К теплым морям. Том первый - Sgtmadcat

Гарольд внезапно расхохотался. Приступ смеха продолжался минуты три после, чего он успокоился и покачал головой.

— Нет, Инспектор… Он не мой земляк. Он теперь — аменец. Завел себе широкополую шляпу, сапоги со шпорами, пару револьверов и косит под «пастуха».

— Долбаные иммигранты… — презрительно процедил сквозь зубы слушавший в стороне Деккер. — Пытаются быть большими аменцами, чем сами аменцы. Выглядит это как большой кусок дерьма и им же и является.

— Курва мать, а вы-то сами кто?! — поинтересовался Гарольд. — Или вы не потомки иммигрантов?

— По крайней мере мы в курсе, что пастухи были на юге. Тут логичней смотрелась бы меховая шапка и винтовка траппера. Этот Петр — просто сраный клоун. Ты сам сказал, что тут все потомки иммигрантов. Хули тогда стесняться этого и строить из себя неизвестно что?

— А вот тут я с тобой согласен. Этот сраный клоун знать нас не хотел. Косил под местного, говорил как местный, работал на местных. А как прижало — сразу вспомнил про то, что он кшездец, и приполз за помощью.

— Как, кстати, он сумел сбежать от ребят Мако?

— Аменцы обожают две вещи — деньги и шоу. Даже просто взять и крохнуть курву просто так не могут. Обязательно надо сделать из этого ебаное представление. Отрезать нос, закатать ноги в тазик с цементом. Мако, кстати, так и кончился.

— Ему ноги в цемент закатали?

— Найдете Петра — он вам всё расскажет. С ним у них тоже вышла накладка и он съебался. Сперва хотел Мако грохнуть. Но я сказал что не собираюсь его прикрывать в этом блудняке. Я в рот ебал воевать из-за этого кретина. Тем более что шансов там — ухо от селедки. Мако был отличный стрелок, а Карпентер — вообще один из лучших, о которых я слышал. А этот придурок в то ли Боба, то ли Роба по кличке «Тазик», к которому у него были какие-то счеты, палил из двух револьверов практически в упор и попал всего раз. Тазику этого хватило, но сам факт. В остальных случаях было не лучше.

— Слышал об этом. Кажется они его доставали, когда он работал на Мако?

— Смешнее. Петр решил сменить сторону и из мафиозного бухгалтера заделаться борцом с преступностью.

— Тут че? — развел руками Деккер, — Все с ума посходили, пока я отсутствовал?

— Не исключено. В общем, если ты меня вежливо попросишь то я скажу где его можно найти.

— Вежливо?..

Лицо Деккера отобразило сложную гамму чувств. Он вопросительно покосился на Инспектора который, покачав головой, подтвердил что да — надо вежливо. Гарольд с предвкушением откинулся назад и приготовился слушать.

— Мистер Гарольд… Я буду очень вам признателен если вы окажете нам посильную помощь и укажете где скрывается Петр Загребжемский.

— Курва! Совсем другой человек! Ладно — это было очень вежливо. Отель «Роукдрайв» номер четыреста четыре. Только осторожнее — он вооружен до зубов.

* * *

Отель «Роукдрайв» принадлежал к тому мистическому сорту зданий которые «видели и лучшие времена» с момента постройки. В смысле — никто не помнил тот момент когда здание было «с иголочки». Казалось что его сразу так и построили с забитой канализацией, сквозняками и облупившейся штукатуркой. Причина его постройки была не менее загадочной: вряд ли кто-то решил бы построить целый отель для заложивших свое жилье неудачников, шлюх и мелких жуликов.

Хотя, в здешних коридорах можно было встретить и солидных респектабельных джентльменов, которые, пряча лица в поднятых воротниках дорогих пальто снимали почасовые номера для себя и своих подозрительно молодых спутниц, чтобы «передохнуть перед поездом».

Управляющий отелем, как и его заведение, «знал лучшие времена» сколько его помнили окружающие, и отличался от постояльцев только замусоленным огрызком карандаша за ухом, которым он добросовестно записывал в журнал взятые «с потолка» имена и фамилии. Он с пониманием относился и к молодым спутницам солидных джентльменов, и к бесконечным, «друзьям» снимавших у него номера девушек, и к задолженностям остальных постояльцев. К Деккеру и Вуковичу он тоже отнеся с пониманием, и не стал задавать вопросов по какому делу они сюда заявились.

Поднявшись по лестнице, детективы осторожно постучали в дверь. Им никто не ответил, но по скрипу рассохшихся полов, можно было догадаться, что внутри кто-то есть.

— Откройте. Полиция!

Услышав характерный щелчок, Деккер и Вукович шарахнулись в стороны. Два выстрела пробили хлипкую дверь, засыпав коридор щепками.

— Проклятье!

— Нас предупредили, что он вооружен!

Деккер, кивнув, достал оружие и растерянно посмотрел на напарника, потом на дверь. Вукович знаками показал что Загребжемского любой ценой надо взять живым. Грохнуло еще два выстрела. Зачем Петр решетил ни в чем ни повинную дверь было загадкой, но делал он это явно в «пастушьем» стиле: стреляя сразу из двух револьверов. Снова проявив недюжинный талант в пантомиме, Вукович дал понять, что стрелка надо спровоцировать опустошить барабаны и взять на перезарядке.

— Ублюдок, мать твою, а ну иди сюда говно собачье, решил ко мне лезть? Ты, засранец вонючий, мать твою, а? — спрятавшись подальше заорал Деккер, — Иди сюда, попробуй меня трахнуть, я тебя сам трахну ублюдок, рукоблуд чертов, будь ты проклят, иди идиот, трахать тебя и всю семью, говно собачье, жлоб вонючий, дерьмо, сука, падла, иди сюда, мерзавец, негодяй, гад, иди сюда ты — говно, ЖОПА!

Вукович удивленно уставился на него, однако эта странная брань возымела эффект. Загребжемский принялся палить в дверь и стены что-то громко и, скорее всего, нецензурно крича.

— Вы его разозлили…

— Я старался. Говорил что на язык просилось. Не люблю, когда в меня стреляют…Так! Кажется револьверы все.

— Стойте! — Вукович предостерегающе поднял руку, — Насколько я могу судить по фильмам, у него еще должен быть такой маленький пистолетик…

Словно подтверждая его слова в стены впились еще две пули небольшого калибра.

— Ну всё, уёбок!.. — Деккер вскинул револьвер и приготовился выбивать дверь: — Сейчас я тебя…

Грохнул выстрел больше похожий по звуку на пушку чем на ручное оружие. В двери и противоположной стене образовались дыры с кулак размером. Инстинктивно пригнувшийся Вукович выпрямился и тревожно окликнул Деккера, скрывшегося за облаком выброшенной в воздух пыли.

— Вы в порядке? Персиваль?!!

— Что. Это. Было..?

Деккер так и стоял с поднятой для удара ногой и выпученными глазами, присыпанный щепой, клочьями обоев и побелкой. Из соседних номеров выглядывали перепуганные лица.

— Все в порядке, господа, мы из полиции.

Вукович успокоил общественность, помог Деккеру снова встать на обе ноги и аккуратно прислушался к происходящему в номере Загребжемского. Оттуда доносились приглушенные стоны и проклятья. Толкнув