-то разговор. Как ни крепко Кронила стукнули по макушке, с мозгами у него по-прежнему был полный порядок. К чему раньше времени давать врагам знать, что он пришел в себя. Куда полезней послушать, о чем они там беседуют, да выудить кое-что, не предназначенное для чужих ушей. Так что не стоит торопиться.

Командир слегка приоткрыл веки и украдкой осмотрелся. Оказалось, что лежит он среди трупов — трупов людей и нелюдей. Раненых видно не было, наверное, недобитых демонов куда-то унесли, чтобы попытаться вылечить каким-нибудь одним им известным способом. Что до его гвардейцев, погибли все до единого. Тут и там по пещере бродили группки демонов, как видно отыскивающих тех, кто подает признаки жизни. Но усыпавшие пол бледные тела были безнадежно тусклы и безжизненны. Всего в нескольких футах покоилась мохнатая туша творения лорда Грижни, существа, чья самоотверженность и верность госпоже доставили Кронилу столько хлопот. Вокруг этого жуткого создания и собрались те, чьи голоса он услышал, очнувшись, — сын Грижни с матерью, лантиец, чье имя он обязательно вспомнит, несколько белых демонов. Беседа шла частично на непонятном языке, частично по-лантийски, и напряженно вслушивавшийся Кронил сумел-таки уловить суть.

— Террз, что вы им сказали? — спросил лантиец.

— Сказал, что предводителя гвардейцев нужно казнить, — ровным голосом ответил ему Грижни.

Кронил мрачно про себя усмехнулся. Само собой, казнить. Интересно только, достанет ли у этих личинок силы духа, чтобы привести приговор в исполнение. Несмотря на гибель отряда, к противнику командир относился с прежним брезгливым презрением.

— В том нет необходимости, — возразил лантиец. — Гвардейцы уничтожены. Убивать последнего оставшегося в живых жестоко, бессмысленно.

— Последнего? Отнюдь. Троим удалось сбежать. Значит, Лорно, Дривид и Круфор выбрались-таки отсюда? Отлично! Кто-кто, а Круфор уломает его милость собрать еще один отряд. И на этот раз, если повезет, в проклятых пещерах не останется ни души. От такой мысли Кронилу стало тепло и уютно.

— Террз, теперь он не причинит вам вреда.

— Не причинит вреда? Я решительно не понимаю вас, Феннахар. Посмотрите вокруг. — Голос молодого человека чуть заметно изменился. В нем уже не было прежней холодности и бесстрастности. Теперь в нем зазвучали и юношеское неприятие случившегося, и боль, и жгучая ненависть. — Взгляните на мертвых сородичей. Сколько их полегло? Не счесть. Ценой скольких невинных жертв может быть утолена человеческая жажда крови? Сколько безгрешных гармоничных созданий пало из-за нелепых снов одного безумца? И сколько еще нам предстоит вынести, если мы не научимся давать отпор, не докажем, что мы сильны? Взгляните на мертвых, Феннахар, и скажите мне, что люди нас не тронут!

Вдова Грижни что-то проговорила, но настолько тихо, что Кронил не разобрал ни слова. Украдкой взглянув на нее, он увидел струящиеся по щекам слезы. Почему? Кто ж ее знает. Ведь пока победа на ее стороне. Именно что пока.

— Гак нужно, мама, — чуть мягче продолжал настаивать сын. — Как только мы отведем нависшую над нашим домом угрозу, тут же вернемся к привычному миру и гармонии.

— Которые к тому времени уже будут забыты.

— Мама, этот человек убил Нида.

Она ничего не сказала в ответ. Тут в беседу вступили белые демоны, до этого тихо совещавшиеся в сторонке. Последовал обмен непонятными напевными репликами, после чего леди Грижни перевела Феннахару (и, как мы знаем, не только ему), о чем речь.

— Патриархи и матриархи кланов заявляют о своем нежелании вершить жестокость над пленным гвардейцем.

Казалось, леди Грижни удивилась этому заявлению, хотя и встретила его с облегчением.

— Довольно нелогично, — недоумевал Феннахар. — Они только что отправили на тот свет целый отряд.

— Тогда они защищались, и гвардейцы были вооружены. Теперь другое дело. Они не поднимут руку на того, кто связан и беззащитен, не надругаются над его плотью, считая подобный поступок негармоничным, иными словами, безнравственным.