Возвращение - Александра Лисина

Перехватив выразительный взгляд полуэльфа, Белка сурово пождала губы.

- Так, ушастые... что с вами делать, решу потом. А сейчас встали в строй, сомкнули ряды и следите в оба - как только закончится Кордон, мне будет сильно не до вас. Если что-то случится, скажете. Если нет, молча потопаете вперед вместе с остальными. До тех пор, пока не велю остановиться. И еще: с этой минуты воля Тиля обретает для вас силу приказов. За его жизнь отвечаете головой. Усвоили?

Стрегон мысленно зааплодировал.

- Да, Бел, - дружно и весьма живо отозвались Перворожденные, получившие первую определенную задачу, и с готовностью обступили бывшего Владыку.

- Прекрасно, - холодно улыбнулась Гончая. - Раз уж вы навязались на мою голову, будь готовы к тому, что поблажек не будет. Шир!

- Ау? - немедленно отозвался вездесущий перевертыш. Правда, в каком он был виде - человеком или волком - никто не знал: Охотник с самого утра не показывался на глаза. Бежал вдалеке, но так, что даже зоркие стрелки не могли различить за деревьями его стремительный силуэт. И за Кордон он ушел самым первым. Юркнул из чащи, молнией скользнул на ту сторону и с тех пор хорошо, если пару раз подал голос, да и то - такой же неопределенный, как и сейчас. То ли спросил, то ли провыл.

Белка же и бровью не повела.

- Приглядишь за ними.

- Угу.

"Значит, все-таки человеком, - понял Стрегон. - Правда, зачем опять прячется, непонятно. Может, не хочет напугать? Но почему? Мы же вроде все видели... или же нет?"

Он хотел было спросить об этом, но заглянул в изумрудные глаза Гончей и тут же передумал: сегодня они уже во второй раз сменили свой голубой цвет на эту зеленую жуть. Злится она, что ли? Раздражается на ушастых дураков, в который раз испортивших ей планы? Или просто хмера внутри нее стала еще немного сильнее?

Хм. Если это так, то в момент ее очередного пробуждения нам стоит быть подальше. Как можно дальше... лучше вообще, за пределами Новых Земель, потому что если Траш, наконец, очнется от искусственной спячки, то ее вряд ли обрадует близость нескольких десятков остроухих и два ситта. Скорее, раззадорят и заставят насмешливо усмехнуться. Может, только Шир тогда и справится.

Не о том ли она с него взяла клятву?

Стрегон тихонько вздохнул и на всякий случай проверил, как действует левая рука. После чего знаком велел побратимам смотреть в оба и последовал за резко обеспокоившимся Тирриниэлем.

Глава 16

В эту ночь Гончая снова покинула лагерь до утра. Однако Шира она с собой, как ни странно, на этот раз не взяла. На смирно пристроившихся возле ясеня эльфов едва взглянула, с Тилем просто обменялась долгим понимающим взглядом, после чего бесшумно пропала в темноте.

Лакр, проводив Гончую раздосадованным взглядом, тут же попробовал ее догнать и задать миллион самых разных вопросов, которые с самого утра вертелись у него на языке, но не тут-то было: зеленый барьер при приближении ланнийца неприятно зашевелился, а потом угрожающе ощетинился острыми колючками, словно сказал: назад!

Лакр непонимающе моргнул и попытался прорваться снова, однако здешний Кордон снова приподнял колючие ветви, после чего внушительно выгнулся навстречу, грозно зашелестел листвой и, наконец, расцвел крупными желтыми цветками.

- Осторожнее, - предупредил Шир, благоразумно не приближаясь к деревьям. - Не вздумай вдохнуть пыльцу, иначе утром не добудимся. А вон на тех шипах есть еще и яд, который обездвижит тебя на половину ночи. Убить не убьет, конечно, но можешь мне поверить - ощущения не из приятных. Особенно потому, что разум этот яд оставляет кристально чистым.

Лакр, углядев на ближних ветках крохотные желтые капельки, которых секунду назад и в помине не было, быстро сообразил, что угроза вполне реальна, и с ворчанием отступил.

- Правильно, - усмехнулся Охотник. Сам он сидел поодаль, на приличном расстоянии от барьера, прислонившись спиной к какому-то валуну, чтобы ни колючки, ни пыльца его не затронули. - Сегодня хмер поблизости нет, так что избавить тебя от пересмешника будет некому.

- А ты на что?

- Мне не велено выходить.

- Правда? А если меня там жрать начнут, тоже не пойдешь?

- Нет.

- Тьфу, - с отвращением отвернулся Лакр, поняв, что ничего не добьется. - А может, я убедиться хотел, что тут есть запасной выход? На случай, если кое у кого вдруг ум за разум зайдет или проснутся звериные инстинкты!

- Не бойся, не проснутся, - по-волчьи усмехнулся Шир. - Пока я человек, волк во мне дремлет, и наоборот. Могу неделями не спать, ныряя из личины в личину: пока одна половина бодрствует, вторая будет отсыпаться.

- Очень удобно, - съязвил рыжий, с досадой отходя от деревьев. - И что, все ваши так?

- Разумеется.

- Весело живете, - пробормотал Лакр, усаживаясь рядом с Тергом. - А что будет, если не дать тебе перекинуться в полнолуние?

Шир независимо пожал плечами.

- Ничего. Я же не оборотень, чтобы от луны зависеть. Могу перекинуться, могу остаться таким, как есть. Мне не мешает личина.

- Тебе - нет, а волку?

- И ему тоже.

- Каково это - быть зверем? - неожиданно заинтересовался Картис. - Что-то меняется, когда перекидываешься?

- А как же. Слух, зрение, обоняние... все становится очень четким. Так, будто до этого ты смотрел на мир сквозь мутное стекло. Да и тело совсем другое - сильное, быстрое... не чета некоторым.

- Лапы, случаем, не мешают? - невинно полюбопытствовал Лакр. - Нет? А зубы? Когти? Хвост?

Шир только усмехнулся.

- А тебе? Плохому танцору, как говорится...

- Я - человек, - с достоинством отозвался рыжий.

- Я - тоже. Местами. Зато когда я волк, такие мелочи меня совершенно не заботят: что на двух ногах, что на четырех... без разницы.

- А как насчет всего остального? При смене облика память сохраняется полностью? - вмешался в разговор Тирриниэль. - Насколько я знаю, оборотни прошлой жизни почти не помнят, а ты?

- Помню, - спокойно отозвался Охотник, устраиваясь поудобнее. - Все помню, что делал, с кем говорил, что пообещал, что на завтрак жевал... даже то, что я - человек и почему-то умею ходить на задних лапах. Просто это становится очень далеким и маловажным. Так, краем сознания отмечаешь, что есть у меня еще одна половинка со странными принципами, но большого значения не придаешь. За исключением случаев, когда наши мысли совпадают. Так же и с волком: я знаю, что он внутри; знаю, что все слышит и понимает, чувствую, когда он голоден, но знаю и то, что он не возьмет верх, пока я этого не пожелаю.

Ланниэль заинтересованно подался вперед.

- А перекидываться больно?

- Почти нет.