Демон Жадности. Тетралогия - Юрий Розин

что мне дал на дорогу Седрик, той тысячи, что я выиграл у Хамрона, еще восьми тысяч, заплаченных мной им, Корвином, Бьянкой и Ларсом за ежедневные спарринги по два часа на каждого, а также двадцати тысяч, полученных от толстого дебошира, сейчас в моем кармане должна была собраться приличная сумма.

На самом же деле карманы мои были преступно пусты. Я оставил лишь около сотни золотых на экстренный случай, а остаток скормил Маске Золотого Демона, успешно пробившись на ранг Развязки Истории.

По идее остатка маны должно было с лихвой хватить и на Эпилог Истории. Но я решил, что в этом нет особого смысла.

Хотя я вынужденно прожил на стадии Эпилога девять лет, стадия Развязки все-таки была куда удобнее с практической точки зрения, а это было немаловажно с учетом того, куда мы летели.

Так что после некоторых раздумий я решил просто сохранить ману золотой татуировки нетронутой до момента, когда смогу накопить еще примерно тысяч десять и прорваться сразу на ранг Сказания.

Потому все, что мне оставалось — это просто сидеть и смотреть вдаль, наслаждаясь ветром в лицо и мыслями о будущей мести.

###

Корабль вздрогнул, когда его якоря вцепились в посадочные платформы. Я стоял, держась за борт, наблюдая, как открываются гигантские ворота ангара, впуская нас внутрь Руин тридцать пятой дивизии.

Лагерь напоминал бронированного скорпиона — низкие, приземистые здания из черного металла, соединенные переходами, с башнями противовоздушной обороны, торчащими как жала. В центре возвышался командный пункт, увенчанный артефактным радаром — пятиметровой стеклянной сферой с металлическими прожилками, отслеживающей все корабли в радиусе нескольких десятков квадрантов. Повсюду сновали фигуры в синей форме, а в воздухе висел запах машинного масла и озона.

Нас построили в ангаре перед высоким офицером с нашивкой «Лильрен» на груди. Его лицо было покрыто сетью тонких шрамов, будто кто-то методично разрезал кожу бритвой. Когда он заговорил, голос звучал как скрежет металла по стеклу:

— Новобранцы. — Он медленно прошелся вдоль строя, его сапоги гулко стучали по металлическому полу. — Я — командир тринадцатой роты тридцать пятой дивизии вооруженных сил Коалиции Яростных Миров, Лильрен Штайр, а вы с этой минуты и на ближайшие месяцы — мои подопечные, мои дети и мои рабы. За каждого из вас я отвечаю и каждого буду всеми силами пытаться вытащить из любой передряги, но если вы посмеете ослушаться приказа или оспорить мой авторитет, то наказание будет мгновенным и жестким, без «последних предупреждений» и «последних шансов».

Он сделал паузу, позволяя нам проникнуться сказанным. На самом деле, вполне разумно сказанным, если задуматься.

— Некоторые считают, — продолжил он, — что новобранцев надо медленно и не спеша готовить к службе в рядах войск Коалиции, проводить многочисленные учения, тренировать базу и так далее и тому подобное. Я придерживаюсь иного мнения. Я считаю, что, раз вы прошли вступительный тест, то вам достает и базы, и навыков. Единственное, чего вам не хватает для того, чтобы с честью носить гордое имя Коалиции Яростных Миров — это реальный боевой опыт. Поэтому с завтрашнего утра вы — охотники, а аша добыча — небесные странники. Вместе с опытными бойцами моей дивизии, разделенной надвое после бюрократических проволочек, — он смачно сплюнул на пол, показывая свое отношение к бюрократии, — вы отправитесь в двухмесячную экспедицию в ближайшие районы Руин для очистки гнезд странников и набора боевого опыта. За сегодня старшие товарищи, с которыми вы вскоре встретитесь, объяснят вам, как у нас тут все устроено и подготовят к завтрашнему выходу. Всем быть готовыми к шести утра. Не успевшие собраться или собравшиеся не полностью получат первое, но, уверен, далеко не последнее за срок своей службы наказание. Вопросы есть? — и, не дожидаясь, — Вопросов нет!

###

В шесть утра следующего дня Лильрен стоял перед строем. Тридцать вторая рота состояла из чуть меньше чем ста Артефакторов ранга Истории от Кульминации до Эпилога, десяти Артефакторов рангов Пролога и Завязки Сказания, а также самого Лильрена, находившегося на Кульминации Сказания.

За его спиной зиял выход в основную часть Руин — гигантский шлюз с не менее огромными гидравлическими механизмами.

— Слушайте и запоминайте, — его голос скрипел, будто не смазанные шестерни. — Первый переход будет до позиции Стальной-52, это восемь часов марша.

Рядом со мной Хамрон нервно переминался с ноги на ногу. Ларс скрежетнул зубами.

— Почему пешком? — прошипел он. — У нас же есть «Прогулки»!

Лильрен повернул голову с механической плавностью.

— Потому что, — он произнес каждое слово с ледяной четкостью, — из девяноста семи рядовых хорошо если двадцать смогут пролететь больше километра без перерыва. — Он резко развернулся к шлюзу. — Колонной по четыре! Первая десятка — с фонарями!

Мы двинулись в темный проход. Стены здесь были покрыты странными выпуклыми узорами, будто кто-то вдавил в металл гигантские цепи.

— Эй, Маска, — толкнул меня в бок коренастый боец с нашивкой сержанта. — Ты в первой пятерке.

В Коалиции существовали «родные» части — то есть бойцы, изначально выращиваемые для сражения в рядах Коалиции, причем далеко не обязательно Артефакторы, а также «наборные», то есть такие, куда люди записывались добровольно.

В «родных» частях царило абсолютное однообразие: одинаковое оружие, одинаковые артефакты, одинаковые стили ведения боя и так далее. Благодаря тому, что обучение велось едва ли не с детства, подобное было вполне возможно.

Однако в «наборных» частях, особенно когда речь заходила об Артефакторах, причесать всех под одну гребенку было невозможно, да и бессмысленно. Каждый использовал удобные ему артефакты, и зачастую это был даже не вопрос выбора, а вопрос совместимости. И попытка переделать уже сформировавшиеся привычки скорее всего сделала бы только хуже.

Потому в «наборных» частях не запрещался в том числе и некоторый индивидуализм в стиле одежды.

Например Хамрон, использовавший полный артефактный кожаный доспех, не должен был переодеваться к классическую синюю форму Коалиции, ему всего лишь нашили несколько нашивок на плечи и грудь, чтобы сразу было понятно, что он один из своих. А Бьянка, использующая стремительный стиль боя, построенный на гибкости и изворотливости, в обычной форме не смогла бы показать себя во всей красе, а потому ей позволили обрезать штанины и рукава.

И хотя моя маска не была частью каких-то стиля или стратегии, ее мне тоже разрешили оставить, хотя из-за этого прозвище, не слишком мне нравившееся, приелось невероятно быстро.

Я кивнул, проверяя закрепление сабли на поясе.

Туннель уходил вниз под углом, который заставил икры гореть уже через полчаса ходьбы. Благо, больше это не продлилось.

Пройдя еще один шлюз, мы вышли на слепящий свет. А когда