Венец судьбы - Бертрис Смолл

— Как вкусно! — едва слышно проговорила она.

Силой волшебной мысли убрала поднос с постели и легла. В ложбинке между ее грудей появились три спелые ягоды.

Он склонился над ней и одну за другой губами снял с ее горячей кожи прохладные ягоды и съел их с такой страстью, что сладкий сок закапал и заструился по ее груди, животу и потек между бедер. Его язык медленно проследовал за этой струйкой, слизывая сок и пробираясь между соблазнительных складочек плоти к ее заветному сокровищу. Пальцами он раздвинул ее губы, чтобы быть еще ближе к сокровенному бутону, который он стал нежно щекотать и дразнить, затем интенсивно и настойчиво ласкать его языком, пока Лара не начала извиваться и стонать. Ощутив пряную влагу ее соков, Калиг поднял голову и, медленно введя в ее лоно два пальца, стал совершать ими ритмичные движения, пока не услышал сладострастный вздох наслаждения Лары. Склонившись над ней, он страстно поцеловал ее в губы.

Лара обвила его шею руками, притягивая к себе.

— Ты лишь разжег мой аппетит, милорд, — сказала она. — Теперь ты просто обязан удовлетворить его.

Перекатившись на постели, Лара уложила его на спину. «Пусть подчинится мне любовь моя! И, не успев поднять щита, вновь обнажит свое прекрасное оружье», — неслышно произнесла Лара заклинание, прежде чем Калиг смог остановить ее.

Он неожиданно оказался распростертым на кровати, связанным по рукам и ногам шелковыми лентами. Принц-тень громко рассмеялся.

— За те годы, что мы вместе, ты никогда не была такой смелой, любовь моя, — сказал он.

— Тебе нравится дразнить меня, и я подумала, что, может, нам стоит поменяться местами, — объяснила Лара.

— Я вот-вот потеряю сознание от голода. Я хочу есть! — взмолился Калиг.

Она игриво ущипнула его мускулистую руку.

— По-моему, ты не слишком худой.

— Еще немного, и я буду не в состоянии «обнажить свое оружье», — сыронизировал он, цитируя ее заклинание.

— Я придам тебе сил, — пообещала Лара, медленно пробираясь между его ног.

Она распустила свои длинные золотистые волосы. Затем, плавно качая головой, несколько раз провела мягкими локонами по его торсу, наблюдая, как мужское достоинство, уже заинтересованное игрой, вздрогнуло, охваченное желанием.

— О, милорд, — промурлыкала Лара, — мне кажется, твое оружие рвется в бой.

— Тебе придется сделать нечто большее, чем просто пощекотать меня своими волосами, моя колдунья, — еще больше разжигал он ее страсть.

Лара подчинилась, заняв такое положение, чтобы играть его членом. Она ласкала, гладила его. Взяв двумя пальцами, она стала медленно облизывать ствол, заставляя Калига стонать от восхитительных прикосновений ее горячего языка. Лара взяла в рот член, который заскользил в горячей нежной влаге, пока не разбух так, что она не могла больше удерживать его. Выпустив его, она склонилась к основанию этого твердого гиганта, потом еще ниже, к мешочкам. Сначала по их нежной плоти запорхал ее язык, затем они погрузились в теплую влагу ее рта, где язык снова ласкал и перекатывал яички. Потом Лара втянула их ртом, и Калиг вскрикнул от остроты ощущений, в которых смешались боль и наслаждение.

Лара встала над ним, широко разведя бедра, опустилась на его член до самого основания, прижавшись ягодицами к мускулистым бедрам принца, и начала медленно двигаться, то поднимаясь, то снова опускаясь на нем.

— Ты не сможешь освободиться от своего вожделения, пока я не позволю тебе этого, — предупредила она.

— А если это все-таки произойдет? — настаивал он.

— Тогда я прикажу приковать тебя к стене напротив кровати и заставлю тебя наблюдать, как я предаюсь утехам с Лотэром, — с коварной улыбкой сказала она. — Ты ведь знаешь, как он жаждет меня.

— Проклятая колдунья! — прорычал он. — Без моего разрешения ты не сможешь больше предаваться страсти ни с кем, кроме меня!

— Ах, будь осторожен, милорд! Я фея, и ты знаешь, как горяч наш нрав, — игриво отвечала Лара.

Ее движения становились все быстрее и резче. Калиг старался сдерживаться. Он вполне мог освободиться от ее чар, но видел, какую радость ей доставляет господствовать над ним в порыве чувственных страстей.

— Я мог бы войти глубже, — тихо сказал он, — если бы мы поменялись местами, любовь моя. Ты уже показала свою власть. Давай не будем отказывать себе в наслаждении.

Лара промолчала, но ленты на его руках и ногах исчезли так же внезапно, как появились. Калиг опрокинул Лару на спину, и она положила ноги на его широкие плечи, сцепив их щиколотками у него за шеей. Глубже и глубже врывался Калиг в сладостную нежность ее плоти своим твердым корнем. Наклонив голову, он взял губами ее сосок и втянул его ртом.

Неистовая дрожь пробежала по ее телу, и Лара негромко вскрикнула. Голова ее металась, в предвкушении волны блаженства. Она дышала отрывисто и часто, всем ее телом владел пьянящий трепет, и казалось, все ее существо было сосредоточено на этом толстом твердом стержне, что, подчиняясь безупречному ритму, входил в нее еще и еще.

«Калиг! Калиг! О, как безумно я люблю тебя! — повторяла она на их безмолвном языке. — Хочу слиться с тобой в едином порыве наслаждения, о милорд! Сейчас! Да, сейчас, молю тебя!»

Ее восторженный крик слился с его диким стоном, их любовные соки смешались в ее теле. И Лара лишилась чувств. С ней не было такого уже не одно десятилетие. То, что произошло между ними, было за пределами самых смелых грез.

Калиг не мог поверить в то блаженство, которого они вместе достигли мгновение назад. С момента самой первой встречи с Ларой он знал, что эта женщина никогда не утомит его, но она все еще продолжала изумлять его. Он крепко сжал ее в объятиях, его губы нежно касались ее золотистых волос.

«Я люблю тебя, милая, и ты знаешь об этом уже не один десяток лет. Никогда еще спутники жизни не подходили друг другу так, как мы с тобой. Что бы ни случилось, я точно знаю, мы никогда не расстанемся, Лара, любовь моя. Мы одно целое».

С приятным чувством полного удовлетворения она устроилась возле него, а он ласково гладил ее по голове.

Наконец Лара вздохнула и воскликнула:

— Я умираю с голоду! Где поднос?!

Принц многозначительно ухмыльнулся.

— Мы будем есть прямо в постели?

— Ты ведь не забыл, что нам хватит времени только на то, чтобы принять ванну и либо поесть, либо отдохнуть перед дорогой, ведь надо успеть взять с собой доминуса и его жену. Я, пожалуй, выбираю еду. Отдыхать бесполезно, потому что Кадарн выводит меня из себя, даже когда я в самом безмятежном расположении духа, — сказала Лара. — Мне требуется сила, которую могут дать мне только пища и чувственные утехи с тобой.