Суд последней надежды - Эрл Гарднер

Прощание по окончании обучения надолго запоминалось.

Когда приходило время прощаться, подросток седлал своего любимого коня и проезжал по всем горным тропам, которые уже успел полюбить. Качаясь в поскрипывающем седле, мальчишка успевал вспомнить прошлое и задуматься о будущем.

Через пару часов одиночества он возвращался в лагерь, и прощание с ранчо подходило к концу.

Оно оставляло по себе немеркнущую память. Оно было полно пышности и великолепия. И наконец мальчишке все становилось ясно. Это его большой день. Он удостоен высокой чести. Он возвращается в мир, чтобы «блюсти традиции» своего лагеря.

Справится ли он с этой задачей?

Справится.

Об этом говорит статистика. Лагерь существовал не так долго, чтобы во всем объеме продемонстрировать свои преимущества, но тем не менее достаточно, чтобы его успехи стали очевидны. Ребята получали сумму знаний, новое представление о жизни, груз новых приятных традиций, и они возвращались в дружелюбный мир.

Нам нужно организовать как можно больше таких лагерей для подростков, да и для взрослых неплохо придумать что-то в этом стиле. Лично я не думаю, что можно взять любого человека и силой вбить в него правила поведения, которым он будет подчиняться, даже когда над ним не будет висеть дубинка. Мне кажется, что человеку надо преподать сумму традиций, которые будут помогать ему жить, тех традиций, которые служат примером и для вас. Искусственно создавать какие-то «правила» просто невозможно.

Настоящие традиции можно создать только коллективом друзей и единомышленников. Прежде чем вы вынесете свою идею на всеобщее обозрение, вы должны предложить ее им. Традиции должны быть высокой пробы, всеобъемлющими, они должны будить воображение.

И первым делом они должны служить тому, чтобы грязь в вашей душе осела на дно.

Когда человек отбыл пару сроков в тюрьме, я думаю, что единственная сила на земле, которая может заставить его вернуться к нормальной жизни, кроется в нем самом, хотя мало кто из таких людей по-настоящему испытывает тягу к реабилитации.

Мы можем бесконечно улучшать управление исправительными заведениями, но сама тюрьма — это архаичное учреждение, где безуспешно пытаются бороться с проблемами преступности. Тюрьма — не лекарство. Это наказание.

Я лично считаю, что смешивать наказание и социальную реабилитацию можно с тем же успехом, что воду и масло. Наказание или озлобляет человека, или в конце концов ломает его. Теоретически такой подход может служить средством устрашения. Практически же все наоборот.

Я не специалист по тюрьмам. Я всего лишь наблюдатель. Но видел я немало, и чем больше наблюдал, тем больше удивлялся.

Я понимаю, что на все поставленные вопросы не может быть легких ответов.

Проблема преступности столь же остра, жестока и неприступна, как и те люди, что пополняют ряды профессиональных преступников, и их значительно больше, чем может себе представить обыватель.

Среди них есть люди с нестабильной нервной системой, подверженные эмоциональным вспышкам, люди, которые никогда не отдают себе отчета в своих поступках, пока не сталкиваются с законом. Среди них есть личности, которые не могут выдержать сложностей современной цивилизации и совершают ошибку за ошибкой. Словом, в этой среде есть самые разные люди.

Что нам с ними делать?

Что они делают с нами?

Общество наконец должно понять важность этой проблемы и со всей ответственностью подойти к ее решению. Нельзя избегать ее решения тем же путем, когда, заклеив нарыв пластырем, вы думаете, что избавились от него.

И тут обществу нужны люди, которые умеют быстро и точно мыслить, — одаренные люди, обладающие воображением, которые полны желания искать разрешение этой проблемы. Но на их пути общество снова ставит препоны. Люди, которые могли бы заниматься этими делами и соответствуют всем требованиям, уже заняты в других областях, куда лучше оплачиваемых. Они не хотят заниматься делами, в которых вместо вознаграждения за оригинальный образ мышления, за верность делу и утомительные исследования они будут сталкиваться с политическим давлением и неравноценной компенсацией.

Это очень интересная проблема. Фактически это вызов обществу. Она представляет собой одну из тех задач, которые рано или поздно общество разрешит, но для этого потребуется большой труд, за который общество возьмется не раньше, чем осознает важность данной проблемы и необходимость умно и тонко решать ее.

17

Честность и справедливость не нужны никому в такой мере, как обитателям тюрем, нарушившим закон. Когда такой человек возвращается в общество, он должен жить в уважении к закону и справедливости. И этим надо руководствоваться и вне стен тюрьмы. Поэтому всем нам важно знать хоть что-то о тюрьмах, их обитателях и надзирателях, о тех специфических проблемах человеческого поведения, связанного с изоляцией от общества.

Тюремное сообщество большей частью представляет собой странный конгломерат людей, которым приходится жить в переполненном помещении в предельно тесной физической близости друг к другу.

Строя дом, вы прикидываете, во сколько он вам обойдется. И любой хороший подрядчик скажет вам, что как бы вы себе это ни представляли, как бы ни урезали расходы, как бы ни изворачивались, квадратный фут пространства, если вы, конечно, хотите иметь нормальное строение, обойдется вам не меньше определенной суммы.

То же самое можно сказать о любой тюрьме, исправительном заведении или любом учреждении под строгой охраной, учитывая, конечно, что сооружение обходится в астрономическую сумму, ибо на возведение его идет первоклассный бетон и сталь и необходимо обеспечить надежную защиту камер и коридоров и всего пространства тюрьмы.

В результате практически ни один штат не может позволить себе сказать: «Мы решительно против того, чтобы наши тюрьмы были переполнены. Мы должны что-то с этим делать. Да, тюрьмы, как правило, быстро наполняются, что ведет там к росту преступности. Так что давайте обретем перспективу и построим тюрьму, которая будет служить обществу десять, пятнадцать или даже двадцать лет».

На деле же, когда возникает абсолютная необходимость в возведении такого сооружения, траты сводятся к минимальному пределу, что позволяет лишь несколько разгрузить перенаселенность тюрьмы. Значит, через несколько месяцев снова возникнет та же проблема скученности, но в течение нескольких лет ничего не удастся сделать, потому что раздаются разговоры: «Мы только что вывернули карманы, чтобы модернизировать тюрьму. Да что этим заключенным нужно — клубы с шампанским?».

В большинстве крупных штатов предпринимаются попытки развести заключенных по разным типам тюрем. Для рецидивистов должна быть одна тюрьма строгого режима. Одна для осужденных в первый раз. Одна для тех, к которым можно не применять особо строгие меры охраны. Это всего лишь прекрасный теоретический замысел, который мог бы принести и практические результаты, если бы не было проблемы перенаселенности тюрем.

Совершенно ясно, что когда новичок, впервые попавший в тюрьму, встречается с опытными преступниками, он быстро теряет все свои моральные установки.

Одним словом, пока тюрьмы будут оставаться переполненными, новички будут выходить из них куда более подготовленными преступниками, чем до того.

Не подлежит сомнению, что общество делает самоубийственную ошибку.

Когда общество отвергает человека, посылая его в тюрьму, когда тот делает первую ошибку, оно тем более не примет его, когда обозленный и отчаявшийся, он выходит из ее стен и тщетно ищет себе работу и место в этом мире.

Картина была бы совершенно обескураживающей, если бы не один факт. Все же часть таких людей — и немалая — еще испытывает желание покончить с прошлым и встать на ноги.

Порой трудно представить себе, что человек способен на такое решение, выйдя из тюремного окружения и оказавшись за воротами тюрьмы в помятой робе и с десятью или двадцатью долларами в кармане, — и ему удается найти работу и не сворачивать со своего пути.

Самое удивительное, и радостное то, что многим это удается. Большой процент тех, кто выходит из тюрьмы, решает жить честно. Они не хотят больше иметь ничего общего с исправительными заведениями. Они хотят стать уважаемыми членами общества. Они прилагают для этого все усилия, но часто карты выпадают не в их пользу. Система против них. Как и само общество.

Есть, конечно, небольшое число неукротимых преступников, которые продолжают зарабатывать себе на жизнь грабежами и убийствами. У них тесные связи с уголовным миром, и едва только выйдя на свободу, они уже планируют новые дела, твердо будучи уверенными, что теперь-то им удастся избежать ошибок, которые в прошлом привели к их аресту и осуждению.